Кукла 4 - Мир
Один, второй… несколько сотен! И разного размера! Где самый высокий человечек, имеет десять с лишним метров росту — четырех этажный дом! А самый низкий — сильно ниже колена. И все они, стоят в пересмешку чуть в стороне от заседающих на камнях наших тушек.
Низкие, высокие, куча мала, что непонятно со стороны, сколько их там вообще, и все они, хоть и выглядят одинаково, сделаны из одного и того же невзрачного серо-желтого «камня», но по плотности этого псевдо камня, сильно отличаются друг от друга.
Кто-то, даже более рыхл чем обычный грунт измерения, который что я, что сестра, можем пальцами ковырять без особых проблем, а кто-то из этих чучел… кого-то пришлось делать из камня реального, или даже подключать запасы магических минералов, заготовленных для копий сестры, иначе просто никак, и не достичь хоть какого-то соответствия масштабов плотности.
— Итак, сеструха, — с улыбкой указал я на сборище «людей», — давай, определи здесь сильнейших, слабейших, ну и так далее. Кто есть, кто, словно снова на банкете.
Сестра задумалась, встала, подошла к краю конца площадки камня нормального. Сморщила носик, коснувшись пальчиком ноги псевдо камня за границей нормальной земли, вздохнула, потопала дальше. Дошла до первой статуй, бегло осмотрела, крайний ряд, вертя башкой из стороны в сторону. Повернулась ко мне и прокричала:
— Ну мелочь до колена всяко стоит убрать! Это обычные люди!
— Все? — улыбнулся я в ответ.
— Ну не знаю, может кто и прячется в этом сборище… — повернулась она обратно к статуям, и статуи изменили порядок, выстроившись по росту, а сестра усмехнулась, и стала водить пальчиком от группы к группе.
— Обычные люди, — на «до колена», — четверки — на три статуи десятиметровые, — тройки, — на статуи пониже. — и все остальные меж ними, — и с улыбкой повернулась ко мне.
— Там так то было шесть четверок!
— Ну значит эти слабаки прячутся где-то средь троек! — пожала сестра плечами и улыбнулась, выражая всем своим видом своё мнение, сводящиеся к двум простым словам — не стоят и упоминания!
— Хорошо, допустим, — все статуи, кроме десятиметровых гигантов, отъехали прочь, не двигая ногами, словно бы на колесиках они, и остались только трое, условно равных. — В случае боя этих троих, кто победит? — указываю кивком головы на тройку «бойцов» равной «весовой» категории, оставшихся втроём на «полянке» достаточной для драки.
Сестрица, смотрит на них, задумчиво, и пожимает плечами, выражая непонимания. Непонимание того, что я от неё хочу! И я даю подсказку.
— Подойди пощупай, может так будет лучше ясно!
Сестра — морщит нос. И топать к колоссам явно не желает.
— Может ты так все скажешь? Я все пойму!
Вздыхаю, и гиганты приходят в движение. Один бьет другого в морду лица, от чего тот отшатывается, и летят прочь крошки камня, третий атакует его в спину, но вместо успешного удара, лишается руки, что просто рассыпается в песок от столкновения с могучей спиной.
Атакованный в спину, атакует первого, и сносит ему половину челюсти! Хоть и сам при этом сбивает кулак от почти равную материю. Получает новый удар, в грудь! Заканчивающийся для атакующего потерей руки, пусть и с нанесением урона, в виде огромной выбоины, смертельной для любого живого человека.
Получает новый удар в спину от третьего глупца, что лишается еще одной руки. Глупец получает удар на отмажь от первого, и лишается головы целиком. Продолжает тупить, и пинает первого ногой — и лишается еще и ноги, падая на землю.
Из толпы «хрупких троек», забракованных сестрой, прибегает еще один человечек, и проходит сквозь упавшего гиганта как нож сквозь масло, добегает до продолжающих драться условно равных по силе титанов, и кроша камень их ног, роняет сначала одного, потом второго… получает удар кулаком сверху вниз, но… это равно сильно удару деревянного молотка по железному штырю! Толку никакого, и урон только молотку. И это железо, продолжает крошить оппонентов!
— Ну, поняла что-нибудь? — интересуюсь у сестры, что продолжает смотреть шоу раскрыв рот.
— Э… они же не начнут меня гонять по всему полигону, не? Что-то, — вздрогнула она всем телом, — спать захотелось… — как видно вспомнила сестра былые времена, и тренировки до истощения, решив, что надо бы любым путем соскочить с темы, пока не стало слишком поздно.
— Иди пощупай! — настоял я, и сестра, вновь вздрогнув, осторожно ступая, и оглядываясь, словно бы ожидая засады, поплелась к лежащему в лежку, самому слабому, порубленному, которого тот плотный малыш четырех метров роста, разрезал своим телом на два неравных кусочка.
Подошла, обходя по дуге продолжающих драться гигантов, глядя на них с явной опаской, словно бы продолжая ждать подвоха, которого нет. Пощупала тушку, осознала:
— Да он же как ваты кусок! — и круглыми как блюдца глазами посмотрела на меня.
Я кивнул, соглашаясь, и переместился к ней поближе, решив завязывать с сидением на солнышке, аки султан, пока сестра тут мир познать пытается.
— И как думаешь, он может быть четверкой? — с улыбкой поинтересовался у сестры, стоя от неё в пару метров и кивая на тушу головой.
Сестра задумалась на миг, провела рукой сквозь камень, не встречая сопротивления и кроша его в песок. Цыкнула, с сожалением посмотрела на ставшею не первой свежести пижамку, что лишилась рукава по плечо, не пережив встречи с камнем. Посмотрела на меня с вызовом и обидой — ты! ТЫ заставил меня это сделать! Испортить пижаму! Брат! Зачем⁈
Вздохнула, отведя взор к босым ножкам, посмотрела на меня вновь, но уже иными глазами.
— Он слаб, словно вата на ветру! Просто… дутая сила? Да? — поковыряла она пальчиком эту «плоть» пальчиком, отводя взор.
— Не совсем так, но… что насчет тех троих? — перевел я внимание на троих дерущихся, где плотный рвал и метал, а два других пытались его «мясом» задавить, но в этот миг, замерли, словно бы кто-то остановил запись пленки.
Даже отдельные летящие кругом камни, больше никуда не летели, и не падали, зависнув в воздухе. Зависнув в пространстве.
Сестрица, недолго думая, пусть и с опаской — а вдруг оживут и драться полезут⁈ И с ней! А не с друг дружкой! Пошла к тем троим. Потыкал каждого из них рукой, поковыряла пальчиком в камне, проковыряв дырочки в двух из трех, а
