Внедроман 1 - Алексей Небоходов

Фрол Евгеньевич жил на Большой Ордынке, в старом доме с лепниной и облупившимся фасадом, за стенами которого скрывались совершенно не советские, а очень даже буржуазные порядки. Войти в подъезд можно было только по звонку, а открывал дверь сам Фрол – человек, который мог бы преподавать курсы тонкой дипломатии в Министерстве иностранных дел, если бы не предпочитал более доходные занятия. У Фрола были связи везде – от центральных гастрономов до ЦК, и ни одна просьба не оставалась у него без внимания, особенно если она обещала хоть какую-то выгоду.

Алексей оставил машину у подъезда, проверил себя в зеркале заднего вида, пригладил волосы и поднялся к Фролу. Тот встретил его в прихожей, одетый в дорогой костюм с иностранным лоском и в тапочках, явно привезённых из-за границы. Сам Фрол был высоким, худощавым мужчиной с проницательным взглядом человека, которому за пять минут до конца фильма становится ясно, кто убийца.

– Лёша, дорогой, какими судьбами? Снова проблемы с таможней или торговлей австралийской шерстью? – Фрол говорил неторопливо, как человек, привыкший, что его внимательно слушают.

– Нет, Фрол Евгеньевич, таможня нас пока миловала, а с шерстью мы давно завязали, – Алексей широко улыбнулся, демонстрируя располагающее добродушие человека, у которого есть выгодное предложение. – Сегодня дело намного интереснее шерсти. Речь идёт, можно сказать, о культурной революции в отдельно взятом колхозе.

Фрол заинтересованно вскинул брови, приглашая Алексея жестом пройти в гостиную:

– Ох, Алексей, революции – это не моё, у меня сердце не железное. Но любопытство, признаться, уже разыгралось. Выкладывай, что за революцию ты затеял?

Алексей неторопливо уселся в удобное кресло, тщательно подбирая слова:

– Смотри, Фрол Евгеньевич, ситуация следующая. Есть у нас кинолента, эксклюзивная, показывать которую в широких кругах нежелательно, но крайне выгодно. Планируем закрытый показ, строго для проверенных товарищей, готовых заплатить приличные деньги за удовольствие. Фильм, мягко говоря, не совсем соответствует официальным советским канонам морали.

Фрол задумчиво покачал головой, с лёгкой иронией улыбаясь уголками губ:

– Алексей, ты меня пугаешь. Это кино о любви в широком смысле или всё же в узком, тесном, интимном? Мне, как деловому человеку, важно знать степень узости.

Алексей сделал вид, что задумался, затем хитро сощурился:

– Скажем так, Фрол Евгеньевич, это кино о сантехнике и её роли в личной жизни советского человека. Очень подробно и откровенно показано, как простой сантехнический вызов может перерасти в увлекательное взаимодействие двух, а то и более товарищей. Сюжет сантехнический, а подтексты – любовные, понимаешь?

Фрол негромко засмеялся, прищуриваясь от удовольствия:

– Прекрасно понимаю. Сантехника – это всегда увлекательно. Только скажи мне, кто же те отважные граждане, которые готовы платить деньги за такое рискованное удовольствие?

Алексей откинулся на спинку кресла и заговорил спокойно, как профессор на лекции:

– Граждане весьма обеспеченные и весьма скучающие. Это директора магазинов, баз, снабженцы, даже пара комсомольских деятелей. Короче говоря, народ с положением, деньгами и острой нехваткой живых впечатлений. Мы предлагаем им билет на показ в колхозе: место тихое, уединённое, случайных зрителей нет, конфиденциальность гарантирована. Цена билета – семьдесят рублей. Деньги серьёзные, а удовольствия, сам понимаешь, неимоверные.

Фрол задумчиво провёл рукой по подбородку, снова тихо засмеявшись:

– Семьдесят рублей за билет? Алексей, да за такие деньги я сам готов участвовать в съёмках вашего сантехнического триллера. Но учитывая риск и сложность ситуации, думаю, моя помощь в продаже билетов будет не лишней. Вопрос только один: на каких условиях будем сотрудничать?

Алексей широко развёл руки, делая вид, что готов к любым условиям:

– Фрол Евгеньевич, ты человек опытный и мудрый, с тобой торговаться – себе дороже. Десять процентов от общей выручки – вполне честная и достойная комиссия. Тем более, что никто лучше тебя не справится с такой деликатной задачей, как продажа билетов на сантехническое кино высшей пробы.

Фрол сделал паузу, будто прикидывая цифры, затем медленно улыбнулся, подтверждая своё согласие:

– Десять процентов… Что ж, Алексей, ты, как всегда, умеешь расположить к себе людей. За твоё здоровье и талант надо выпить, не иначе. Договорились, десять процентов от твоего сантехнического искусства мои, а я уж сделаю так, чтобы ваши билеты ушли как тёплые пирожки.

Алексей облегчённо выдохнул и поднялся, протягивая руку:

– Фрол Евгеньевич, а ты, как всегда, на высоте. С тобой приятно иметь дело, а главное – спокойно за результат.

Фрол пожал руку Алексею, хитро подмигнул и произнёс с наигранной серьёзностью:

– Помни, Алексей, главное в нашем деле – вовремя подкрутить краник, чтобы не затопить соседей. А то придётся спасаться бегством не только от зрителей, но и от сантехников из КГБ.

Оба снова рассмеялись, довольные собой и друг другом, понимая, что очередная сделка заключена с блеском и тонким юмором, как и положено людям, привыкшим к успеху.

Алексей уже собирался встать и попрощаться, когда Фрол Евгеньевич жестом остановил его и внезапно заговорил голосом человека, которому только что пришла в голову очередная гениальная идея:

– Погоди, Алексей, раз уж мы так удачно обсудили сантехническую лирику, есть у меня к тебе маленькая личная просьба. Ты ведь знаешь, я человек деловой, и обстоятельства мои личные иногда переплетаются с делами так тесно, что не разберёшь, где бизнес, а где личная жизнь. В общем, появилась у меня маленькая проблема по имени Елена Сидорова. Девушка молодая, хорошенькая, но, понимаешь ли, Алексей, даже от чёрной икры со временем может замутить.

Алексей слегка прищурился, усаживаясь обратно в кресло и с любопытством ожидая продолжения:

– И что же такого сделала эта бедная девушка, что ты решил прибегнуть к моим услугам по её пристройству в мир кинематографа?

Фрол тяжело вздохнул, делая вид человека, которого замучила жизнь:

– Понимаешь, Алексей, изначально я думал, что молодость и красота – это главные достоинства любой спутницы, но потом выяснилось, что не только молодость и красота нужны для счастья. Она, скажем так, стала слишком деятельной. Начала объяснять мне, как вести мои дела, куда вкладывать деньги, какие связи использовать. Даже книги по экономике начала читать, представляешь? Я ведь поначалу подумал: «Вот, какая умная женщина попалась». А потом понял – беда! Она начала считать себя моим партнёром, а не спутницей жизни, а это мне совершенно не нужно.

Алексей понимающе кивнул, улыбаясь уголками губ, сдерживая смех:

– Да, Фрол Евгеньевич, женщины, читающие книги по экономике, – это страшное дело. У меня от таких волосы дыбом встают. А я-то думал, у тебя проблемы посерьёзнее, а тут, оказывается, интеллектуальный захват