Европа - Грейг Бек
Грег тихо фыркнул. Не внеземных, скорее, они искали земные формы жизни, ведь сейчас именно они сами были пришельцами.
Грег и еще двадцать техников, сидящих за рядами экранов, собирали телеметрию зонда, а также визуальные, химические, спектральные и экологические данные, анализируя последний пакет информации, полученный от зонда.
Пока команды ждали подготовки технологии подводного зонда, многие техники наблюдали за поверхностью луны, выискивая аномалии или что-то интересное.
Ледяная кора Европы была смертельно холодной и унылой, но не лишена особенностей: там были равнины, долины, возвышающиеся ледяные кристаллы и даже горы — все изо льда. К счастью, бурь не было, и даже легкого ветерка не ощущалось. В отличие от своей материнской планеты, Юпитера, где бушуют полярные сияния, яростные ветровые бури, которые за считанные часы разрастаются до тысяч миль в ширину, и молнии, что мечутся горизонтально на многие мили в погодных узорах, видимых из космоса.
Еще одной особенностью поверхности Европы были изредка возникающие гейзеры, выбрасывающие пар на сотни футов в воздух, где он возвращался в виде ледяных кристаллов, иногда окрашивая поверхность. И кроме случайных падающих метеоритов, луна в основном была безмолвна, как могила.
Но поверхность не была их целью, потому что Грег и другие ученые знали: если что-то и происходило, то происходило оно под ледяной коркой.
Он наклонился ближе к монитору, прищурившись. Его взгляд сосредоточился на одном участке, и то, что он, как ему показалось, вообразил, произошло снова.
Грег вскочил на ноги.
— Оно двигалось! Двигалось!
***
Дэн Домич, главный руководитель центра управления, и все остальные техники в комнате повернулись к нему, а некоторые подскочили и поспешили к Грегу, чтобы заглянуть через его плечо.
На экране они увидели, что камера Грега была направлена на более гладкий участок льда и снега.
— Что ты видел? — спросил Домич, протиснувшись к столу Грега и опершись костяшками пальцев о столешницу.
Дэн был высоким, темноволосым, с блестящей лысиной. Он никогда не шутил и, кажется, даже не улыбался, а сейчас его густые брови сошлись в одну темную, кустистую линию над глазами, пока он переводил взгляд с Грега на экран и обратно.
— Я видел — что-то двигалось, — Грег медленно сел и указал на экран, где теперь было лишь белое на белом. — Подождите, подождите. Секунду. — Он отмотал запись назад и запустил ее заново.
Дэн, Грег и остальные техники неотрывно смотрели на экран.
Спустя несколько минут Домич выпрямился и засунул руки в карманы.
— Погоди. Вот оно, — сказал Грег, указывая на точку на экране.
Через мгновение появился проблеск света, а затем крошечная горка ледяных кристаллов обрушилась.
Группа наблюдала еще немного.
— Хм. Отражение, — Домич повернулся к нему. — И это всё?
Грег кивнул.
— Хорошо, отличная работа, Грег, — Домич похлопал его по плечу. — Продолжай следить, сынок.
Остальные техники разошлись по своим местам.
— Это выглядело… как волос или что-то такое, — Грег вздохнул, чувствуя, как его тело и разум словно сдуваются. — Да, ладно.
— Зонд готов, — сообщила команда дистанционного управления, наконец-то направившая роботизированную руку, чтобы выдвинуть трехфутовый зонд из посадочного модуля. Он был похож на длинную пулю с вращающейся винтовой головкой, которая нагревалась. Конструкция основывалась на той, что испытывалась в Антарктиде для бурения ледяного покрова, чтобы достичь скрытых озер, а затем погружаться в них и собирать данные. Антарктическое озеро было почти идеальным испытательным полигоном для океанов Европы.
Дэн Домич внимательно следил за подготовкой подводного дрона.
— Вот и двадцать миллионов долларов техники. Держитесь крепче, ребята, — он скрестил руки. — Начинаем.
Команда повернулась к своим экранам, отслеживая экологические условия, техническое состояние посадочного модуля и, что особенно важно, роботизированную руку, которая выдвигала зонд над выбранным участком льда. Им почти нечего было делать, поскольку всё теперь управлялось миллионами строк кода, написанными месяцами, если не годами ранее. Вмешиваться они могли только в случае значительного аномального события.
— Обратный отсчет. По моей команде, — сказал техник, слегка касаясь пальцами панели управления. — Три, два, один, старт. Начинаем нагрев.
Кончик зонда засветился и начал вращаться, подобно винту, медленно опускаясь. Он коснулся льда и прошел сквозь него, создав вокруг носового конуса лужу жидкости.
— Отпускаем… сейчас.
Зажимы роботизированной руки раскрылись, зонд освободился и продолжил свое самостоятельное путешествие. Вода тут же хлынула вверх из-за вытеснения, но вскоре остановилась, побелела и замерзла, образовав гладкий бугор, словно ледяная корка над раной.
— И. Вот. Мы. Поехали, — Домич знал, что запуск, путешествие на 390 миллионов миль и мягкая посадка заслуживали аплодисментов. И они их получили. Но именно здесь начиналось настоящее испытание — если зонд не сработает, всё будет кончено. Всё должно было работать с первого раза. Никаких мастерских, запасных частей или повторных попыток.
Лабораторные симуляции на компьютерах и испытания в антарктических озерах показали, что технология зонда надежна. И должна работать. Но он знал, что если что-то пойдет не так, это случится в одной из самых удаленных и суровых сред, с которыми они когда-либо сталкивались. По сравнению с этим высадка на Луну казалась отпуском на Бермудских островах.
Челюсти Домича сжались так сильно, что начали ныть. Спустя еще пять минут он взглянул на настенные часы.
— Давай, — выдохнул он. — Ты можешь.
Он прошелся вдоль ряда техников и остановился за спиной Эрика Леунга, который следил за сонарным изображением подводного зонда, пока тот плавил и бурил свой путь сквозь лед. Эрик был полностью поглощен работой.
— Эрик, доложи, — тихо сказал Домич.
Леунг ответил, не отрывая глаз от экрана.
— Нет обломков, нет твердых объектов, нет пустот, всё идет по плану.
— Хорошо, хорошо, — Домич знал, что ледяной слой над морями Европы имеет толщину от десяти до двадцати пяти миль. Однако были «оазисы», где лед был значительно тоньше — всего две мили, — и они приземлились в одном из таких мест, чтобы пробурить его. Но даже в этом тонком участке пробивание более десяти тысяч футов льда всё еще требовало многих часов, чтобы достичь моря внизу.
— Время до выхода? — спросил он.
Леунг ответил без промедления.
— Три часа сорок восемь минут, отсчет пошёл, — сказал он. — Плотность льда средняя, соответствует нашим прогнозам. Выход ожидается по расписанию.
Домич кивнул, пошел
