Картонные стены - Елизарова Полина
– Ну да… Знаешь, она прям оцепенела, будто смертный приговор услышала… И дрели у нее в руках не было. Только палки скандинавские из-под мышки торчали.
– Слышала их разговор?
– Милая моя, я звонок-то на телефоне через раз слышу. К тому же он тихо говорил, у него вообще манера такая – слова ронять себе под нос.
– И что же такого он мог ей сказать? – пожала плечами Самоварова. – Ума не приложу.
– Да клеил небось, старый пес. А че? Девка молодая, симпатичная. А он, говорила я тебе, семью на отдых спровадил.
– Так уж и клеил?
– Черт его разберет. На ходока вроде не похож, больно важный. А в последнее время, я говорила, на труп ходячий смахивает. Наверное ее, как и меня, припахать решил, чтобы какие-то свои проблемы уладить. Это я безотказная дура, а Алинка небось офигела от такой наглости. Сама-то она что, не помнит, кому дрель дала? Молода еще для склероза. А ты давай, подключайся в группу. Телефон мой записала?
Варвара Сергеевна сделала неопределенный жест головой.
– Вот для таких дел – у кого, что и кто забыл, кто кому чего дал, а главное – кто кому не дал, и хороша моя группа. Как говорится, все, что было не со мной, вспомню!
– Спасибо, соседушка, – не выдержала Самоварова и быстро поцеловала Клариссу в щеку. – Побегу я, гости у нас.
– А, ну раз так, давай… – протянула соседка. – А мы с Мусечкой еще прогуляемся… Ты, может, забежишь вечерком? Мои-то сегодня вернутся и колбасят своих заберут, день рождения там у кого-то…
– А почему они тебе внуков не оставляют? Каникулы же давно, – уходя, исключительно из вежливости, спросила Варвара Сергеевна.
– Какие в ихнем саду каникулы? Сын такие бабки пло́тит за этот гребаный садик – там и английский, и теннис-шменис, и все нон-стопом, без каникул. А я, Варь, не могу с ними всю неделю сидеть, здоровье не то. Да и Томка, невестка моя, уже третья по счету, больно придирчива: все я что-то не так делаю, не тем кормлю, не те мультики включаю. С пятницы по воскресенье – мои дни, а там пусть сами гребут, как хотят. У меня, в конце концов, своя жизнь. Так забежишь?
– Спасибо за приглашение, сегодня вряд ли.
Не дав соседке опомниться, Варвара Сергеевна быстро ретировалась за калитку.
Она торопилась написать Никитину.
Как только сообщение ушло, послышался шорох шин приближавшегося к дому автомобиля.
Удостоверившись, что в отправленном сообщении появилось две галочки (ох уж эта связь!) и что Кларисса удалилась от дома, Самоварова вернулась к калитке.
Недорогой джип решительно остановился у дома Филатовых.
За рулем сидел участковый Зуфар Хамидович, а на задних сиденьях, как удалось разглядеть Самоваровой – двое мужчин, одетых в полицейскую форму.
Со стороны черного хода поспешала Жанка, прижимая к уху мобильный:
– Да бегу я, бегу! Что за срочность-то?
Участковый, как и Жанка, державший телефон у уха, вышел из машины. Нет, Самоваровой не показалось – люди на заднем сиденье действительно были в полицейской форме.
Один из них приоткрыл окно, и Зуфар Хамидович, с таким видом, будто просит об одолжении, что-то негромко ему сказал.
Распоряжайка, не сумев скрыть широкую девчоночью улыбку, открыла калитку настежь.
– Добрый день, дамы! – Зуфар Хамидович шагнул на участок. – Что, хозяйки снова дома нет? – обратился он к сразу к Жанке.
– Будьте любезны, объясните пожалуйста, зачем пришли, да еще и с ходу с вопросами, – встряла Варвара Сергеевна.
Предчувствие было поганым.
– Филатов Андрей Андреевич здесь проживает? – Зуфар нехотя кивнул на дом.
– Здесь. Я же тебе по телефону сказала. – Жанка, перестав улыбаться, тоже почувствовала, что в его внезапном визите кроется подвох.
– Дома он? – обратился участковый теперь уже к Самоваровой, старательно избегая Жанкиного взгляда.
– Дома! – выпалила распоряжайка. – А ты меня за этим видеть хотел, чтобы узнать, дома ли Андрей?
Зуфар, прищурившись, попытался спрятать смущенный взгляд.
– Видеть хотел не за этим, – глядя мимо Жанки, тихо ответил он.
– Так, – Самоварова решительно встала между ними. – В чем цель вашего визита? И почему вы звоните ей, если вам нужен хозяин?
– Так не подходит он к телефону. По крайней мере, номер, что значится в управляющей компании, не отвечает. Хозяйкин тоже. А цель визита… Видите ли, у тех двух товарищей, что сидят в машине, имеется постановление о задержании господина Филатова и препровождении его в следственный изолятор.
Зрачки Жанки мигом расширились от возмущения.
– И че? Мне помочь тебе его из дома выволочь?! Я че тебе тут, Павлик Корчагин?!
– Морозов, – машинально поправила ее Самоварова.
Злилась Жанка существенно больше, чем могла бы разозлиться даже в такой ситуации, но на безразличного ей человека.
– Так, – парень явно не знал, как на это реагировать. Он бросил виноватый взгляд на Варвару Сергеевну. – Я всего лишь хотел вам помочь. Постановление выписывал не я.
– У вас и нет таких полномочий, – сухо сказала Самоварова.
По правде говоря, ей стало жаль парнишку, столь по-дурацки дерзнувшего замешать в такое дело свой личный интерес…
– А было бы лучше, если бы они приехали за хозяином на служебной машине и привлекли бы внимание соседей? – сказал Зуфар вслух то, о чем успела догадаться Варвара Сергеевна.
– Ага! И ты решил вызвонить меня, чтобы я пустила вас в дом? И писал мне два дня ради этого?!
– Писал не ради этого. Прости, так совпало.
– Херушки тебе! Нет Андрея дома!
И Жанка, оттеснив Самоварову, с ненавистью ударила его кулачком в грудь.
Участковый неловко поймал ее за руку:
– Успокойся…
– Давай, меня теперь арестуй за нападение на сотрудника полиции! Всех здесь арестуй!
Обескураженный участковый был не в силах оторвать от нее взгляд – тяжело дышавшая, сверкавшая своими зелеными глазами, с небрежно выбившимися на лицо прядями волос разгоряченная Жанка была чертовски сексуальна.
– Покажите-ка мне постановление, – обратилась майор Самоварова к старшему лейтенанту Давлетьярову ровно таким тоном, каким разговаривают с младшим по званию. – А ты, Жанна, не кричи! Бесплатное шоу для соседей решила устроить? Кларисса, думаю, недалеко ушла. Идите-ка вы оба в дом.
Через несколько минут все прояснилось.
Накануне вечером, возвращаясь домой от Алининой матери, Андрей неожиданно решил заехать в ближайший к поселку продуктовый магазин за выпивкой.
Скопившийся гнев он выплеснул на случайно попавшегося под руку Равшана. Таджик, стоявший впереди него в очереди к кассе, долго возился сначала с продуктами, потом с оплатой. Взвинченный до предела Андрей, вероятно, настаивал на том, чтобы Равшан его пропустил.
Магазинная камера зафиксировала момент ссоры, а также то, как Андрей ударил кулаком в лицо неуступчивого таджика.
Оскорбленный азиат зафиксировал в ближайшей больничке побои, а утром пришел к Зуфару и написал заявление. К тому же имелся косвенно заинтересованный в наказании распоясавшегося нувориша свидетель – кассирша, которая была землячкой и даже дальней родственницей Равшана и которая получила работу в магазине по его протекции.
Выяснились еще две интересные детали: помимо основной работы в поселке Филатовых, Равшан уже несколько лет подхалтуривал у некого генерала МВД, жившего неподалеку. А третьего дня, законно или не очень, таджик стал гражданином РФ.
Свой арест Андрей воспринял на удивление спокойно. Он ни в чем не признавался, но ничего и не отрицал.
Глядя на него – с синевой под глазами, потухшего и помятого, будто это его накануне жестоко избили, Самоварова поймала в выражении его лица оттенок облегчения, какое может быть у тяжелого больного, после долгих мытарств наконец услышавшего свой диагноз.
Аглая Денисовна тут же позвонила мужу, просила срочно вмешаться и прекратить эту, как она выразилась, «кошмарную нелепицу».
Переодевшись, Андрей вышел из дома, прихватив с собой только паспорт.
