Гнев Несущего бурю (СИ) - Чайка Дмитрий
А тут еще и Рапану со своей вежливой просьбой… То, что никакой просьбой тут и не пахнет, Магон прекрасно понимал. Он же не дурак. Большая война на носу, которая не закончится взаимными налетами на корабли. А ведь отношения с сыном старого компаньона оставались единственной возможностью, которая еще позволяла ему держаться на плаву, получая медные слитки в виде бычьей шкуры. Вот потому-то почтенный купец оделся нарядно, но без излишеств, принес жертвы в храме Эшмуна, небесного покровителя текущего царя, и пошел во дворец, не ожидая для себя от этого визита ничего хорошего.
Он пробормотал молитву, пообещав богатую жертву в случае благоприятного исхода, и направился на гору, где, окруженный крепкой стеной, и жил царь Эшмуназар. Да продлятся годы его… Почтенный Магон хорошо знаком с самим господином раб бет мелеком, управляющим дворца. Ему-то он и отнесет весь груз обожженной глины, который вручил ему Рапану.
Сидон — город торговый, да еще и ограбленный недавно, а потому дворец выглядел скорее неприветливо и угрюмо, чем роскошно. Пузатые колонны из тесанного камня, кирпичные стены и балки из потемневшего кедра — так жили все здесь. Но дом царя занимал несколько кварталов, совмещая в себе по обычаю и жилье, и казармы, и склады, и мастерские. К господину раб бет мелеку купец попал сразу же, но тот, едва взглянув на таблички, испещренные убористой аккадской клинописью, вытер покрывшийся мелкой испариной лоб и бросился из своих покоев вон, приказав Магону:
— Жди здесь!
— Дерьмо! — уныло признался сам себе Магон и встал около стены, похотливым взглядом провожая какую-то грудастую рабыню, что тащила мимо него большой мешок с шерстью.
— За мной иди! — господин управляющий появился рядом так быстро, что купец даже взглядом моргнуть не успел.
И впрямь, скверно все выходит, раз к самому царю зовут. Любой водонос знает, что чем меньше ты видишь своего повелителя, тем полнее твоя казна. Впрочем, царь портового города — это не живой бог, как у египтян. Это первый из купцов, который торговое дело знает до тонкости, умело лавируя между группировками богатеев. Царь Эшмуназар именно таков. Прожженный хитрец, каких мало. Поздороваешься с таким и идешь пересчитывать пальцы. Это, с точки зрения почтенного Магона, качество, весьма полезное для хорошего правителя.
Царь встретил его по-простому, в малых покоях. А это значило, что разговор пойдет серьезный и без лишних церемоний. Купец поклонился, коснувшись земли кончиками пальцев, а потом, повинуясь движению густой брови повелителя, рассказал все — от начала и до конца. Кто к нему пришел, когда и зачем. Что сказал, в какой последовательности и с каким выражением лица.
— Тебе нужно было задержать его и передать страже, — скривился Эшмуназар, недовольно фыркнув в густую, завитую мелкими колечками бороду.
— Мой корабль остался в порту Энгоми, господин, — почтительно напомнил купец. — И вся команда. Если я не сделаю то, что велено, товар конфискуют, а людей продадут.
Вместо ответа царь приказал читать таблицы, которые писец перебирал по одной. И с каждой минутой Эшмуназар все больше наливался гневом.
— Наследник Ил называет меня братом, — зло произнес он, — и требует, чтобы мы вернули два захваченных корабля, товар и людей. А также, чтобы мы выдали виновных, которых он, мальчишка, накажет в соответствии с законами народа Моря. Кстати, а что у них положено за морской разбой, Гербаал? — обратился царь к писцу, стоявшему рядом.
— Если хоть один человек погиб, то распятие, величайший, — почтительно ответил тот. — Если просто разбой, то рудники. Корабль и товар конфискуют.
— Дикость какая-то, — царь потер виски, пытаясь осмыслить безумные вести. — Откуда взялись такие странные обычаи? При чем тут вообще я? Пусть сами разбираются с купцами. Я не отвечаю за их дела. Кстати, а что они могут сделать нам? Их царь сидит в яме, лучшие корабли потеряны, наследник — ребенок, а войско разбросано по всему Великому морю. И они не посмеют покуситься на Сидон, ведь тут сидят писцы самого Господина Неба. И еще интересно, с чего бы это у них такая отвага открылась?
— По слухам, вернулся из плена этот негодяй Кноссо и его люди, господин, — ответил купец. — У них девятнадцать бирем. Ну и сколько-то купеческих кораблей могут набить лучниками.
— Девятнадцать бирем? — скривился Эшмуназар. — Немного. Даже у нас их уже пятнадцать, и в Тире столько же. А у библосцов больше двадцати. Но у этих сволочей и с лесом куда лучше, чем у остальных. На наше счастье, Угарит кедром не слишком богат, и он у них далеко в горах растет. Все это очень странно. Чего они еще хотят? Читай дальше!
— Он требует возмещения убытков, величайший, — проговорил писец. — А еще требует выплатить штраф в пять талантов золотом.
— Что??? — царь побагровел, схватил табличку, прочитал, не веря своим глазам, а потом со всего размаху бросил ее в стену. Обожженная глина брызнула веселыми осколками, похоронив все надежды Магона на хорошую торговлю.
— Да они там спятили, что ли? — заорал царь. — Пиши наместнику Бируты(1), пусть готовит корабли и людей. Пиши царям Библа, Тира, Дора, Ашдода, Акко и Арвада! Пусть выйдут на войну вместе с нами. Мы раздавим зазнавшегося дарданца… ну или кто там это письмо писал!
— В Пер-Рамзес будем писать, величайший? — напомнил вельможа.
— Зачем, они и так знают, — произнес царь, но осекся, недобро покосившись на Магона.
Присутствие египтян в Ханаане становилось все более призрачным, но без их помощи торговые города не продержатся и пары лет. Это понимали все. Слишком они еще слабы, и слишком зависят от Египта в поставках зерна.
— Мне думается, государь, — невесело сказал вдруг Магон, — что нужно предупредить наших купцов. В Энгоми догадываются, как вы ответите на их послание. Их охотники выйдут в море еще до заката.
Почтенный купец благоразумно не стал уточнять, как именно в Энгоми так быстро узнают о решении сидонского царя. Ведь это он выпустит голубя с черной ленточкой на лапке, и тогда его корабль преспокойно пойдет домой, имея охранную грамоту самого господина диойкета. И он совсем не разделяет уверенности своего государя в том, воевать с Алассией — хорошая идея. И этот странный визит Рапану… Зачем известному на все Великое море проныре по доброй воле совать голову в пасть льва? Тут что-то нечисто. Магон, имеющий десятки поколений предков-торговцев, не сомневался в этом ни на минуту. Он слишком хорошо знал людей.
* * *В то же самое время. Родос.
Как можно подцепить вшей, сидя в одиночной камере? Теперь я знаю ответ на этот вопрос. Немытая сволота, которая пялится на меня сверху, трясет своими патлами. Никогда еще я так сильно не хотел выпустить кому-нибудь кишки. Я вообще человек не злой, и даже порой слишком мягкий. Но сейчас во мне пробудились самые темные стороны натуры, о которых я даже не подозревал. Я закрывал глаза и словно наяву видел, как моих охранников сажают на кол или распинают, а они плачут и клятвенно обещают постричься наголо, принять ванну и посыпать голову дустом. Только не помогало это. В самый ответственный момент зловредная тварь впивалась в меня с особенной страстью, и я начинал чесаться, как ненормальный, надеясь ее придавить. Тщетно. Вошь, получив доступ к царскому телу, чувствовала себя как в ресторане и в роддоме одновременно. И это сильно сказалось на моем самочувствии.
Кого там у нас заели вши? Папу Пия II, кажется, веке этак в пятнадцатом. Благочестивейший был прелат, вообще никогда не мылся. Вот и подцепил сыпной тиф, который эта дрянь переносит. Интересно, а как от него пахло? Наверное, примерно так же, как от меня сейчас. У нас борьба с насекомыми ведется системно. Одежда прожаривается, а телесная чистота введена в ранг священных добродетелей. Волосы с интимных мест удаляют, воду процеживают и кипятят, а мясо тщательно прожаривают, особенно дичину. Есть медвежатину я запретил отдельной статьей в уставе. Это же ходячий трихинеллёз. А теперь у меня вот такая радость, не дающая подремать по-человечески. О нормальном сне уже давно речь не идет. Скрюченное положение привело к тому, что начало ломить поясницу, и вместо сна я впадаю в какое-то забытье, из которого выхожу внезапными вспышками. Либо спина болит, либо укус особенно сильный. И даже то подобие зарядки, которое я пытаюсь устроить сам себе в этом каменном мешке, помогает мало. Набор упражнений у меня крайне ограниченный.
