Гостинцы от Снежной Царицы. Мороженого не желаете? - Вика Рубина
И что я ему скажу? Что живым существам, какими бы они ни были — людьми, остроухими эльфами или орками — свойственно с осторожностью относиться к тому, кто на них не похож? Нет же, не такого ответа он от меня ждет.
Идея появилась сама собой. Да, со всеми проблемами орочьего племени мне пока разобраться не под силу, но вот помочь одной отдельно взятой семье…
— Скажи, ты и правда желаешь снова работать по дереву
Трогг с таким жаром осенил себя крестным знамением, что поперхнулся воздухом. К счастью, вовремя подоспела Мейко с ковшом воды. Мой незадачливый собеседник его выхлебал и пришел в себя.
— Спрашиваете? Да я только об этом и мечтаю.
— А на еще одну дальнюю поездку тебя хватит?
Орк почесал в затылке.
— Ежели снадобья противорвотного хлебну, то вполне. А что же, вам тоже надо куда-то?
Тогда я вкратце посвятила его в свои (и не свои дальнейшие планы). Надо сказать, зря думала, что он откажется.
— Госпожа Сафина, я хоть щас соберусь, мне, как говорится, только подпоясаться. Да только у меня ж еще супруга… но если раздобыть еще один дилижанс...
— Вот тебе и поручаю это организовать. А жена твоя не будет против?
— Ей только в радость. Сама поговаривает «Уедем отсюда, уедем». Так что я щас же пойду разузнавать. Брат мой, Стормер, кучером пойдет.
— А он готов к переезду?
Трогг махнул рукой.
— Он постоянно в переездах, простите за выражение, но у него шило в одном месте, все герцогство исколесил вдоль и поперек. Но мужик он надежный.
Я улыбнулась, не скрывая радости. Вот, похоже, вдобавок и с телохранителями проблема разрешилась. Никто не решится на меня полезть, пока я в компании этих верзил.
— Тогда ступай, встречаемся завтра в семь утра у ворот замка.
Трогг поднялся и зашагал по двору, подошвы его сапог вминались в траву и землю. Обернувшись через плечо, он добавил:
— Спасибо вам… сударыня.
— Погоди пока благодарить, — засмеялась я. — Вдруг через пару недель тебе рабочая жизнь надоест.
— Не надоест, — заверил великан. — Когда делаешь то, к чему душа лежит, то это и не работа вовсе. А радость.
Насвистывая какой-то незамысловатый мотивчик, он удалился. Я еще немного подышала воздухом и тоже вышла со двора. В подготовке остались последние штрихи.
Глава 19
Следующий рассвет встретил меня ласковым, совсем летним солнечным светом, освежающим ветерком из приоткрытого окошка… и хриплыми молодецкими криками, которые раздавались из этого самого окошка. Тот, кто их издавал, обладал такой луженой глоткой, что вполне мог выступать перед целым спорткомплексом без микрофона.
— Ты его так не клади! — командовал голос. — Чуть на ухаб наедем, тут же хряпнется, и тогда все, поминай твое сокровище как звали.
— Так а чего делать-то? — отвечала ему обеспокоенная женщина. Судя по хрипотце, она любила проводить время с сигареткой или самокруткой. — Я ж не оставлю его здесь, это фамильная драгоценность, от тетки досталась.
— Тетка твоя свистнула эту драгоценность у бродячей торговки, с которой повстречалась по дороге из харчевни. — напомнил голос. — Сомневаюсь, что она была призвана ниспослать нам счастье, Стася.
— Все равно! — заупрямилась невидимая тетка. — Поедет со мной, и точка.
— Ну дык ты его в рогожу тогда заверни. — появился в этой перепалке еще один участник, и я узнала Трогга. — Да поторопись, не то скоро герцогиня спустится и нам всем ценности перекокает за то, что балбесничаем.
Женщина понизила голос.
— И то верно! Трогг, ты охламон! Почему раньше не предупредил? Щас разбудим ее светлость, чего доброго!
Однако она зря опасалась — мы уже давно были на ногах. Вместе с Элиной, Мири и Мейко с предрассветных часов посвятили себя сборам. Девушки складывали мои пожитки в сумки, тюки и баулы, туго перевязывали их бечевкой, чтоб в дороге не разлетелось — и готово. Поклажи вышло не слишком много — в конце концов, к большей части гардероба я прикипеть так и не успела, не было возможности. Зато книги, писчие принадлежности, блокноты и альбомы с рисунками отправились со мной практически в полном составе. Мири смотрела на то, как я их упаковываю, с выражением искреннего удивления, а на лице у нее читался вопрос, который очень хотелось высказать вслух. Мол, зачем это она собирает книги, если едет туда, где этих книг больше, чем блох на собаке.
— Расставляю приоритеты. — сказала я. — Красивой одеждой разжиться несложно, в крайнем случае выпишем из другого города почтой или сошьем сами. А вот без собственных пометок обойтись будет сложнее.
Этот ответ вроде бы удовлетворил служанку, и она дальше принялась складывать вещи. Элина принесла еду, и вот ей как раз повезло меньше — повара снабдили нас в основном деликатесами из обычного меню. Они источали запах от которого голова шла кругом, но я прекрасно понимала, что дальней дороги эта вкуснятина не переживет. И не потому, что окажется у нас в желудках.
— Госпожа, простите! — повинилась Элина. — Ни сухарей, ни вяленого мяса я не смогла достать в нужном количестве. Сегодня повара сказали, что все запасы продуктов «для челяди» уже розданы. И вообще якобы вздор, что вы такими делами интересуетесь.
— Что ж, если это вздор, тогда я рада считаться вздорной. — сказала я. — Сколько у нас есть?
Мири молча указала на два мешочка примерно грамм по триста каждый. Первый был с сушеной говядиной, второй с хлебом. Да эти ребята с кухни, должно быть, издеваются, тут примерно на два обеда для мужика средних размеров.
— Это все?
Смущенные девушки кивнули.
— Еще и теплеть начинает. — вздохнула Мейко. — Вот если б можно было как-то всю эту жратву охладить… у нас для таких дел выдумок нет — в погреб пихнул и все сохранится… если очень повезет.
Она еще что-то говорила про лотерею и что если в нее проиграть, то придется ходить на ужин к соседям, но я слушала только вполуха. Охладить… охладить. Стоп. А разве это не моя прямая специальность? Конечно, Сафина пока особого мастерства не достигла. Но кубик, который она соорудила в пустыне, был весьма и весьма холодным. Как раз то, что нужно.
Я сложила указательный палец с большим в колечко и чуть прикрыла глаза. Одно мгновение — и пальцы закололо иглами. Прохладная капелька выступила на коже. Никогда бы не подумала, что холод может подарить столько душевного тепла.
— Не будем переживать, девочки. — сказала я. — Есть у меня смутное чувство, что
