Европа - Грейг Бек
Он посмотрел на наручные часы.
— На самом деле, капсулу уже должны были доставить в наши лаборатории. Это еще одна вещь, которую нам нужно осмотреть, прежде чем русские узнают, что она у нас, и потребуют ее обратно.
— Звучит как план, — сказала Кэролайн Дженнер. — Если только команда продолжала вести журналы, даже когда всё пошло… э-э, не так.
— Да, будем надеяться, — Грег направился обратно по пустому, стерильному коридору, за ним последовали две молодые ученые.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Грег Морган стоял, уперев руки в бока, на переходе первого этажа, глядя вниз на огромный ангар в лабораториях НАСА, где на приподнятой платформе покоилась русская спасательная капсула. Ученые сновали вокруг, внутри и над ней, словно белые жуки-падальщики, облепившие тушу мертвого животного.
Первое, что заметил Морган, — капсула была крупнее обычного, и это навело его на мысль, что, возможно, это целая командная секция русского космического корабля, которую, как он читал, можно было отстрелить в случае аварии.
В ней хватало места для нескольких пассажиров. Так где же остальные? — подумал он. Последнее сообщение от миссии «Путешественник» было отправлено астронавтом Хизер Уинтерсон, биохимиком. Грег помнил, как она звучала — напуганной до смерти.
Он глубоко вдохнул, наполняя легкие, и медленно выдохнул. Слишком много вопросов, и слишком мало ответов.
Он снова посмотрел на капсулу: термоустойчивые плитки, покрывающие ее, были выжжены до серовато-черного цвета основного металла от жара при входе в атмосферу. Но, очевидно, внутренние системы сделали то, для чего были созданы, сохранив жизнь единственному пассажиру, и, по воле судьбы или милости Божьей, этим пассажиром оказался его брат.
Сама капсула представляла собой слегка сплюснутый шар длиной сорок футов7, покрытый бронированными теплозащитными плитками, с простыми двигателями и огромным парашютом. Она была запрограммирована на автоматический возврат на Землю и посадку. И это всё.
В ней хватало места для трех человек. Четырех, если потесниться. Всё было автоматизировано, и, оказавшись внутри спасательной капсулы, единственной задачей пассажиров было занять криокапсулы, после чего интеллектуальные системы усыпляли их и следили за их состоянием в спящем режиме на протяжении всего пути домой. Она была похожа на американскую конструкцию, но казалась чуть более примитивной.
Грег пролистал предварительный отчет, в котором говорилось, что командир Брэд Морган сумел забраться внутрь и запустить капсулу. Также сообщалось, что его брат прихватил с собой немалый запас обезвоженной пищи и воды, которые ему не должны были понадобиться, — возможно, он взял их на всякий случай, не доверяя русским криокапсулам на весь обратный путь.
Еще одна странность заключалась в том, что он притащил с собой запасные скафандры трех своих коллег: Нины Баркер, второго командира, Хироюки Накагавы, биолога, и Энджи Соммерс, биолингвиста. Они были разложены в форме человеческих фигур рядом с ним в других капсулах.
Сделал ли он это для утешения, спокойствия или в качестве компании?
Еще одна загадка: запасные скафандры тоже были покрыты той же зеленоватой слизью, что и Брэд Морган. Образцы этой субстанции уже анализировались. Грег решил, что это не так уж важно. Главное, что он сможет изучить все данные, записанные в скафандрах.
Грег громко вздохнул, и вздох перерос в стон. У него было столько вопросов, что они разрывали его разум, и он надеялся, что Брэд скоро очнется. Анализ капсулы мог дать некоторые ответы, но он не был исчерпывающим и никогда не заменит беседу с живым человеком.
Грег спустился по металлической лестнице на пол ангара, чтобы понаблюдать за работой. Пока его брат находился в глубокой коме, капсулу очищали и анализировали на наличие любых частиц, вплоть до мельчайших крупиц пыли с Европы.
Его телефон издал сигнал, оповещающий об обновлении от технического анализа компьютеров скафандра, и Грег почувствовал, как груз слегка спал с плеч, когда он прочитал сообщение.
— Слава Богу, — прошептал он, на мгновение закрыв глаза.
Файлы данных в памяти скафандров оказались полностью сохранены. Терабайты изображений, голосовых записей и экологических анализов — каждый член экипажа автоматически записывал дневниковые записи каждый день, и система отключалась только при замедлении сердцебиения во время сна.
Команда «Путешественника» из девяти астронавтов делилась на две группы: внешняя группа исследовала поверхность луны на вездеходе, а команда глубокого погружения управляла субмариной, которая сначала пробуривала лед, а затем следовала по заранее заданному пути, исследуя темные глубины. Немного похоже на Немо двадцать лет назад, но на этот раз с человеческим экипажем.
Интеллектуальные системы упорядочивали данные хронологически, и Грег Морган молился, чтобы они пролили свет на то, что произошло с миссией «Путешественник», ее экипажем и работой, которую они проводили на и под поверхностью луны Европы.
Согласно предварительному отчету, дневники загружались и обрабатывались сейчас, и он ожидал быть одним из первых, кто получит доступ к данным.
Грег быстро вернулся в свой кабинет и, оказавшись там, тяжело опустился в кресло. Он не мог сосредоточиться ни на чем другом, пока ждал представления данных миссии, поэтому сидел, уставившись в пустоту, позволяя мыслям вернуться к тому дню, чуть более двадцати лет назад, когда они — он — заметили глаза в черной бездне огромного океана, которые позже назвали «ангелом во тьме».
В тех чернильных глубинах что-то было. И он ждал более двух десятилетий, чтобы узнать, что именно.
И он был уверен, что его брат знает.
***
Только в десять часов вечера компьютер Грега Моргана издал сигнал о входящем сообщении, вырвав его из транса, и он наклонился вперед, чтобы открыть его. Это был отчет о странной слизеподобной субстанции, покрывавшей его брата и внутренности капсулы, а также ссылка на папки с данными миссии, организованные по датам. Эти папки были затем разделены по отдельным членам экипажа.
Ему не терпелось прочитать файлы миссии, но странная слизь интриговала его, поскольку на борту не было ничего, что могло бы ее произвести. Он открыл ссылку на отчет и быстро просмотрел его.
Брови Моргана сошлись. «Никакой окончательной идентификации». Это не было неожиданностью, подумал он. Но теоретические биологи сделали несколько предположений. «Разложившееся микробное вещество. Похоже на строматолиты».
— Строматолиты… вроде бы логично, — Морган откинулся назад.
Он знал, что строматолиты — чрезвычайно
