Разгильдяй - Сергей Николаевич Чехин
— Спасибо, — я встал, потирая запястья и дрожа как цуцык. Замерзший, обнаженный, в подтеках размазанной краски — более жалкого зрелища и вообразить сложно.
Лейтенант смерила меня пустым взглядом, смахнула со лба прилипшую прядь и спокойно произнесла:
— Возвращаю должок, — и в этом спокойствии таилось больше презрения и ненависти, чем в самой жуткой ссоре. — Теперь квиты. Прощай.
— Но… — я потянулся рукой к удаляющейся и чуть прихрамывающей фигурке. — Нельзя просто так взять и уйти! После всего, что было!
Она молчала, цокая по камню.
— Лира! Дай мне шанс!
Ни слова, ни взора — ни грамма внимания для ленивого ублюдка. Да, заслужил, но после всего пережитого просто взять и отпустить ее уже не мог. Догнал, коснулся плеча и попытался развернуть, но вместо долгожданных объятий получил такого крюка в подбородок, что грохнулся на спину как опрокинутая шпала.
— Шанс⁈ — рявкнула фурия, вскинув руки не то в мольбе, не то в полном недоумении, а налетевший ветер распахнул плащ подобно крыльям. — Какой по счету⁈
— Пошледний, — пробормотал в ответ, трогая деревенеющее лицо.
— Последний? Такой же как второй? Или третий?
Не без труда и щепотки магии выпрямился и с искренней серьезностью сказал:
— Совсем последний.
Линн фыркнула и тряхнула растрепанными локонами.
— Совсем последний — это значит до новой давалки? А потом бросишь меня, наше дело и пойдешь жахаться⁈
Я вскинул щетинистый подбородок и нахмурил обрамленное отросшими волосами суровое лицо, став живым воплощением справедливой решимости — профиль хоть сейчас чекань на монетах, а анфас — прямиком на агитационные плакаты в стиле: «а ты записался добровольцем?». И голос зазвенел под стать внешности — низкий, строгий и впервые в жизни пронизанный стальными нотками непоколебимой уверенности:
— Я тебя не брошу. И… прости, пожалуйста.
— Прости — это просто слово, — проворчала Лира, отвернувшись. — Очень удобно насвинячить, а потом — прости, прости! Тенеда простит.
— Обещаю больше не свинячить.
— Однажды ты уже пообещал стать хорошим. Не мне! Ему! — Кивнула на пасмурное небо. — Твои слова не стоят и куриного дерьма. Ты думаешь не той головой. Оставь меня в покое.
— Лира…
— Всё, хватит. — Она вскинула ладонь. — Похоже, ты и в самом деле Избранный, но я точно не твоя Спутница.
— Учти, — ее капризы начали подбешивать, несмотря на греющее сердце раскаяние, — бегать за тобой как собачка никто не собирается. Все — значит все. Жалеть потом не будешь?
— Н… — Девушка осеклась на полуслове и опустила глаза. — Может и буду. Но это не твое дело. Но… знаешь что? Давай так — вместе доберемся до города, а там уже… распрощаемся.
Я скрыл улыбку, чтобы кое-кто не зазнался, и сомневающимся тоном протянул, будто прикидывая все за и против и вынося итоговый вердикт:
— Ну, в принципе, попробуем… Вдвоем всяко веселее. Угоним корабль — и по прямой в столицу.
— Угоним корабль⁈ — Лира всплеснула руками. — Совсем рехнулся на радостях? А команду где возьмем? Тоже угоним?
— Слушай, — я почесал затылок и виновато проворчал, — тут такое дело… Не знаю, как так вышло… Короче, смотри сама.
Здоровенный булыжник воспарил над пляжем, повинуясь моей воле.
— Дар потихоньку возвращается. А ты собралась пропустить самое интересное.
Лейтенант молчала, но по бегающим глазам и подрагивающим губам было видно — колеблется, тоже взвешивает плюсы и минусы, а точнее — свою гордыню и долг перед Тенедой. Чтобы поторопить подругу, поднял обожженные ладони в примиряющем жесте и мягко произнес:
— Никаких обязательств. Не спутники, а попутчики. Просто потому, что вместе безопаснее.
Она наконец кивнула:
— Хорошо.
На всякий случай уточнил, а то мало ли — вдруг это море ухнуло, от него ответа быстрее дождешься:
— Хорошо?
— Да. И не дави лыбу. Куда лезешь?.. По морде дам!
— Дай. — Обнял ее, стараясь не задеть раненое плечо. — Заслужил.
Лира замахнулась, но в последний миг опустила кулак.
— Оденься, балбес… А то отморозишь самое дорогое.
— Самое дорогое я сейчас держу в руках.
— Да пошел ты! — полушутя огрызнулась воительница. — С шаманкой обломилось и сразу добрый такой стал, заботливый. Кобель.
Она оттолкнул меня и пошла к ступеням, а я провожал ее слезящимися от ветра глазами и улыбался как в последний раз.
Глава 8
Я замерз так сильно, что перестал чувствовать холод, но идти в стойбище за одеждой было слишком опасно — эйны наверняка поинтересуются, куда делась Танбад. До города придется щеголять в шубе и волчьей шапке на голое тело — прикид тот еще, но всяко лучше, чем без него.
Лира попыталась забраться в седло, вскрикнула и схватилась за плечо. На гриву шлепнувшей ушами кобылки упали алые капли.
— Дай подлечу, — на всякий случай взял скакуна под уздцы, хотя чем-чем, а кровью животинку вряд ли испугаешь.
— Царапина, — устало буркнула девушка и как-то странно пошевелила бровями. — Само заживет.
У меня было иное мнение на этот счет, особенно после того, как грива лошадки украсила красная прядь.
— Из царапин так не хлещет.
Линн сунула ногу в стремя, но я взял наглячку за талию и поставил перед собой. Спутница не кинулась с мечом, не замахнулась кулаком, лишь гневно фыркнула и отвернулась.
— Ничего себе царапина, — свободной ладонью я взялся за живот, унимая обжегший горло ком желчи. — Это что, кость? Так, а ну иди сюда… здесь парой заклинаний не обойдешься.
Отвел бедолагу за обломок скалы — достаточно большой, чтобы укрыть и от ветра, и от посторонних глаз. Кто знает, быть может Танбад велела своей дружине отправиться на поиски, если не вернется в назначенный срок — например, к закату, и меньше всего мне хотелось драться с дюжиной разъяренных бугаев.
Лира привалилась спиной к мерзлому камню и уронила голову на грудь — несмотря на бледное лицо и озноб, кожа отдавала сильным жаром, готов поспорить — градусов под сорок. Борясь с тошнотой и накинувшимися вертолетами, снял пропитавшийся насквозь плащ и осмотрел рану — удар развалил плечо от ключицы до подмышки, края разошлись, а из черной щели в подернутом коркой мясе белел осколок, причиняя дикие страдания при малейшем движении.
Просто ходить с такой травмой — нелегкая задача и для огромного мужика, но воспитанница горного монастыря умудрилась и драться в полную силу, и самостоятельно взобраться в седло.
— Все плохо? — она кисло улыбнулась.
— Еще не знаю, — честно ответил я.
По моему велению меж растопыренных пальцев скользнула золотая молния, будто электрическая дуга на вилке
