Странные Земли - Андрей Стоев

— Тебе лучше делать упор на магию, там у тебя могут быть шансы, — посоветовала она. — Как у тебя с этим дела?

— Да никак, — недовольно ответил я.

Я использовал наш вынужденный отдых, чтобы попрактиковаться с магией, но без малейшего успеха. Пытался практиковать, конечно, не стрельбу из пальца — Арна была совершенно права, что с моим настроем успеха в этом ожидать не приходится. Но как можно относиться к этому занятию всерьёз, изображая из себя впавшего в детство маразматика? Для этого надо на самом деле впасть в детство, а мне до маразма пока далеко.

— И в чём проблема? — настаивала она.

— Не получается выстрелить из пистолета, — неохотно признался я. — Раз уже сто, наверное, впустую щёлкнул курком, и никакого результата. Я уже думаю: может, мне просто приснилось, что я из него стрелял? Почему раньше получалось, а сейчас не получается?

Арна надолго задумалась, и я терпеливо ждал, что она скажет.

— Мне кажется, я догадываюсь, в чём дело, — наконец, ожила она. — Хотя не уверена. Скажи: у вас там ведь есть магики?

— Есть, — кивнул я. — Только мы их называем Владеющими. В смысле, Владеющими Силой.

— И каким образом они свою магию используют? Что делают при этом?

— Да мне-то откуда знать? — поразился я вопросу. — Я ни одного Владеющего в глаза не видел, просто знаю, что они есть.

— Их у вас что, так мало? — с недоумением спросила Арна.

— Не знаю, мало или много. Просто они с обычными людьми мало пересекаются. Ваши магики хотя бы через переходы проводят, а у нас этого не нужно. Хотя у нас ещё лекарки в больницах есть, разве что с ними народ сталкивается. Но мне, слава богам, серьёзно болеть не приходилось.

— Брось эту привычку богов упоминать, — нахмурилась Арна. — Говори «слава Матери», а лучше вообще ничего не говори.

— Да я и не говорю, просто с тобой немного расслабился. Буду следить за этим. Но мы что-то отвлеклись — так что насчёт моей проблемы?

— Мне кажется, ты просто никак не можешь осознать, что стреляешь ты, а не твой пистолет. Ты нажимаешь на эту штуку и ждёшь, что пистолет выстрелит — ты привык, что в твоём мире это так и работает. Но он не может выстрелить, а сам ты не стреляешь, потому что ждёшь этого от пистолета.

— Ну, возможно, — согласился я, повспоминав свои ощущения. — Скорее всего, так оно и есть. И что здесь можно сделать?

— Оставь свой пистолет в покое, — предложила она. — Он помог тебе выстрелить в экстремальной ситуации, когда у тебя не было времени вспомнить о том, что он стрелять не может. А сейчас он тебе только мешает, потому ты подсознательно ждёшь выстрела именно от него.

— Так что ты мне посоветуешь? Вообще не заниматься магией?

— Нет, заниматься тебе нужно обязательно, — покачала она головой, — только не надо так зацикливаться на пистолете. Атакующая способность — это очень важно, но есть и другие не менее важные способности. Вот взять, к примеру, твоё чувство окружения — я вообще про такое не слышала. Даже просто просканировать на такое расстояние может далеко не всякий сильный магик, а ты не просто сканируешь, ты постоянно отслеживаешь. К тому же видишь не только живых существ, но даже возмущения пространства — я имею в виду переходы. Это очень мощная и невероятно полезная магия — тренируй её. Старайся увеличить радиус и точность определения.

— Хорошая мысль, — согласился я.

— Твоя устойчивость против наведённого паралича — это тоже ценная способность, — продолжала Арна. — «Ценная» — это даже очень мягко сказано, это бесценная способность. Она спасла нас дважды, и, возможно, спасёт ещё не раз. Наведённый паралич — очень популярный приём, его часто используют для пленения тех, кто заметно слабее. А от тебя никто не ждёт сопротивления, поэтому тебе и удалось убить и Старшего, и магика в Мерадии. Вот только как эту твою устойчивость тренировать… — задумалась она. — Ну ладно, с этим пока непонятно, но у тебя есть ещё одна интересная способность — помнишь, как ты испортил копьё охранника в Заовражке? Чем тебе не атакующая способность?

— В бою от неё толку мало, — покачал я головой. — Это вроде ещё одной невидимой руки. Допустим, я смог бы с её помощью задушить кого-нибудь, но душить кого-то в бою…

— Необязательно же прямо вот душить, — заметила Арна. — Замедлить, отвлечь, заставить споткнуться, ещё что-нибудь. Часто этого достаточно. Но главное не в этом. В этой способности тебя не отвлекает что-то привычное, вроде пистолета. А когда как следует её освоишь, то вполне возможно, и стрелять у тебя получится. Тебе ведь нужно прежде всего поверить в себя и принять свои способности.

— Спасибо, Арна, хороший совет, — поблагодарил я.

Совет был действительно хорош, и мне следовало бы додуматься до этого самому, а не пытаться бесконечно выстрелить из пистолета, который в принципе не способен выстрелить.

— Слушай, Арна, — вдруг вспомнил я, — раз уж у нас выпало время просто поболтать… давно не даёт мне покоя такой вопрос: почему мы друг друга понимаем? Ну, кое-какие слова ты произносишь чуть иначе, а кое-какие слова мне незнакомы, и я только догадываюсь, что они значат. Но язык всё равно один, и никаких проблем с общением у нас нет. Так почему мы с тобой говорим на одном языке?

— А на каком ещё языке мы можем говорить? — с видом полного недоумения переспросила она. — У нас никакого другого языка нет.

— Понимаешь, в чём дело — у нас-то другие языки есть. Сотни разных языков. Но вы все говорите почему-то только на русском. Стало быть, ваши предки были русскими, так?

— Наверное, так, — осторожно согласилась Арна.

— Если Мать привела в этот мир своих возлюбленных детей, то значит возлюбила она исключительно русских… за что бы нам такая честь? Чем русские это заслужили?

— Не знаю, Артём, — озадачилась она. — Действительно, странно.

— А вот если ящеры просто таскали рабов из русских деревень, тогда это легко объясняется.

— Ты прав, — кивнула она. — Ещё одно доказательство, что