Оторва. Книга пятая (СИ) - Ортензия

В Советском союзе не было СПИДа? Решила, что начала догадываться об истинном намерении попаданцев. Это ведь даже резинками пользоваться не нужно, не то, что в будущем. Взять хоть Валерку Некрасова. Снял тёлку и дал ей соснуть через два презерватива, совершенно непонятно как можно кайф поймать, а через два дня с конца капать начало.

— Так и я о том, — попыталась сосредоточиться на вопросе, — кассирша целый день деньги в руках держала, от разных людей между прочим, а потом мой батон мацала. Может, хотела меня отравить до смерти? Где её заявление, что она там написала? И кстати батон, который вещдоком проходил, сама же и сожрала.

У Титова кадык заходил ходуном. А у него отчего? Чай не девочка.

Люда полезла в папку. Правильное решение, очень хотелось узнать, что они на меня накалякали, чтобы определить степень наказания.

Она пробежала глазами по строчкам и снова взглянула на меня удивлённо.

— Ты что, пиво хотела купить?

— А что здесь такого? Стресс требовалось снять.

— Какой стресс? — Звёздочкина опять начала что-то усиленно сглатывать, — алкогольные напитки не продают лицам, не достигшим совершеннолетия, а тебе только пятнадцать лет.

— Да ладно, — отмахнулась я, — молодёжь уже в шестом классе за углом школы энергетики хлещут, а там процент алкоголя ничуть не меньше.

Зрачки у обоих лейтенантов расширились на всю радужку. И как это понять? В СССР и энергетиков не было? А чем тогда забавлялась молодёжь, лимонадом, что ли?

— Какие энергетики? — первым заинтересовался Титов. — Какая-то самоделка? Ты где это видела. В своей школе?

— Просто предположила, — заявила я, — и хватит меня трясти. Поехали, я сейчас тоже заявление на обоих накатаю. И про то, что алкаш хотел меня изнасиловать прямо в магазине.

Титов посмотрел на меня скептически.

— Один хотел на кладбище, второй в магазине. Да?

— Именно. Я же не виновата, что секси.

— Кто? — Звёздочкина поморщилась.

— Красивая сексуальная девушка и некоторые больные меня хотят, — отрезала я, — вот если бы мачо какой-нибудь, я бы подумала.

— Что подумала? — Люда аж глаза прищурила.

Если бы Люся этот вопрос задала, её понять было бы можно. Но Люда. А чем они с Искандером наедине занимаются? Марки перебирают?

— Ничего. Мы так и будем тут стоять? Я есть хочу. Сходила за хлебушком, называется. Давайте к магазину, а потом в отдел. Напишу вам заявление, о том, как меня терроризировали целый день. А то мне ещё кофе молоть для слёта и собираться.

Люда ещё полминуты смотрела на меня, даже в глазах какая-то злоба появилась. На мгновение, но я поймала этот момент, а потом отвернулась и скомандовала:

— Поехали в тринадцатый.

Титов завёл двигатель, а я, наклонившись вперёд, спросила:

— А зачем его держат? Была бы на моём месте нормальная девчонка, довёл бы до припадка. Это ведь не здоровое явление.

— Нормальная? — Звёздочкина снова оглянулась и сменила меня взглядом. — А ты у нас какая?

— Продвинутая, наслушалась от отца.

Люда вздохнула и отвернулась.

— У нас, участковых в городе, 30 процентов, от заявленного. Он хорошим следаком был, но три года назад попал в аварию. Тяжёлое сотрясение и словно подменили.

Вот как, словно подменили. Меня прошибло холодным потом. Ну а что, может с ним тоже, что и со мной, только к нему подселили какого-то дистрофика, вот и результат. Даже стало жалко старшего лейтенанта. Задумалась и не заметила, как оказались у магазина. Очнулась только тогда, когда услышала голос Звёздочкиной:

— Возьми один батон. А то если она сама пойдёт, опять в историю влипнет.

— И две бутылки пива, — поддакнула я.

Они синхронно развернулись в мою сторону. Ну и рожи.

Глава 7

Люда нахваливала кофе, а я носилась по квартире как угорелая. Уговорила, всё ж таки Звёздочкину взять пару бутылок пива и пообщаться со мной в домашних условиях. А у дверей застали Люсю, которая не только звонила и громко тарабанила тапком, но и пыталась до меня докричаться. Думала, что я сплю, а тут такой форс-мажор. Едем на слёт не завтра, а сегодня и всего через два часа. Послать бы таких организаторов куда подальше.

Кинула бутылки с пивом в морозилку, сварила кофе для товарища лейтенанта, а сама забралась в ванну, мыть волосы и прочее. Намотала полотенце вокруг головы и вытолкав Люду из комнаты на кухню, ещё не хватало, чтобы она заметила, что у меня имеется, кроме того, что уже видела, стала собираться.

Спрятала документы маньяка в кармашек рюкзака, решив их где-нибудь по дороге уничтожить. Оставшиеся деньги раскидала по разным книгам, если кому приспичит всё равно найдет. С собой приготовила только 100 рублей, на всякий случай и набросав карандашом на листке всё что может пригодиться в дороге и на слёте, принялась упаковывать рюкзак. Уложилась в 45 минут, вполне оперативно.

А когда стали пить пиво, оказалось, что лейтенант Звёздочкина его очень даже употребляет и чего выёживалась, спрашивается, вспомнила об ещё одном важном деле. Достала с балкона дрель, вставила тонкое сверло, открыла шкаф и не обнаружила искомое. Перебрала все полки, а не найдя нужной вещицы уселась на диване задумавшись.

— Что ищешь? — спросила Звездочкина заинтересовавшись моими действиями.

— Пулю, — грустно ответила я, — хотела сделать в ней отверстие и на ленточке повесить на шею. От сглаза, порчи и прочего. Дурной глаз отводить и что там ещё и не упомню. Вроде тут лежала и никуда не перекладывала, а подишь ты, куда-то подевалась.

Звёздочкина только руками не всплеснула.

— Какую пулю?

— Ну которой меня ранили.

— А разве её не взяли на экспертизу, — в голосе Звёздочкиной появилась масса удивления, но я просто махнула рукой.

— Там было всё сложно. Чтобы никого не подставлять, поняла, что и с абреком договорятся на снисхождение. Я точно не знаю, так, обрывки, поэтому пуля у меня.

— Не знала. Ну хорошо, с этим понятно, но Ева, ты комсомолка и про какой-то сглаз говоришь.

— И порчу, — поддакнула я, — читала, что во время Великой Отечественной войны многие после госпиталя так делали. Верили, что защищает от немецкой пули. Даже коммунисты.

Наврала с три короба, только как она это проверит без интернета? В библиотеке лопатить литературу будет или на телестудию поедет? Вообще, если разобраться — в этом смысле неплохое время. Лепи любую отсебятину, ссылайся на какого-либо профессора или на худой конец доцента и ты в дамках. Будут тебе внимать и удивляться. Что-то типа: «Невероятно, но факт», а я столько историй знаю, заслушаются. Правда не уверена, что те истории не были фейками, ради сенсации.

Люда нахмурила брови и сбросила меня на землю.

— По-моему ты что-то путаешь. Коммунисты этого точно не делали.

Она ещё что-то попыталась сказать про Советскую идеологию, но я её перебила, внедряя свою идею в жизнь:

— Про танкиста документальная статья была. Он был ранен и пулю себе повесил как талисман. А когда танк подорвался, его выбросило из люка, а остальной экипаж погиб. В «Комсомольской правде» напечатали.

Девушка удивленно уставилась на меня, а потом резво поменяла своё мнение.

— Ну, если в «Комсомольской правде», может и правда такое было, но как талисман, а не от сглаза и порчи.

— Пусть будет как талисман, — согласилась я про себя посмеиваясь, — но пуля всё равно куда-то подевалась, а я точно помню, что положила её сюда.

— Может закатилась, — предположила Звёздочкина, — что-то вынимала, и она упала или машинально сунула куда-то и не помнишь. Потом найдёшь, ты ведь из квартиры её не выносила? — и она испытующе глянула мне в глаза.

Очень странный взгляд и с чего бы это. Может быть, действительно было нечто между Бурундуковой и Звёздочкиной. Что-то не поделили в прошлом, а я ни слухом, ни духом. А Люда, словно не понимает, почему я дурочку валяю. И как узнать?

— Не выносила, — подтвердила я.

— Тогда найдётся, не переживай, — улыбнулась Звёздочкина, — пойдём на кухню если ты собралась и подумаем над твоей сегодняшней проблемой.