Пес Ее Высочества - Мария Камардина
Хелен усмехнулась. Этот обжора с красной лохматой бородой не слыл ретивым почитателем церкви Светозарения, но, как многие, приплетал деяния высших сил в свою жизнь.
Замок был сырой и пропах кислым пивом от погребов до гулкой металлической крыши. Принцессе выделили покои самого хозяина, если верить тому пройдохе — самые лучшие, с большим камином и наложенным заклинанием против постельных насекомых.
— Фу! — сказала Беттина, оглядев небольшую комнату, обставленную в жёлто-коричнево-серой гамме, и сморщила носик.
Ведьма согласилась с характеристикой — возле очага стояли сапоги и висели ножные обмотки, из-под кровати выглядывали рукава какой-то одежды, наспех засунутой туда при уборке, а из углов свисали остатки паутины, павшей в неравной борьбе с метлой.
— Девки, ну-ка за работу! — прикрикнула Хелен на служанок, и те, побросав дорожные сумочки, шустро принялись наводить порядок. — Детка, зато кровать смотри какая!
Беттина присела на меховое покрывало, погладила его ладонью, потом с усталым вздохом откинулась на спину и уставилась вверх. Ложе и впрямь было гигантским, перины — пышными, балдахин — тяжелым и не пыльным. Самое то, чтоб отдохнуть после тряски в карете.
— Жаль, что Бьорн так и не почитал мне. Может, на ночь?..
— И думать не смей, — быстро возразила Хелен. — Ночью да в спальню к чужой жене — за такое даже ангелу небесному рёбра переломать могут! Пожалей парня, тебе капризы, а ему отвечать!
Несколько секунд на личике Беттины отражались тягостные раздумья, однако Хелен знала свою подопечную как никто другой. Призыв к благоразумию и соблюдению приличий не значил бы ровным счётом ничего, но она всегда была доброй девочкой.
— Ты права, няня. Мне нужен сундук с одеждой и горячая ванна. Распорядись.
— Конечно, золотко. Служанки и я в покоях рядом, ночь проведёшь в тепле и на кровати.
Когда занесли вещи принцессы и привели собачонок, Хелен вышла и направилась к своему возку, взять кое-чего для хорошей ночи. Из сундука тихо поскуливал вампир:
— Я никогда не разогнусь… Мне нужна кровь девственника для суставов.
— Ну поди найди в отряде не охочего до баб мужика, — фыркнула Хелен, засовывая в узелок мешочек табака. — Я крышку не буду закрывать, скоро все разойдутся, сможешь размяться.
* * *
Дым из трубки завивался в красивые колечки и выплывал в открытое оконце комнатушки, выделенной ведьме. Стужи она не боялась, ей частенько было жарко, а вот набить трубку перед сном — это ритуал, неизменный, умиротворяющий…
Однако сегодня наглая летучая мышь нарушила спокойствие, влетела в комнату, едва не задев макушку ведьмы, ударилась об пол и превратилась в Теобальда.
— Так нечестно, — тут же пожаловался он. — Один на холоде, в ящике — это же грустно. Я решил немного прогуляться, раз вы все уже устроились.
Ведьма поперхнулась дымом и раздражённо закатила глаза.
— Поди прочь, спать пора, — цыкнула она.
— Хелен, не будь брюзгой, ты же не такая! — вампир присел на скрипучее деревянное кресло и извлёк из кармана книжонку, недавно отобранную у принцессы. — Я тут взял со скуки, у тебя на сундуках лежала… Ты только послушай. Это же просто невероятно!
Хелен припомнила содержимое книжки и нахмурилась.
— В жабу превращу! Ты никак это вслух собрался читать?
— Она вышла на улицу, торопясь домой, как раненый кролик, — с театральным подвыванием продекламировал Теобальд, потом сбился с тона и захихикал: — Ну ты только представь. Это история про швею, которая столкнулась в сумерках с герцогом, и оба тут же воспылали страстью друг к другу. Нет, ты представь! Увидал в сумерках незнакомую девицу и прям вот не сходя с места воспылал! А если она страшная⁈ А если у него аллергия на её группу крови⁈ А если это вообще мужик в платье⁈
— Какой ещё мужик⁈ — возмутилась ведьма, но вампир отмахнулся:
— Ай, мужики странные бывают. Этот же вон воспылал так, чтоб с первого взгляда да сразу под юбку лезть! Нет бы пообщаться, принюхаться, сводить девушку к чародею на анализы… Ты кури, кури, я продолжу пока. — Он кашлянул, перевернул пару страниц и с жеманным придыханием прочёл: — Ах, мой лорд, приручать женщину нужно так же терпеливо, как дикого жеребца. Нежно разговаривать, касаться, ласкать и только потом тащить в постель…
Ведьма хрюкнула от сдерживаемого смеха и всё-таки расхохоталась. Вампир хитро на неё покосился и снова зашуршал страницами.
— Или вот ещё, послушай… Он сорвал с себя одежду и принялся осыпать её быстрыми поцелуями! Извращенец! Зачем он минутой ранее приволок в спальню девушку? Ему нужны свидетели его морального падения? Нет, я тоже люблю свою старую рубашку больше, чем какую-то левую девицу… А может, он её на закуску хотел? Хотя нет, вот тут он взял обеими руками её пухлые бледные… Знаешь, что?
— Ай, охальник, — фыркнула ведьма, но вампир энергично замотал головой:
— А вот и нет! Щёки! Щёки он взял! А потом, потом, слушай: «Она так вздрогнула, что превратилась в одну большую мурашку». Да я бы на его месте от большой мурашки сбежал с воплями через окно, как был, голый!.. А этот… Так, погоди, где ж было… Во! С неудержимой страстью принялся с нею спать!
Хелен хохотала, уже не пытаясь сдерживаться, и даже думать забыла, что хотела проклясть надоедливого вампира. Сама она и не пыталась читать романчик, считая оный полнейшей вульгарной глупостью, вредной для молодого ума: тут вон герцог со швеёй развлекается, а потом принцессу застают в объятиях конюха! Но как оказалось, людям опытным и умудрённым жизнью книга была способна поднять настроение.
— Почему не пишут книг про вампиров и красоток? — вздохнул Теобальд, отсмеявшись. — Это было бы хорошо для нашей репутации.
Хелен представила толпы бестолковых девиц, осаждающих древний склеп с романтическими идеями, и осенила себя знаком Светозарного круга.
— Тьфу на тебя, старый дурак, — в сердцах воскликнула она. — Кыш отседова, ночь уже, мне надо выспаться перед дорогой.
Вампир спорить не стал, сунул книжку куда-то под плащ и поднялся.
— Ладно, ладно. Пойду пройдусь, кровушки попью… Девственной.
— Сдурел? Поймают, кол воткнут во все отверстия!
— Если местные спросят — скажу, из свиты. Если свита спросит — скажу, что местный. Спокойной ночи, моя прекрасная леди.
Теобальд картинно взмахнул плащом, явно пародируя давешнего герцога, и направился к окну, но в последний момент развернулся и небрежно проговорил:
— А, да,
