«Додо»: от подвала до миллиарда - Александр Кияткин
В конце сентября его терпение стало иссякать — как и запас денег на счетах. Овчинников прямо спросил Маслихову: будут они инвестировать или нет? Ответ: скорее да, но надо увидеться лично с Сергеем, а он надолго улетает в Америку. Когда? Послезавтра. Сейчас он в Казани. Овчинников сразу начал искать билеты на самолет. Прямых рейсов не нашел — только через Москву, а с пересадкой дорога занимала больше суток. К тому моменту Белоусов уже улетит в Америку.
Федор звонит другу — тому самому, которому продал «Телесемь». Друг этот — не только предприниматель, но и большой энтузиаст автопутешествий, а также обладатель роскошного автомобиля Land Cruiser. Да и вообще, легкий на подъем человек. «Поехали в Казань», — говорит Федор.
Дальше — восемьсот километров через октябрьские дожди по дорогам разного качества. В Казани Овчинников пытается дозвониться до Белоусова, а тот не берет трубку. Отвечает лишь через несколько часов и приглашает встретиться в ресторане.
Новое соприкосновение с миром «большого венчура» снова происходит в красивом месте — с видом на Волгу. Это, кажется, самый дорогой ресторан города. Федор впервые лично встречается с Белоусовым. Маслихова тоже здесь.
Инвестор не позволяет ему насладиться высокой кухней. Он постоянно задает один вопрос и, не дав толком времени на ответ, бросает следующий, еще более заковыристый. Будто пытается загнать собеседника в угол. Это выглядит странно, даже эпатажно. И хотя вопросы, конечно, касаются бизнеса, создается ощущение, что Овчинникова проверяют скорее на прочность, чем на знание финансовой модели. Кажется, это самое жесткое стресс-интервью в его жизни.
После двух часов стресс-интервью Белоусов наконец согласился инвестировать. Правда, потребовал долю больше, чем хотелось отдавать Федору. Несмотря на сомнения, он все же решился на сделку. Если инвестор с мировым именем вложится в «Додо», это облегчит привлечение новых раундов.
Skagi chto nibud
Федор Овчинников привык, что сделки совершаются по рукопожатию, а договор — формальность, с которой можно справиться быстро и просто. Не дожидаясь подписания бумаг и получения финансирования, он дал зеленый свет всем тем инициативам, что ждали денежных вливаний. Прежде всего — единому кол-центру.
По мере подключения первых франчайзи остро встал вопрос контроля продаж и качества сервиса. До разработки собственного сайта по приему заказов было еще далеко, и единый кол-центр мог стать альтернативным решением. Чтобы заказать пиццу, клиенты и в Сыктывкаре, и в Смоленске, и в Самаре звонили бы на один и тот же федеральный номер. Операторы принимали бы заказ и направляли его в нужную пиццерию, обеспечивая тем самым единый стандарт обслуживания и параллельно контролируя продажи франчайзи.
Для многих отраслей такие центры не новость, но для мирового рынка пиццы это была инновация. Каждая пиццерия больших американских брендов, таких как Domino’s или Papa John’s, принимала заказы самостоятельно. Эти сети строились в 1960–1970-х годах, когда технологии еще не позволяли централизовать процесс.
Чтобы принять заказ, оператору требуется актуальная информация о доступном меню в каждой пиццерии, к тому же нужно еще и передать поступивший заказ на точку. Даже если меню у всех одинаковое, какие-то блюда могут временно оказаться недоступными из-за нехватки ингредиентов. Как об этом узнать оператору?
Интернет и облачные технологии могли решить проблему. «Додо Пицца» уже построила зачатки такой системы: в Сыктывкаре заказы принимались только на Первомайской и при необходимости отправлялись во вторую пиццерию через «Додо ИС». Однако Смоленск и Самара, перешедшие в «Додо», продолжали принимать заказы самостоятельно. Поэтому Федор торопился: он хотел, чтобы новые пиццерии запускались уже с единым кол-центром. Ведь чем дальше, тем сложнее будет убедить партнеров отказаться от собственных номеров.
Кол-центр требовал прямых инвестиций в доработку «Додо ИС», покупку красивого номера 8-800-333-00-60 и наем операторов. Овчинников при этом считал, что будет справедливо, если франчайзи станут платить управляющей компании за каждый принятый заказ, ведь это освобождает их от необходимости самим содержать операторов. Но он понимал, что прямо сейчас «продать» подобную услугу будет непросто, поэтому придется пока субсидировать расходы на кол-центр. К счастью, инвестиции Белоусова могли до поры до времени покрывать эти затраты.
Только завершить сделку все никак не получалось. Требованием инвестора стала инкорпорация «Додо» в условиях британского права — а это мероприятие долгое и дорогое. Поэтому пока что договорились сделать так называемый bridge loan — заем, позволяющий компании продержаться до прихода основной суммы. Термин bridge loan Федор впервые услышал в тот памятный вечер в казанском ресторане.
Документы по займу готовили инвесторы. Но время шло. Когда стало понятно, что они не готовы, а «Додо» уже на грани кассового разрыва, Овчинников начал писать и звонить и Белоусову, и Маслиховой. День, два, пять. Никакого ответа. Бессмысленные бизнес-планы, стресс-интервью, а теперь еще и загадочное исчезновение. Можно ждать, когда небожители вспомнят о его существовании, а можно действовать. Федор решил действовать, благо у него под рукой остались письма людей, которые обратились к нему после публикации инвестпредложения в блоге.
Да, альтернативные кандидаты не были знаменитыми венчурными инвесторами. Просто какие-то незнакомцы из интернета, про которых Федор не знал ровным счетом ничего. Но ведь он ничего не знал и про Василия Филиппова, пока не заключил с ним сделку. И вышло все замечательно. Крутой инвестор — хорошо, но инвестор, который предсказуем и последователен, — лучше.
Из всех предложений он всерьез рассматривал только три. На первом месте стоял, конечно, Белоусов. Сейчас настало время вспомнить о номере два и номере три. Федор написал обоим кандидатам. Второй инвестор сказал, что подумает на следующей неделе. Третий ответил, что готов подписать сделку уже завтра — прямо в субботу.
На подробное изучение биографий времени не оставалось, но навскидку инвестор, Станислав Семионов, показался заслуживающим доверия: успешный предприниматель, владелец московского диджитал-агентства Webit, которое занималось разработкой веб-сайтов. Овчинников сразу купил билет на самолет и уже утром приземлился в Москве. Офис агентства рядом с Ленинградским вокзалом оказался довольно скромным, а владелец сам открыл дверь пустого в выходной день помещения. Стены офиса украшали постеры. Соглашение подписали под дулом пистолетов Винсента Веги и Джулса Виннфилда из «Криминального чтива».
Уже на следующей неделе деньги поступили на счет, и Овчинников проинформировал Белоусова, что принял другое предложение. Тот пришел в недоумение. Объяснил, что они по-прежнему заинтересованы в сделке, просто были в отъезде, без доступа к интернету. Письма он писал по-английски — возможно, русской раскладки не оказалось под рукой. Но одну фразу в конце он набрал все же по-русски, хоть и латиницей: “Vassily — skagi chto nibud”.
Белоусов взывал к стоявшему
