И грянет весна! - Серослав Амадайн
Ублюдок, на пике крика от боли, в момент обвис у меня в руке безвольной тушей. Не отпуская, начинаю превращать ударами кулака его лицо в месиво.
— Нет! Не надо!… Пожалуйста! — отползая в сторону, сквозь слёзы взмолилась девушка.
Не обращая внимания, я продолжал вминать лицо ублюдка во внутрь его черепа, превращая в непонятное нечто из крови и костей.
— Хватит, Янко! — раздался грубый голос у меня за спиной.
Я попытался обернуться к новому врагу, но тут меня обхватили чьи-то огромные руки и славили, словно тисками.
Зарычав разъярённым зверем, использовав Силу с размаху бью затылком, целясь напавшему в лицо. Однако такое ощущение, что я ударил в мешок с песком.
— Прости, анай! — раздался голос за спиной, и уже мне в затылок прилетает нокаутирующий удар.
Тушите свет…
Под стук копыт и тряску, я открыл глаза. На фоне первых проблесков зарождающейся зари я увидел перед собой тонкую девичью фигуру со спины.
Словно в бреду, я поднял руку и потянулся к ней.
— О! Гляди-ка! — хмыкнул Тарик покачиваясь в седле мерно ступающей лошади сбоку от телеги. — Вообще-то, я рассчитывал что ты придёшь в себя ближе к обеду. Но видать Сила уберегла тебя, анай. — хохотнул он.
Я слабо улыбнулся не смотря на лютую головную боль:
— Просто ты бьёшь как девчонка…
Вишна остановила лошадь и бросилась ко мне.
— Янко! — не зная как ко мне прикоснуться, взволнованно воскликнула она склонившись надо мной. — Как ты?… Прости! Я не хотела!… Я не думала что так выйдет!
Прикоснувшись к её щеке, я почувствовал как по ней течёт слеза и ласково её утёр окровавленной рукой:
— Спокойно, малыш. Я в норме… Линни! — вцепившись в борт я подорвался с места и мир вокруг заходил ходуном.
— Полегче, анай! — тяжело опустил свою руку мне на плечо Тарталан. — Жив твой холмовник. Этот рахский хреноглот просто вырубил её. На её счастье, ей хватило одного удара. А иначе прибил бы, как пить дать.
Нашарив взглядом накрытую куском шкуры маланорку, выдохнул.
— Поехали уже, любовнички! — буркнул Тарталан, трогая с места свою лошадь. — Скоро рассветёт, а я, благодаря вам, ещё даже не ложился.
Вишна быстро поцеловала меня в щёку, и перебравшись опять на возницы тронулась в путь.
В скором времени к нам присоединился отряд солдат во главе с Варгоном и Хатой. Старик, увидев разбитое лицо Вишны и перекинутый через седло моей лошади изувеченный труп того самого Брада, понял без лишних слов что случилось. Старик зыркнул в мою сторону. Я в ответ показал ему язык, и Беспалый, плюнув в сердцах, погрозил мне кулаком. Хата заулыбавшись достал свою кожаную флягу и кинул мне в телегу, после чего на ходу подъехал к болтающемуся трупу и поднял у того за волосы голову.
— Твоя работа? — обратился он к Тарталану, ухмыляясь.
— Нет. — вяло проговорил я, поднимая руку. — Это я его.
— Я так и подумал, — кивнул он вытирая пальцы о штанину. — Просто решил, вдруг эквилианец научился бить нормально? — не скрывая издёвки в голосе подначил его алагат. — А то бьёт как девка!
Тарик, вопреки моему ожиданию (как впрочем и судя по лицам окружающих нас воинов!), не стал пускаться с алагатом в перепалку, а просто начал хохотать во весь голос. А секунду спустя, под недоумённый взгляд молодой учительницы, к нему присоединился и я.
Мой разговор с Вишной был долгим и обстоятельным. Я рассказал ей про себя всё, и после того как мой рассказ был окончен, она не произнесла ни слова ещё долгое время. Сидя в моей комнате у камина и поглаживая мягкий мех Линни, лежавшей у неё на коленях, девушка погрузилась в свои мысли. Маланорка молчала весь наш разговор, не спуская с меня своих невероятных глаз и следя за каждым моим движением. В маленьком холмовнике этой ночью словно что-то сломалось. От её весёлого нрава и наивной, детской бесшабашности, не осталось и следа. Словно она… Словно она повзрослела.
Чувствуя себя неуютно, я оставил их двоих в комнате и вышел на балкон. Городок наполнялся шумом людских голосов, пробудившейся скотины, лаем собак и звуками продолжающейся стройки. Мне казалось, заори я сейчас отсюда что я иномирок, и всем будет пофиг! Кто-то украдкой покрутит у виска, решив будто бы их анай перепил и теперь несёт околесицу. Другие, просто пожмут плечами принимая всё как есть. Третьи же только удивятся очередному выбрыку своего господина. А вечером, в таверне старика Фронди, они все вместе соберутся и за кружкой пива обсудят новость, которая будет смаковаться ещё несколько дней, и после чего, все о ней забудут. Ворвавшаяся в мою новую жизнь её величество Любовь, спутала мне все карты. Раньше, я чувствовал себя внутри неуязвимым. Моя любовь была заперта в сундук отрешённости от своего старого мира, и вместе с воспоминаниями о своей потерянной семье спрятана глубоко в закоулках души. Но Вишна нашла её! Эта девочка, с изумрудными глазами и льняными волосами, разнесла в пух и прах мой тайник и заняла место рядом с теми, кого я любил больше жизни!…
«Любил?… Нет! Вместе с новой любовью, она вытащила на свет и ту, от которой я хотел отстраниться. Глупо было хоронить прошлое и полагать, что оно мне уже не нужно. Ещё как нужно! Ещё как нужно, ибо я страшусь, что научусь легко расставаться с любимыми, превращаясь… Превращаясь в то, что сегодня ночью, когда я убивал этого брыча, снова явилось во мне. Как случилось до этого там, в пещере рахов… Но вдруг она испугается и откажет мне, попытавшись сбежать снова!? И тогда, Сарана без сомнения убьёт её! Возможно не из-за моего разбитого сердца, но ради сохранения тайны…»
Позади раздались лёгкие шаги.
«Момент истины…»
Едва я обернулся, на мою шею легли нежные руки Вишны и она, без лишних слов, нежно и сладостно поцеловала меня в губы.
«Прости меня, моя любовь!»
Тем же вечером состоялась наша помолвка. Сперва Вишна была официально представлена моей семье и моему близкому окружению. Потом, прислуге. И напоследок, простым людям, собравшимся на площади перед Буртс Анайман по моей просьбе. Народ встретил новость по началу весьма сдержанно, но потом кто-то в толпе крикнул «Слава роду Фортхай! Слава молодой госпоже!», и людей проняло! Посыпались поздравления со всех сторон, раздались хлопанья в ладоши, а кто-то даже кинул нам под ноги первые весенние цветы. Решив закрепить событие, я приказал Фронди и Каменюке выкатить бочонки с хмельным и всех угостить за мой счёт. Народ оказался несказанно рад такой щедрости, и поддержал идею громким криком одобрения. Особенно рады были прибухнуть на халяву компания тангоров.
Стоя на крыльце в окружении близких мне людей, и взирая на посветлевшие лица горожан, я вдруг понял — они никогда не должны увидеть того, кто убил прошлой ночью одного из них!
Глава 12
Естественно нашлись и такие, кто принялся наводить хулу на Вишну. Кому-то не по нраву пришлось то, что простолюдинка выбилась в верха. Другие в тихоря осуждали, мол я посрамил честь рода, взяв дочь предательницы к себе в постель. Иные просто трындели языками из зависти, и всячески посмеивались над девушкой, обсуждая с подробностями как я её имею и в каких позах. Однако как-то чудным вечерком по городу и пригороду прошлась компания тангоров в купе с фенрировцами, и у некоторых брычей полетели зубы из говорливых ртов. Одному из таких болтунов, Варгон самолично отрезал язык прямо на улице. С тех пор, все пересуды сошли на нет. Да и людям стало не до того — началась посевная! Мой указ про свободную землю в личное пользование народ помнил, и каждый торопился воспользоваться случаем не теряя времени.
Я стоял в темнице и смотрел на побледневшую со временем Герту. Трёхнедельное заточение наложило на неё сильный отпечаток. Девушка исхудала, щёки ввалились,
