Сторож брата моего - Тим Пауэрс
Эмили вернула ему нож-диоскуры, и он сунул его в карман пальто Солтмерика.
Поймав ее неодобрительный взгляд, он сказал:
— Может быть, оставить ему пару монет в уплату? — Потом он прищурился, глядя на долину. — Я могу идти.
— Только медленно, — сказал Патрик, с трудом разгибаясь и потирая плечо, — ради всего святого, помедленнее. — Он сделал несколько шагов вниз по склону и оглянулся. — Надо будет прислать людей, чтобы забрали тело мистера Солтмерика.
Никто из них не упомянул о хорошо заметном другом трупе — теле бога-вервольфа, обожженном и разорванном в клочья, разбросанные по внушительному участку обгоревшего вереска. Брэнуэлл, проходя мимо, старательно смотрел в другую сторону, зато Эмили, напротив, всмотрелась в останки и с удовлетворением увидела, что большой череп раскрошен на еще более мелкие кусочки, чем тот, в который она стреляла в прошлом году.
Все четверо устало, медленно поплелись в дальний путь по открытым всем ветрам пустошам до хоуортского приходского дома. Страж, чувствовавший себя значительно лучше, чем люди, неспешно рысил впереди и бдительно оглядывал окрестности.
Глава 19
По общему молчаливому согласию, когда тропинка подошла к Боггартс-грин, все свернули с нее на размокшее поле, а потом еще и перелезли через каменную ограду. Сделав крючок в пару сотен футов, они вернулись на тропинку, а когда до дома оставалась всего миля и уже стал виден шпиль церкви, навстречу им выехал верхом Джон Браун. Поскольку по пути они часто останавливались передохнуть, до деревни они добрались лишь к полудню.
Браун немедленно спешился и, бросив быстрый взгляд на перепачканных путников, подсадил старого Патрика в седло.
— Вы не упадете, сэр? — Когда старик заверил, что с ним все в порядке, Браун повернулся к Эмили. — Я полагаю, вы нашли какое-то укрытие во время бури. Я побыстрее отвезу вашего отца домой, бегом побег. — Он взглянул на угрюмого Керзона и продолжил: — Вчера кто-то украл пару лошадей, запряженных в чужой экипаж, но они в темноте вернулись обратно к церкви. Я оседлаю одну из них для вас.
— Для Брэнуэлла, — поправила его Эмили.
— О! — Он уставился на ее брата. — О! Да, конечно. Почему бы вам всем не отдохнуть здесь, покуда я вернусь за вами?
Брэнуэлл выпрямился, расправил плечи, и какой-то момент его почти не шатало.
— Я пойду пешком, сэр, — заявил он.
— Как вам будет угодно. — Браун смерил Брэнуэлла недоверчивым взглядом и повернулся к его сестре. — Может быть, все-таки для вас, мисс Эмили?
Она устала до головокружения, была очень голодна, но знала, что в силах пройти и до приходского дома, и гораздо дальше. Она потрепала Стража по холке и покачала головой.
— Я тоже пойду пешком, — буркнул Керзон.
Браун кивнул, открыл было рот, чтобы что-то сказать, потом закрыл, но в конце концов все же нерешительно сказал:
— Надо еще с одним делом разобраться. В церкви погром, плита из пола выворочена, а рядом лежит очень старый, просто дряхлый священник. Мертвый.
— Мы расскажем вам, что случилось, — пообещала Эмили, — как только придем в себя. — Она откинула волосы назад и вымученно улыбнулась Брауну. — Тварь, лежавшая под тем камнем, уничтожена.
— Ах?! — Браун еще раз обвел взглядом четверых измученных, донельзя грязных людей. — Вот оно как! Этой ночью, там, на пустошах? — он покрутил головой, будто желал убедиться в реальности мокрых полей, озаренных ярким светом солнца. — Да уж, я очень хочу об этом услышать.
Браун повернулся и быстрой рысцой побежал вперед, ведя лошадь в поводу. У Эмили полегчало на сердце, когда она увидела, что отец приободрился и вполне уверенно сидит в седле.
Когда усталые путники оказались в виду приходского дома, их встретили на дороге выбежавшие навстречу Энн, Шарлотта и Табби.
— Папа сел есть овсянку и пить чай, — сообщила запыхавшаяся Энн с расстояния в несколько ярдов, добежала до Эмили и схватила ее за руку. — Мистер Браун сказал, что вы идете следом. Ты хорошо о ней заботился? — добавила она, обращаясь к Стражу и потрепала его по голове. Тот лизнул ее ладонь.
Следом примчались Шарлотта и совсем запыхавшаяся Табби.
— Папа сразу после завтрака пойдет в кровать, — сказала Шарлотта. — Где вы укрывались этой ночью в такую непогоду? На Топ-уитенс? Папа ничего не говорит.
— Нынче утром никто не стрелял на кладбище из пистолета, — пожаловалась Табби, — а я не хотела тревожить хозяина еще и этим. Ты сейчас стрельнешь?
— Этого, — сказала Эмили, обведя взглядом всех трех, — больше не потребуется.
— Неужто? — встрепенулась Табби и, повернувшись к Керзону, сказала: — Спасибо вам, сэр.
Он ошарашенно замер, потом наклонил голову, одним глазом взглянул на старую экономку и сказал:
— Благодарите мисс Эмили.
— Оба чудовища… исчезли? — спросила Шарлотта.
— Да, — бросил не очень-то довольным тоном Брэнуэлл.
— А как же… — Шарлотта замялась, но потом продолжила: — Три… э-э… смерти?
Эмили устало улыбнулась.
— Пока что отложены до востребования.
— Понятно. Что ж, возможно, тут удастся что-нибудь сделать.
Эмили не стала разубеждать сестру.
— Мистер Керзон, — продолжала Шарлотта, — может быть, вы… впрочем, вы, конечно, сейчас хотите вернуться к себе, освежиться и прилечь хоть ненадолго… но думаю, вы не откажетесь отужинать с нами?
Керзон тяжело вздохнул и покачал головой.
— Благодарю вас, мисс Бронте, но мне нужно безотлагательно выехать в Лондон, так что этот вечер у вас будет чисто семейным. — Он обвел жестом присутствовавших, не забыв включить в круг семьи Табби.
Энн взяла Брэнуэлла за руку и повела домой.
— Для тебя тоже готовы и овсянка, и постель, — сказала она брату и, обернувшись, повысила голос: — Что бы вы ни говорили, мистер Керзон, наша семья вечно благодарна вам.
Брэнуэлл остановился и тоже обернулся.
— Да, — сказал он. — Спасибо вам. За мою душу.
Энн улыбнулась Керзону и вновь направилась вместе с братом к дому.
Керзон переступил с ноги на ногу и попытался одернуть на плечах влажное пальто Солтмерика. Глядя на его смуглый, резко очерченный профиль, Эмили подумала, что видит стоическую покорность судьбе.
Он поклонился.
— Я должен идти. Э-э… добрый день вам всем.
И он зашагал прочь, в сторону церкви и главной улицы.
— Странный тип! — воскликнула Табби. — Как ты думаешь, мы увидим его еще когда-нибудь?
Эмили видела, что ни Табби, ни Шарлотта нисколько не пожалеют, если
