Преподавательница Вирита. Попаданка в Академии Артефакторов - Юлия Шахрай

Ворона слетает со спинки кресла и подлетает ко мне:

— Пррринесла?

— Конечно! — улыбаюсь я. — Вот.

Открываю контейнер с мясом и ставлю его на стол. Птица с аппетитом ест, я же берусь за учебник.

Минут через десять она управляется с обедом:

— Вкусно!.. Как тебе ученики?

— Я пока не разобралась, кто из них первый курс, но выглядят взрослыми, — прячу остатки еды в холодильник. — А некоторым на вид больше тридцати. У вас не принято идти в академию сразу после школы?

— Такое себе могут позволить только богатенькие или те, кому учёбу оплачивают ррродители. Обучение в академии не каждый может себе позволить. Некоторррые ррработают, копят, а потом уже идут учиться. Тебе вот бабушка обучение оплатила.

— Понятно… Я отправила письмо, чтобы узнать, что нужно для получения кандидатской.

— Похвально! Молодец.

— Спасибо… А какая продолжительность жизни у разных рас?

— Эльфы и дррраконы могут прррожить несколько тысяч лет, орррки — паррру столетий. У людей многое завязано на личное могущество, но в среднем они живут три-четыре столетия.

— Ничего себе!

— А в вашем миррре не так?

— У нас люди живут лет шестьдесят в среднем. Рекорд, если я правильно помню, сто двадцать лет.

— Ого! Как-то мало.

— Согласна.

То, что в этом мире я проживу дольше, мне очень нравится. Но с учётом новых данных судить о чужом возрасте становится проблематично. Интересно, а сколько лет Эвелине? Похоже, может оказаться, что она мне в матери годится. И почему я раньше не задумывалась о том, что если Эвелина со своей зарплаты успела накопить на покупку дома в столице (а зная её, на дешёвое жильё она бы не согласилась), то разница в возрасте между нами больше, чем мне кажется? Да и по общению ведь она тоже довольно мудрая, обстоятельная, я бы сказала, цельная личность, без свойственной юности порывистости и юношеского максимализма. Хм…

Перед сном меня посещает мысль, что последнее время я как будто сама на себя непохожа. С чего бы мне переживать о том, что на моих уроках будут шуметь? Раньше же такого не было, хотя практику я проходила в колледжах и училищах, где студенты были примерно моего возраста. Я с мужиками в строительной отрасли на равных общалась. Значит, и тут справлюсь. Может быть, это потому, что в этом мире для меня всё в новинку? Даже если так, причин для переживаний нет. Эвелина права: главное, это вести себя так, словно ты на своём месте. Силы воли у меня всегда хватало, так что справлюсь. Тем более есть возможность посидеть на лекциях и посмотреть, как тут всё работает. Это поможет мысленно подготовиться.

Успокаиваюсь, вернув себе правильный настрой, и возвращаюсь к чтению. Чувствую уверенность в своих силах и весёлую злость. Внутри поселяется стойкое ощущение, что у меня всё получится.

Глава 14

В последний выходной перед началом учебного года решаю отдохнуть. После завтрака отправляемся с Эвелиной на рынок. Причём инициатором того, чтобы посетить столь негламурное место, является сама Эвелина. Она с заговорщицким видом обещает, что покажет мне «просто невероятный магазинчик», где я смогу купить всё нужное совсем недорого. И полностью оправдывает ожидания, когда приводит меня в большую палатку, где можно найти совершенно всё: от столовых приборов, ковров, картин, зеркал до предметов мебели. И при этом с очень демократичными ценами.

Дело оказывается в том, что это место — аналог барахолки. По сколам и царапинам на отдельных предметах заметно, что ими уже кто-то раньше пользовался, а некоторые выглядят совершенно новыми.

В результате покупаю две настольные лампы (одну в кабинет, вторую в спальню), настенное зеркало в золочёной раме и два половичка в спальню. Остаюсь очень довольна покупками.

После обеда прошу Эвелину дать мне почитать какой-нибудь из её любимых романов. Она с радостью соглашается. Так что время до ужина пролетает незаметно и очень весело.

Мое предположение о том, что Эвелина предпочитает любовные романы с откровенными сценами, подтверждается. И чтение выходит действительно горячим. Для себя отмечаю, что к героине, учитывая её нахождение в плену, на удивление относятся с уважением. И развитие её отношений с военачальником кажется действительно милым и романтичным. Радуюсь, что начала читать сразу после обеда — иначе бы засиделась с книгой допоздна.

Вчера в столовой я успела пообщаться с Каршианом и Шойским и договориться о том, что посещу их лекции.

У Каршиана пар в понедельник нет, так что после завтрака отправляюсь на занятия к Шойскому. По дороге он пытается меня приобнять, но я ловко отстраняюсь, после чего держусь на расстоянии. От приглашения в ресторан тоже отказываюсь. Отговариваясь тем, что пока нет свободного времени. Разговор не клеится, и последнюю часть пути мы идём молча.

Заходим с Шойским в аудиторию после сигнала о начале занятия — в этом мире его заменяет звук гонга.

Студенты при нашем появлении неспешно рассаживаются по своим местам. Здороваются в ответ на приветствие Шойского. Он представляет меня как свою коллегу, сообщает, что я поприсутствую на занятии, и просит не обращать на меня внимания. Я занимаю место за пустующей последней партой, а Шойский приступает к лекции.

Вопреки его просьбе в начале занятия студенты на меня периодически оборачиваются, и складывается впечатление, что тихонько обсуждают. И если насчёт парней у меня ещё остаются сомнения, то девушки бросают на меня слишком уж любопытные взгляды.

Шойский читает лекцию очень увлекательно. Действительно хорошо и интересно объясняет. Вот только он совсем не реагирует на негромкие перешёптывания студентов, не пытается как-то вовлечь их в обсуждение темы, не интересуется, есть ли у них вопросы. Когда звучит сигнал о начале перерыва, он произносит: «Продолжим через пять минут», — а потом уходит из аудитории. Спешу за ним — оставаться наедине со студентами как-то совсем не хочется.

Шойский приглашает в свой кабинет, но я отказываюсь, объясняя тем, что мне хочется немного подумать, и до конца перерыва стою у окна, наслаждаясь прекрасным видом. Отмечаю для себя, что в качестве педагогической модели методы Шойского использовать не буду — заметила, что его внимательно слушают всего два ученика (скорее всего, отличники), а остальные занимаются своими делами. Похоже, для завоевания авторитета недостаточно просто хорошо читать лекцию.

После окончания второй половины пары благодарю Шойского и отправляюсь на занятие к Ламике. Иду медленно, чтобы прийти как раз к началу, и это у меня получается.

Выглядит Ламика сегодня так же, как и в предыдущие