Ты предал нашу любовь - Полина Рей

Я уселась на скамейку и стала смотреть прямо перед собой. Серёжка, лежащая в кармане, казалось, жжёт кожу через ткань. Зачем Динара приходила в нашу квартиру? Была ли она одна в этот момент, или же её сопровождал Макс? А может, у Хасановой вообще сдвиг по фазе и она считает, что таким образом «метит территорию»?

Я так глубоко задумалась об этих отвратительных вещах, что Маринку слушала вполуха.

– Да, наверное, ты права, – ответила невпопад. – Только не знаю, что мы с этим можем сделать?

– С тем, что никакого дела открыто не было и даже если Динара приложила к смерти мужа руку, мы ничего не докажем? – уточнила подруга, возвращая меня с небес на землю. – Да хотя бы просто попытаемся что-то разнюхать. У Лени есть знакомый, он работает в полиции. Порасспрашиваю, вдруг что выяснится.

Я кивнула и вскочила со скамейки. Меня охватила странная потребность немедленно вернуться в квартиру и, собрав вещи, сбежать из собственного жилья. И даже если бы у меня не имелось теперь в наличии квартиры от свекрови, я бы даже под мостом готова была ночевать, лишь бы не у себя дома.

– Идём, – велела я Марине и направилась прочь из сквера.

19

Мы даже не успели добраться до двери, когда я издали увидела фигуру Даниэля Загорского. Он направлялся к моему подъезду размашистым шагом с противоположной стороны. И я, приостановившись и застыв на месте, схватила Марину за руку.

– Стой, – шепнула подруге, но было уже поздно – Дэн нас заметил.

Меня вся эта ситуация порядком раздражала и до сего момента, но когда рядом появился Загорский, я буквально взъелась. У меня не квартира, а проходной двор какой-то! И если в ситуации, когда ко мне в бар ходили поговорить как на работу то Даниэль, то Хасанов, я готова была смириться с данным фактом, то сначала Динара, а потом Загорский у меня дома порядком выбесили.

– Варя, привет, нам нужно поговорить, – заявил он безапелляционно, подойдя к нам с Мариной.

Удивительное дело, но Дэн словно бы переменился на сто восемьдесят градусов, и от того мужчины, с которым я дважды виделась в «Ките», не осталось и следа. Он был хмурым, а былая весёлость исчезла, словно её стёрли ластиком.

– И тебе привет, – сложила я руки на груди. – И если ты явился сюда потому, что я вчера после прилёта тебе не позвонила, то мама в детстве должна была тебя научить простой вещи. Приходить к кому-то без приглашения – дурной тон.

Мои слова достигли цели – на лице Даниэля появилось болезненное выражение, но он быстро взял себя в руки и сжал челюсти.

– Это важно. Я звонил тебе, ты не брала трубку.

– У меня нет привычки подходить к незнакомым номерам. Сейчас развелось очень много мошенников, – парировала я.

Загорский какое-то время смотрел на меня, потом повернулся к Марине и протянул ей ладонь.

– Даниэль. Знакомый Вари.

– Марина. Её лучшая подруга, – с нажимом отозвалась она и всё же пожала ему руку после небольшого колебания.

Возникла идиотская пауза, которая лишь усугубила то ощущение напряжения, которое я испытывала.

– Варя, мы можем пойти к тебе и поговорить? – снова попросил Загорский, когда я уже собиралась сказать, что мы с Мариной торопимся.

Я поймала взгляд подруги, в котором сквозило нечто вроде: «Не понимаю, что происходит, но давай хоть выслушаем парня».

– Ладно. Но у меня на сегодня запланировано много дел, – сказала я и направилась к подъезду.

Ни капли не соврав Загорскому, я надеялась быстро избавиться от его общества и уже сегодня перебраться в новое жильё.

Когда же мы оказались в квартире, первым делом Даниэль потребовал ответа:

– Как ты себя чувствуешь?

Этот вопрос был настолько внезапным, что у меня даже рот приоткрылся. Сняв обувь и одежду, я прошла на кухню. Дэн последовал за мной.

– Как я себя чувствую – дело только моё и моего врача, – отрезала я.

– Значит, ты к нему уже обратилась? Что он сказал? Как давно это началось? Ты ведь беременна, верно? Это связано с токсикозом, или врач сказал, что могут быть другие причины? – начал сыпать вопросами Загорский, что вызывало у меня лишь досаду и желание послать его куда подальше.

Прежде, чем я успела бы это сделать, в разговор вмешалась подруга. Она знала о Дэне лишь вскользь. Я не считала, что знакомство с этим человеком стоит того, чтобы вести о нём задушевные беседы с Мариной. А вот она, кажется, решила, что Загорский появился рядом со мною не просто так.

– Варь… Он ничего такого не спрашивает, – сказала она, видимо, прочитав по моему лицу, что я близка к тому, чтобы отправить Дэна далеко и надолго. – Расскажи всё… Ведь Даниэль интересуется твоим здоровьем неспроста, я права?

Загорский кивнул.

– Неспроста. Но пока будет лучше, если я не стану объяснять причин этого… – ответил он, и я взорвалась:

– Что значит, не стану объяснять?! Что вообще кругом происходит? С тех пор, как Марина принесла ту запись из машины, спокойные дни своей жизни я могу пересчитать по пальцам! Этот придурок Гуляев со мной не разводился, потому что у него, видите ли, на это есть какие-то причины! О которых я ни сном, ни духом! И пока я тут ползаю от унитаза до кровати и обратно, вокруг моей персоны затевается что-то непонятное!

Я ходила туда-обратно по кухне, которая показалась тесной из-за Даниэля – куда ни глянь, Загорский всё равно попадёт в поле зрения.

– Так что или ты говоришь мне, почему тебе так важно моё здоровье, или проваливай и чтобы больше рядом я тебя не видела! – рявкнула Дэну и, обессилев, опустилась на стул.

На лице Загорского не дрогнул ни один мускул. Он устроился напротив, бросил быстрый взгляд на Марину.

– Если хоть слово спросишь о том, можно ли ей доверять – проваливай тем более! – процедила я.

Даниэль покачал головой.

– Даже не думал этого уточнять, – пожал он плечами. – А интересуюсь я твоим здоровьем потому, что у меня есть основания подозревать, что Хасанова Динара может тебя чем-то травить. И если ты беременна… самое простое, чем отделаешься – выкидыш.

Мои глаза стали круглыми, как две плошки. Рука потянулась к горлу, я дернула ворот кофты в сторону. Это не помогло – дышать легче не стало.

– Травить? – выдавила из себя.