Стать тенью для зла (СИ) - Силаев Денис

На мостике притихли, и начали совещаться таким шепотом, что даже когда Васильев, украдкой прошел еще пару шагов к носу, то ничего не мог расслышать. Миноносец дал право руля, и стал, разгоняясь, как понял комендор, резать корму паре неизвестных судов.

-Видишь?! - азартно прошептал Юрасовский. Васильев как никогда пожалел, что не выпала ему судьба стать наводчиком 75-мм орудия, расположенного на мостике. Хоть и близко начальство, но сейчас бы вся ночная драма наблюдалась им из императорской ложи..

-Так, Андрюша, дайте мне его точный курс. И пусть господин Малеев проверит. - молодые «их благородия» явно были на кураже. - Они видимо сверились с этими вешками и куда-то напрямки поперли.

-Норд-норд-вест 330, а точка у нас вот эта. - спустя пять минут выдал лейтенант Малеев. И тут-же прогундел в нос голосом нашкодившего гимназиста — Господин капитан, предлагаю рвать отсюда на всех парах. Подозреваю, что некий дядька с бородой на два пробора, узнав что мы видели, зацелует наши афедроны до характерного покраснения. А наших мы если и найдем, то с той-же вероятностью, что и японцев.

На душе у Васильева полегчало, когда он понял, что свежеиспеченный (и недели не прошло) капитан второго ранга Юрасовский внял голосу старшего офицера, и «Страшный» начал резво бежать к Порт-Артуру...

31 марта 1904 года, Порт-Артур.

-Виля! - не смотря на то, что дети супругов Витгефт давно выросли, и не сопели в соседней комнатке, обычай общаться в спальне исключительно шепотом, никуда не ушел. - Ты куда?

- Да Евгений Иванович, будь он неладен, велел службу сегодня проверить, там дежурным чуть ли не юнкер отдувается — виновато ответил Вильгельм Карлович супруге, кляня себя за то, что не сумел ускользнуть незаметно.

То, что собирался совершить контр-адмирал Витгефт, называлось коротко и беспощадно - «должностной подлог».

Зайдя в свой кабинет в штабе, он решительно достал бланк, и написал приказ на свое имя от имени наместника - проверить несение службы на крейсере «Баян», уточнив... некую нафиг никому не нужную хрень, вот что уточнив. Размял пальцы, зачем-то подул на них, и вывел вензель адмирала Алексеева. Наловчился, знаете ли, наставления в печать отправлять. Затем подложил под половину бланка тонкую тетрадь и размашисто хлопнул своей печатью. Оттиск получился наполовину смазан, и если не вглядываться, то должно прокатить. Дежурная двуколка уже дожидалась у крыльца, но, пожалуй, стоило подождать до рассвета. Витгефт не снимая шинели, присел за столом, еще раз обдумывая все что он собрался выяснить.

В порту привычно выскочили буквы про вишню. «Привычно» - отметил адмирал, усмехнувшись. Кто-бы сказал ему еще две недели назад что такая чертовщина будет привычной...

...

- Чем обязан? — холодно спросил Фон-Барон, тем не менее четко отдав рапорт прибывшему контр-адмиралу.

- Ох, сам не знаю, Роберт Николаевич — миролюбиво протянул Витгефт. - Вроде и неспешное дело, но все таки это — ДЕЛО! — он пафосно воздел палец. Евгений Иванович недоволен сметой за ремонт, вынужден все собственноручно осмотреть.

«Ну ты и гондон!» - именно это, казалось, проскользнуло во взгляде одного из самых боевых офицеров Тихоокеанской эскадры. «Мы тут значит кровь проливаем, а штабные крысы путаются под ногами, укоряя за излишний расход олифы...» - Витгефт был готов поклясться, что именно это подумал командир крейсера, даже провел рукой по месту, где должна была, согласно устава, висеть золотая сабля за храбрость.

- Неужели нельзя было приехать днем? - Фон-Барон немного лукаво взглянул на контр-адмирала. А не будет ему ничего, таких бойцов как Вирен на эскадре раз-два и обчелся, и если все так и дальше пойдет, то контр-адмиральские погоны, при поддержке Степана Осиповича у него явно не за горами. И самое обидное, он прав по всем статьям.

-Увы, дражайшая Вера Алексеевна прислала приглашение разделить пасхальную трапезу, сами понимаете... Да и Вам, насколько мне известно...

-Увы, не имею не малейшей возможности. Если вы в курсе, у нас тут как-бы война-с...

Молвить бы ему, чтобы заткнулся и показывал что велено, но увы. Планы Витгефта были несколько коварнее, чем обнаружить недостачу ведра заклепок, и следовало быть благодушнее. Еще пару дежурных фраз, и Вильгельм Карлович с вызванным старшим офицером прошествовали в недра корабля.

...

-Константин Михайлович, не надо так волноваться — хотя старший офицер «Баяна», стоящий перед ним, был скорее раздражен, чем взволнован. - Мне самому не радостно, что вот скоро четвертую склянку пробьют, а мы тут с бумагами ковыряемся. Голубчик, давайте мы просто по кораблю пройдемся, и Вы покажете где, что и как чинили. Напишу что все в порядке. А может... знаете что? А ложитесь-ка спать, а мне и боцмана хватит.

Видно было, что лейтенант Радько мнил себя князем Игорем, к которому в шатер приперся половецкий хан с выгоднейшим предложением. Продать, понимаешь, Русь-матушку, и хорошо с этого поиметь что угодно, включая свою половецкую дочку. Штабной чинуша, науськиваемый самым бесполезным российским адмиралом, упорно копает под вот-вот-Нельсона и его верного последователя Фон Барона, не гнушаясь мелочевкой. И разумеется, Радько собрался грудью встать, понимаешь... Какой еще боцман, сам все покажет, и пусть тебе, сволочь штабная, будет стыдно... Мы то в бою уже бывали.

Неведомая хрень

-Гибель адмирала Макарова — это один из ключевых моментов этой войны. Это, пожалуй, самый боевой адмирал, из имевшихся в России, он действительно имел шансы, если не разбить японцев, то по хорошей цене разменять имеющуюся у него эскадру. С одной стороны, он погиб вполне закономерно, ломанулся через не протраленное минное поле. С третьей... С этим полем есть неясности — рассказывал Второй, расположившись у экранов в Оперативном Кабинете.

-У меня четкое ощущение что его могли выставить «задним числом». Японцы изображали бурную деятельность чтобы не дать Макарову вычислить их базу на Элиотах, откуда вот-вот должен был последовать десант на Дайлянь. Пытались блокировать внутренний рейд брандерами, устраивали сеансы перекидного огня по Порт-Артуру, в общем, занимали русскую эскадру чем могли. Да, ставили мины. Но в основном вблизи внешнего рейда, а ставить мины наугад, чорт знает где, надеясь, что Макаров пойдет таким странным маршрутом — а на хрена, спрашивается? Да еще, минными банками, по три мины подряд, что подразумевает неслабый такой расход.

-Второй, я уже упоминал, специфику военных действий этого периода я изучал слабо, я оперативник и контрразведчик, так что поясняйте, мне же надо будет писать рапорт, что мы тут делали.

-Никогда за всю историю этой войны, японцы не ставили мины пачками. По логике, даже просто повредив еще пару кораблей, Макаров полностью потерял бы возможность препятствовать десанту. У тебя ограниченно время, ограничены ресурсы. Ставь по одной, так засеешь большую площадь, увеличишь вероятность подрыва корабля противника. В общем, не то, чтобы невероятно, но опять, который раз за войну, японцам очень хорошо повезло. А когда повезло, как водится у всех военных и прочих чиновников (ведь военные — это, если отбросить всю боевую романтику — чиновники) — напридумывали сложнейшую операцию, дабы наградить как можно больше непричастных и наказать как можно больше невиновных.

-Опять национальный русский фольклор? - Первый понимающе усмехнулся.

-Ну, я просто не силен в армейских поговорках других государств. Но бюрократия везде одинакова. И странностей в этой истории хватает. Эту сову, то есть результат, явно натягивали на глобус, то есть действия японского командования. Все было подано как гениальная, чертовски хитрая операция, которую разрабатывали лучшие умы японского флота. Считали, заманивали, готовились... И....

Первый уже понял, что надо одобрительной жестикуляцией подбадривать собеседника, так гораздо интереснее. И после вопросительного кивка, Второй продолжил.