Гарем на шагоходе. Том 10 - Гриша Гремлинов

Не было ни крика, ни ужаса в глазах, ни предсмертного хрипа.

Только сухой, отвратительный скрежет металла. Из раны брызнули снопы синих искр, запахло горелой изоляцией и озоном.

Магнус, вернее, то, что я считал Магнусом, дёрнулся.

Его идеальная улыбка застыла, превратившись в гротескную, неестественную гримасу.

Глаза, ещё секунду назад смотревшие на меня с насмешкой, погасли, как два выключенных светодиода.

Он качнулся и, как сломанная марионетка, начал медленно заваливаться на бок.

Киборг.

Это был грёбаный, мать его, киборг-двойник.

Просто очередное «Эхо».

Я стоял, как идиот, с «секачом», застрявшим в груди дымящейся куклы. В ушах звенело. Толпа, до этого застывшая в изумлении, взорвалась криками ужаса.

Блин… ну что ж… хотя бы душу отвёл.

Попытка номер раз: провал.

И в этот момент, перекрывая панику, из всех динамиков в зале, из каждого угла, грянул его голос. Настоящий. Голос Магнуса. Спокойный, глубокий, полный ледяного, торжествующего сарказма.

— Наивно, Волк. Очень наивно.

Я выдернул клинок из груди киборга, тот с глухим стуком рухнул на сцену.

Огляделся, пытаясь найти источник звука, но голос звучал повсюду. Он стал самим воздухом в этом проклятом зале.

А затем Магнус обратился к публике. Его тон изменился. Теперь в нём звучали нотки озабоченности, сожаления и праведного гнева.

— Дамы и господа! — гремел он. — Прошу вас, сохраняйте спокойствие! Вы только что стали свидетелями акта немотивированной, чудовищной агрессии. Человек, которого пресса поспешила окрестить героем, капитан Волк, на деле оказался неуравновешенным, опасным террористом.

Он сделал паузу, давая своим словам впитаться в паникующие умы.

— Вы все видели его истинное лицо. Лицо человека, который решает проблемы не словом, а клинком. Который отвечает на деловое предложение… покушением на убийство. Я хотел предложить ему сотрудничество, хотел направить его… энергию… в мирное русло. Но, как видите, некоторые дикие звери не поддаются дрессировке.

Я стоял посреди сцены, залитый светом софитов, рядом с дымящимся трупом робота, и чувствовал, как сотни пар глаз, полных страха и осуждения, впиваются в меня.

Он сделал это. Этот ублюдок не просто ушёл от удара. Он использовал мою атаку против меня. Он превратил моё отчаянное нападение в свой триумф. Он выставил меня психопатом, маньяком, угрозой для цивилизованного общества.

В одну секунду я перестал быть героем. Я стал монстром.

И где-то далеко, в своём безопасном, недосягаемом логове, Кощей сейчас смеялся.

Даже не сомневаюсь в этом.

Но всё же мои губы растянула усмешка.

Я же прекрасно знал, что с первого раза не получится.

Что ж. Дубль первый окончен. Провален с оглушительным треском. Пора переснимать.

Я вздохнул, сунул руку в поясную сумку и извлёк его. Своего «бога из машины». Свою палочку-выручалочку. Свой пропуск в день сурка. Гиперкуб.

Пальцы, уже привыкшие к этому ритуалу, провернули грань, выстраивая спасительную комбинацию. Щёлк. Щёлк. Щёлк.

Мир вокруг дрогнул, поплыл, теряя очертания.

Звуки, крики, голос Магнуса — всё это смешалось в один протяжный, затихающий вой, словно кто-то выкручивал ручку громкости на старом приёмнике. Цвета смазались, превратившись в серый, безликий туман. Я ощутил знакомое, лёгкое головокружение, будто меня протащили сквозь игольное ушко времени.

* * *

А затем туман рассеялся.

Я снова сидел в своём кресле в первом ряду. Зал был полон, на сцене, под светом софитов, чуть колыхался тент, покрывавший «Мухолёт». А к микрофону как раз выходил он.

Магнус фон Штербен. Вернее, его кукольная копия.

— Дамы и господа! Уважаемые акционеры! Партнёры! — его голос, полный энтузиазма и фальши, снова заполнил зал.

Я поморщился. Слушать эту пафосную чушь во второй раз оказалось физически больно. Хотелось встать и заорать: «Да знаю я всё про твой пепелац! Давай уже к делу!». Но я сдержался. Сейчас нужно найти настоящего Магнуса.

Моя первая ошибка — я атаковал не ту цель.

Вторая — я не знал, где настоящая цель.

Пора исправлять обе.

Я закрыл глаза, отгородившись от блеска софитов и самодовольной физиономии на сцене.

И включил эмпатию. На полную.

Мир взорвался.

Если раньше эмоциональный фон зала походил на болото, то теперь я нырнул в него с головой. Тысячи эмоций, мыслей, желаний обрушились на меня, как лавина. Жадность, острая, как битое стекло. Похоть, липкая и грязная. Зависть, холодная и змеиная. Страх, тщеславие, скука, предвкушение…

Чудовищный, оглушительный хор, от которого могла поехать крыша.

Но мой мозг выдержал — спасибо моим девочкам, очень закалили психику своим бесконечным ПМС. Я просеивал этот мусор, этот ментальный шум, ища то, что мне требовалось.

Вот он. Эмоциональный след Магнуса. Яркий, сильный, но… плоский. Как нарисованный огонь. Это была эманация киборга «Эхо», какая-то неизвестная мне технология. Ретранслятор эмоций, пустышка. Причём наверняка дико дорогая, иначе бы Магнус запихнул её в каждого «Эхо», сделав их невычислимыми даже для меня.

Я отбросил эту фальшь в сторону и начал искать источник. Настоящий источник.

Где-то здесь, в этом зале, должен сидеть настоящий Кощей. Он не может пропустить свой триумф. Он должен наслаждаться им, упиваться своей властью, своим гением.

Я искал эту эмоцию — концентрированное, холодное, как лёд, самодовольство.

Просканировал весь зал. Ряд за рядом. Кресло за креслом. Ничего. Только обычные человеческие страстишки и холодные пятна «Эхо». Неужели я ошибся? Неужели он управляет всем этим дистанционно, из своего бункера?

Нет. Не в его стиле. Он слишком самовлюблён. Он должен быть здесь.

И тут меня осенило. Я искал не там. Я искал его СРЕДИ зрителей. А он… он где-то НАД ними. Взирает поверх, как и пристало настоящему владыке.

Я снова направил свой эмпатический щуп на сцену.

Проигнорировал фальшивый сигнал от киборга-двойника и сосредоточился на самом «Мухолёте». На этой гигантской, иссиня-чёрной туше, которая казалась просто выставочным образцом.

Никогда ещё не пытался пронзить своей эмпатией броню. Не сразу, но она отступила, пропуская меня внутрь, в кабину пилота.

И я его нашёл.

Вот он. Эмоциональный след Магнуса.

Там, внутри бронированной кабины, за толстым слоем непробиваемого стекла, билось живое, злорадное сердце. Я почувствовал его. Волну чистого, незамутнённого триумфа, смешанного с лёгким презрением ко всей этой толпе копошащихся у его ног букашек. Он сидел там, в своей неприступной крепости, как паук в центре паутины, и дёргал за ниточки.

Хитрый сукин сын.

Но всё же являться сюда живьём — непростительная ошибка.

Я открыл глаза. Презентация как раз подходила к концу. Киборг-Магнус рассыпался в благодарностях и приглашал всех на фуршет.

Пора. Дубль два.

Я медленно поднялся… Но в этот раз всё пошло не так…

Едва я