Стать тенью для зла (СИ) - Силаев Денис
Неведомая хрень.
- Вы его упаковали, Второй!?
- Да. Скрутили, пискнуть не успел. Чистенько.
- Но как? Кто-то что-то заметил?
- Нет, все по параграфам Устава, чисто прошло. Мы перехватили радиограмму от патрульных кораблей, в этот вечер "Новик" и "Амур" с двумя миноносцами выходили на минные постановки, ну и немного изменили ее. Там каждому кораблю свои коды присвоены, ну как-бы получилось что радист немного ошибся, и отправил в море крейсера.- Второй явно радовался чуть больше, чем должен радоваться исполнительный офицер Патруля.
Первый понимал его радость, возвращать историческую справедливость, если он возвращается к твоему народу, вдвойне приятнее. Хорошо еще, что действует его напарник крайне мягко. Мог-бы попробовать ударить не по катеру а по крейсеру, где этот будущий адмирал проходил службу.
- Хейхатиро Того возбудился, собрался лететь на перехват, а мичмана отослал - продолжал вводить в курс дела Второй. - Вот незадача, кто-то, они до сих пор не могут установить кто, просигналил минную тревогу, и в горячке обстреляли катер, на котором плыл наш герой. Те пытались подать сигнал, но почему-то ракеты были другого цвета, приняли за попытку русских сбить с толку, и катер разнесли в щепки.
- Хроматическая подмена?
- МОНО хроматическая подмена - авторитетно подправил второй. - Распылили смесь с бота, и с берега увидели желтые ракеты. Будут до хрипоты спорить кто ошибся, использованные гильзы из ракетницы размокли в воде, да их никто и не искал. Тело мичмана не всплыло. Оно у нас, и в нем присутствует сознание - Второй лукаво улыбнулся.
- Готовим к допросу?
- Увы, но да. Есть вариант не так сильно ломать ему психику, все-таки парень, который нам должен все рассказать, ни в чем таком не виноват. Просто служил своей стране как умел. Но потребуется помощь дополнительных специалистов и немного подготовки.
- Хорошо, но сначала детальный отчет. Удачно или нет получилось, мы точно будем знать после двух проверок, согласно Протоколу.
8 мая 1904 года. Порт-Артур, Новый Город.
Почти десять минут слушает. Демоны не отличались любовью к праздной болтовне, и скорее всего, к тому времени что Кедров, безумно вытаращивший поначалу глаза, примирился с голосами в своей голове, эти двое уже закончили обсуждение личной жизни госпожи Уэджи-кун, и продолжили решать насущные проблемы.
Так говорить будет трудно, но снимать с лейтенанта ничего не будем. Будем говорить в одно ухо, емко и коротко.
- Это устройство связи. Попало ко мне случайно, нашел в вещах у убийцы. Это кто-то очень могущественный, они японцы, но не военные. Добровольные тайные помощники. Такое ощущение что какие-то энтузиасты, но с невиданным по силе оборудованием. Кроме летающих портсигаров еще много чего. "Петропавловск" - они. "Страшный" - они. Практически невидимые - Витгефт говорил заранее продуманные фразы.
Офицер штаба должен соображать очень быстро. И Кедров, похоже, соображал. Что ни говори, а покойный Степан Осипович умел замечать и приближать толковых людей. Как не был ошарашен лейтенант, он быстро ухватил главное - сейчас парочка этих Робуров собирается заявиться к ним. Вот он, глядя куда-то вдаль, жестом показывает Вильгельму Карловичу отойти в угол комнаты. Туда, к дивану. Еще жест - и Васильев, не понимающий что происходит, но понявший команду, становится у окна. Не так, бестолочь, за окно. Смотрит на лейтенанта, признал что он главный.
Приблизив лицо к адмиралу, вдруг тихо поинтересовался что такое "тепловизоры".
- Понятия не имею, Михаил Александрович, кажется, раньше никогда не слышал.
Хотя, если подумать, то... Кедров тоже подумал, потому что тут-же и сам перестал, как в детективных романах, вглядываться в щелочку между шторами. Отошел за стену. Что-то слушает. Ищет взглядом. Шепотом спрашивает, за каким окном яблоня. Получив ответ, кивает, и внезапно, крадучись скользнув к Васильеву, мягко забирает у него ружье. Чего-то ждет, и вдруг резко выскочив из комнаты, с грохотом разряжает двустволку во входную дверь.
- Срочно на кухню, разбить окно и дышать! - от абсолютной властности в голосе офицера Витгефту резко захотелось именно на кухню, непременно разбить окно и конечно-же дышать. Васильеву, видимо, захотелось того-же самого, потому что спустя десяток секунд матрос уже высаживал взятым из рук Вильгельма Карловича револьвером кухонное стекло, и мягко оттаскивал адмирала чуть вбок, за угол голландской печи.
Глава 27
8 мая 1904 года. Порт-Артур, Новый Город.
Какой-то бодрый посвист и цоканье копыт раздались практически сразу после звона стекла. Неужели патруль? А ну-ка, отставим в сторону шепчущего Васильева, и пройдем в прихожую. Револьвер.. Ну ладно, учитывая обстоятельства, кокетливо положим его ствол на сгиб левой руки. Все-таки на нем с Кедровым форма в весьма солидных чинах, и он в конце концов, на пороге своего дома. Вот и Михаил Александрович в проеме, стоит спиной. Да что это? Флаг-офицер сейчас покачивался, неуверенно держась рукой за косяк. За косяком-же прислонена и двустволка.
- Извольте полюбоваться, Ваше Превосходительство! Ровно в туза, как и держали пари! - И обернувшись в дом, Кедров вдруг совершенно спокойно подмигнул одним глазом. А что тут не сообразить? Подыгрываем.
- Обманул ты старика, лейтенант - ворчливо покряхтывая, Вильгельм Карлович тоже подошел к дверному проему.
- Про то что непременно с браунинга, уговору не было! - в голосе Кедрова чуть скользнула нотка облегчения от того, что адмирал понял его импровизацию. А перед кем это мы такую комедию ломаем? А, вот они, легки на помине. Небольшой, в пять человек, отряд казаков. Трое на конях, двое, спешившись, сейчас в недоумении стоят перед небольшой калиточкой, ведущей на территорию адмиральского дома. И, видимо, стараются сообразить, что им делать. С одной стороны, непорядок, в городе комендантский час, а с другой - так вроде бы никто на улицу и не выходит. Ну напились от скуки господа моряки, ну пальнули из ружья. Непорядок конечно, но связываться с целым адмиралом никакого желания у патруля нет.
А вот и охрана своя, еще парочка служивых, подбегает из дровяного сарайчика, куда их определил Вильгельм Карлович. Застыли в недоумении, не зная кому докладывать, что делать.
- Братцы, мне представляться надо? - Запанибратски осведомился Витгефт. - Уж простите, бога ради, за беспокойство - и отложив на столик револьвер, потянулся к шинели. По красненькой на рыло многовато будет. Дадим парочку, нет, вот еще синенькая есть, аккурат по пятерочке служивым. Однако, подержим немножко паузу, сейчас наверняка там демоны в эфире обмениваются впечатлениями, и рулить ситуацией логичнее Кедрову. А ну-ка, лениво и со стеклянными глазами, величественно (я же тоже вроде как пьяный должен быть) повернемся к флаг-офицеру.
Ай Кедров, ай молодец, он даже за те секунды, что патруль, позвякивая сбруей и цокая копытами, приближался к дому (удачно казачки ехали, ничего не скажешь) чем-то крепким на себя плеснуть успел, и сейчас, благоухая как винная бочка, неспешно покачивался на крылечке, обняв деревянный столбик. Накушались их благородия, что тут скажешь. Теперь еще будет пересудов по городу. Так, он что-то явно слышит, что-то лихорадочно обдумывает, и остается только быть готовым подхватить игру.
- Оно и так понятно, Ваш-ство. Пошумели и ладно, хорошо что все обошлося. Ночка больно уж паскудная, чего со скуки не сотворишь - поддакнул стоящий перед ними приказный, и обернулся к продолжавшему сидеть на коне уряднику. Того сейчас, видимо больше всего занимал вопрос, что там за купюры протянул его товарищу контр-адмирал под завистливым взглядом матроса Васильева, который тоже подошел на разговор, и выглядывал сейчас из-за спин офицеров.
Раскинув руки, словно пытаясь обнять милых и лихих воинов, Кедров, путаясь в ногах двинулся с крыльца. Аккуратно так, чтобы не выглядело как выталкивание взашей. Мол он бы и рад еще тут постоять, но пора и честь знать, благо инцидент исчерпан, а погодка действительно паскудная. Холодно, да и ветер-с. В поддержку, сделал шаг с крыльца и Вильгельм Карлович. "Уходя - уходите" - так говорят англичане, намекая на то что долгие проводы всегда утомительны. Приказный уже закинул винтовку на плечо, и повернулся к коню, но тут что-то пробежало по лицам остальных казаков.
