Преподавательница Вирита. Попаданка в Академии Артефакторов - Юлия Шахрай
Он в ответ на мою просьбу улыбается:
— До ужина я вам такой составлю. Но разве вы не изучали раньше мой предмет?
Улыбаюсь:
— Изучала. Но вы настолько заразили меня своим интересом, что захотелось узнать больше. Вы невероятно увлекательно рассказываете.
— Спасибо, я очень польщён.
Мы как раз успеваем спуститься с лестницы и свернуть к выходу из корпуса, когда встречаем ректора. Он обжигает нас таким ледяным взглядом, что я невольно зябко ёжусь, а улыбка Каршиана моментально испаряется. Аррайвэн здоровается, после чего произносит:
— Преподаватель Каршиан Элтертон, прошу вас последовать за мной. Нам нужно кое-что обсудить.
— Конечно, ректор Шаррайш, — почтительно кивает Каршиан. — Вирита, прошу меня простить. К ужину я обязательно выполню своё обещание.
Под хмурым взглядом ректора благодарю его и откланиваюсь. Пока иду к двери, чувствую на себе пристальный взгляд. Или кажется, что чувствую — оборачиваться совершенно не хочется.
Пока возвращаюсь в общежитие, озадаченно размышляю над тем, что это только что было. У Каршиана неприятности?
На обеде в столовой я его не вижу, зато приходит ректор. И выглядит при этом совершенно обычно. А вот на ужине его уже нет, зато приходит Каршиан. Забираю лист бумаги, исписанный мелкими аккуратными рядами букв, после чего интересуюсь:
— У вас всё в порядке?
— Конечно. Думаю, вас озадачило поведение Аррайвэна. На самом деле он просто хотел обсудить одно личное дело. Ничего серьёзного.
— Понятно. Спасибо за список.
— Присоединитесь к нам? — интересуется Эвелина.
— Не стоит, — почему-то улыбается Каршиан. — Но спасибо за предложение. Приятного вам аппетита.
Он уходит и занимает столик на противоположном конце столовой. Эвелина удивлённо поднимает брови:
— За завтраком он составил нам компанию, а теперь снова решил есть в одиночестве. Что же, дело его. Про драконов говорят, что они любят одиночество, наверное, дело в этом.
— Наверное, — неуверенно соглашаюсь я.
Пока ем, пытаюсь разобраться в том, почему у меня появилось ощущение какой-то неправильности. А потом до меня доходит: раньше Каршиан улыбался и шутил, а сейчас почти весь разговор выглядел непривычно серьёзным. Может быть, у него действительно что-то случилось, просто он не хочет рассказывать? Мелькает неуместная мысль, что ректору не понравилось то, как мы с Каршианом дружелюбно общались, но я отбрасываю её — мир вокруг меня не вертится. Было бы слишком самонадеянно так думать. В общем, странная ситуация. Но ладно.
Перед сном готовлю на завтра одежду и заранее собираю сумку. А ещё прошу Ворону разбудить меня в случае, если я просплю.
Наконец-то завтра у меня будет первое занятие. Хочется верить, что оно пройдёт успешно. Я сделала всё, что могло от меня зависеть: прописала очень подробный план урока; подготовила пять вариантов самостоятельной работы, чтобы узнать реальный уровень знаний учащихся; углубленно изучила темы завтрашних занятий; придумала хорошие примеры применения тех знаний, которые я собираюсь донести завтра до студентов; вызубрила весь материал настолько хорошо, что даже если меня среди ночи разбудят — без раздумий отвечу на все вопросы. С тактикой поведения я тоже более-менее определилась: буду стараться рассказывать увлекательно, но при этом не позволять студентам проявлять даже малейшее неуважение в свою сторону. Постараюсь слушать их с таким же полным вниманием и интересом, как Каршиан. А остроумные ремарки для тех, кто будет вести себя как-то не так, позаимствую у Эвелины. Теперь даже самой интересно, что из этого выйдет.
Волнение чувствую тоже, но в большей степени — предвкушение.
Глава 15
В аудиторию захожу сразу же после того, как раздаётся звук начала урока. Молча жду, пока студенты прекратят говорить и займут свои места. Шуточку короткостриженого студента лет тридцати на вид о том, что у них, кажется, пополнение в группе, стойко игнорирую. Так же как и восхищённый свист смазливого блондиночка.
Ворона, сидящая на моём плече, грозно нахохливается. Кажется, уже ждёт команды, чтобы полететь и отомстить за хозяйку. Но мне этого не нужно, так что беру её на руки и успокаивающе глажу по перьям.
Смотрю на студентов так, как будто я здесь главная. И они подчиняются — рассаживаются и затихают.
В установившейся тишине произношу:
— Здравствуйте. Меня зовут Вирита Эрвен, — записываю своё имя на доске. — Можете обращаться ко мне «преподавательница Эрвен». Сейчас я проведу перекличку.
Короткостриженый студент с разноцветными глазами оказывается Финном Рейвенхоуком; смазливый блондинчик — Драйном Сайнвортоном; два медноволосых дракона с похожими чертами лиц — братьями Кайраном и Каррайном с труднопроизносимой фамилией Торнбрр. Лирен Доран — высокий парень с белыми волосами и большой родинкой на щеке оказывается старостой. Последний студент, Найя Сиилверилин, из-за накаченного торса кажется больше похожим на воина, чем на того, кто занимается умственным трудом.
Познакомившись со всеми, произношу:
— В будущем прошу вас не опаздывать и занимать свои места сразу же после того, как прозвучит сигнал о начале занятия.
Сурово смотрю на них, придавая весомости своим словам. И внутренне очень радуюсь тому, что студенты выглядят так, будто прониклись.
Пишу на доске название предмета, после чего поясняю:
— Первые четыре занятия посвящены повторению того, что вы должны были изучить в школе. Чтобы я могла понять, на какие темы мне следует обратить больше внимания, сейчас проведём небольшую самостоятельную. Лирен, подойдите, пожалуйста, ко мне.
Отдаю ему листы самостоятельной работы. Пока он их раздаёт, поясняю:
— На ответы вам даётся десять минут. В первую очередь напишите вверху страницы свои имя и фамилию, после этого начинайте заполнять. Если решите сдать работу позже назначенного времени, имейте в виду — за каждую минуту просрочки у вас будет три дополнительных вопроса во время экзамена. Ворона, проследи, пожалуйста, чтобы никто не списывал. Если попадётесь, — перевожу взгляд на студентов, — сразу же заберу у вас работу.
Студенты вздыхают и принимаются за заполнение. Драконы делают это неторопливо и с совершенно каменными лицами. Списывать друг у друга не пытаются, что радует.
Староста торопится, взволнованно кусает губы. Не уверена, что из него получится хороший лидер с такими-то нервами.
Драйн заполняет лист с трагическим выражением на лице. Прямо видно, как он страдает при этом. С такими актёрскими способностями ему бы на театральные подмостки, а не в артефакторы. Хотя судя по одежде, кольцам и серьгам, недостатка в деньгах у него нет, так что мог бы и вообще не работать. Что он здесь забыл?
Найя пишет настолько старательно, словно
