Забери меня отсюда - Софья Валерьевна Ролдугина

– Отведи меня к реке, – выдохнул Кённа… и вздрогнул всем телом, когда она слишком широко шагнула, а потом дёрнул её за мокрую ещё косу и криво улыбнулся: – Не так резво, сердце моё. Я за тобой не успеваю.

Тину замутило от ужаса.

«Он ещё слабее, чем кажется… Только бы выжил, только бы выжил, неважно, какой ценой…»

Под её ладонью бок колдуна был ледяным, а рёбра напоминали конструкции из песка – нажми посильнее, и посыплется. Чтобы отвлечься, она достала телефон и набрала наконец знакомый номер.

– Вода поможет? – спросила рефлекторно, уже догадываясь, каков будет ответ, и в это время трубку сняли. – Алло, детектив Йорк? У нас тут убийство и труп сбежавшего преступника. Дом Саммерсов, это в глубине старого квартала, вправо от парка, около реки… Не знаю адреса.

Реджинальд Йорк медлил секунду или две.

– Зато я знаю. Никуда не уходите, скоро буду с поддержкой.

– Он дело говорит, – произнёс Кённа, стоило соединению оборваться. – Сразу возвращайся, жди полицию. Старик теперь не вылезет, я его хорошо напугал. Он осторожный… – Тут его согнуло пополам, и пришлось остановиться; обнажённые ветви ив тревожно зашевелились, послышался тихий гул, точно множество людей одновременно вздохнули и зашептались. – Девочки, без паники! – повысил он голос, безуспешно пытаясь даже не выпрямиться – устоять. – Вы же знаете… пока течёт река…

Ропот стих; издали, глухо и нереалистично, как на старой магнитофонной плёнке, послышались рыдания.

– Так поможет или нет? – снова спросила Тина.

Кёнвальд выдохнул, прикусил губу – и всё-таки распрямился. Только на виске у него билась жилка, и под глазами залегли синяки.

«Вот только попробуй мне солгать».

Он и не сумел.

– Вы в безопасности, – произнёс Кённа вместо этого веско. – Если Брада только попробует пальцем шевельнуть – я вернусь и уничтожу и его, и палец. Даже если это будет последнее, что я сделаю. Как бы я ни ослабел, ему я не уступлю, клянусь.

Некоторое время они шли молча; ивы точно расступались перед ними, услужливо убирали с дороги корни, сглаживали кочки. Вдалеке промелькнула в просвете между деревьями лента реки – тёмная даже в свете дня, затягивающая взгляд и волю.

«А что, если…»

– Если тебе не хватает сил, то можно разрушить чёрные мосты, – предложила Тина наобум. – Ты ведь сказал, что пока течёт река, ты не умрёшь. Это правда? А исцелить она тебя сможет, если освободить её мощь?

Он споткнулся и едва не упал; Тина не успела его подхватить, не сумела удержать, но справились ивовые ветки – метнулись наперерез, вывернулись винтом, зацепили. Кённа повис между ними, как на распорках.

– Спасибо, милые, – выдохнул он с такой нежностью, что горло перехватило. А потом взглянул исподлобья: – Да, Тина Мэйнард, освобождённая река меня исцелит… и растворит в себе. Память, волю, разум – всё. И город вдобавок затопит, а это уже совсем беда, – усмехнулся он через боль. – Не переживай. Я справлюсь, мне просто нужно время. Совсем немного, честное слово.

О том, что именно времени им и не хватает, Тина старалась не думать.

В голову и так, как нарочно, лезло всякое, вразнобой; память издевательски проворачивала калейдоскоп, складывая одну картинку за другой, и за каждой из них стояло издевательское «если бы».

…если бы она отказалась от свидания и Доу не прошёл бы через смерть и перерождение, даровавшие ему силу; если бы Кённа рассказал о белых мостах чуть пораньше и забрал себе обратно камни, принадлежавшие родам Мэйнард и Шеннон; если бы он взглянул на сердце Доу и нашёл способ его уничтожить… Но был фрагмент, который ранил даже больше других, образ, наполненный сожалением до краёв.

…Вот благообразный старик останавливается в полушаге от моста, заводит ничего не значащую беседу, отпускает язвительные замечания в сторону реки – так, словно она понимать что-то может. И Тина не знает ещё, не может знать, что перед ней – главный враг, которого она дважды потом могла опознать – и не сумела: на фотографии в кабинете Маккой, или даже раньше, со слов Аманды, если б только догадалась расспросить ту подробнее…

«Всё могло сложиться иначе, – стучало пульсом в висках. – И никто бы не пострадал».

Берег реки точно прыгнул им навстречу из зарослей осота – не сказать чтоб низкий, но топкий, прикрытый рваным бархатом мха, безжалостно перетянутый жгутами вьюнов. Кённа перевёл дыхание, и на скулах у него проступил румянец – яркий, лихорадочный, нездоровый, но всё-таки обнадёживающий больше, чем прежняя мертвенная бледность.

– Дальше я сам. Не смотри так, это просто боль, от боли не умирают.

«Ещё как умирают, умник», – хотела сказать Тина.

Река беззвучно плеснула через край, выкатилась вверх по склону, обняла Кёнвальда до колена, помедлила – и хлынула выше, к самому лицу. По щекам поползли струйки вверх, как слёзы наоборот.

– Ты правда не можешь умереть, пока течёт река?

Говорить было трудно; горло саднило, и горели запёкшиеся корочки-болячки на искусанных губах.

«Когда я успела?..»

Кённа склонил голову к плечу, далёкий и невозможный, как сон.

– Правда. Брада и не надеялся меня убить. Всего лишь раздробить на кусочки, чтобы потом вытрясти из них власть над рекой, – усмехнулся он жёстко. – Не думай об этом, Тина Мэйнард. Вообще-то всё должно быть наоборот: я тебя утешаю и провожаю к дому… даже стыдно.

– Наверстаем потом. Когда это закончится, специально закачу образцовую истерику, применишь все свои таланты, чтобы меня успокоить. – Она заставила себя улыбнуться, будто и не происходит ничего особенного, не нависла над ними чудовищная катастрофа и мир не летит к чертям. – Знаешь, я тут вспомнила… Я уже видела Чейза Ривера. Утром того же дня, что позвала тебя. Он стоял у моста, но ступить на него не решался.

Выражение лица у Кёнвальда на секунду стало прежним – спокойная уверенность в своих силах с той долей заслуженного самолюбования, которая никогда не раздражает в действительно исключительных людях.

– Ещё бы. Это же его ночной кошмар – чёрные мосты исчезают, сила реки вырывается на свободу и смывает его, как ливень – узоры на песке. А вдруг я заметил его и…

В этот момент вода коконом сомкнулась вокруг него – и он исчез, только брызги разлетелись. Тина едва зажмуриться успела и, разумеется, промокла насквозь. А река шепнула со всех сторон разом – голосом Кённы:

– Прости. Что-то совсем устал. Возвращайся к Уиллоу, ты ей нужна сейчас… и я приглядываю за вами.

Самым трудным было отвернуться от берега и сделать первый шаг обратно. Потом точно оборвалось что-то внутри, невидимые нити лопнули – и полегчало. Тина