Крайние меры (ЛП) - Харпер Хелен

— А что насчёт тебя? — спрашиваю я, решив, что настало время побудить моего коллегу-рекрута принять участие в любимом занятии каждого — рассказывать о себе. Теперь, когда я рассказала свою историю, я могу сосредоточиться на остальных. Если повезёт, Питер окажется любителем посплетничать, и мне не придётся повторять свою историю каждому новичку.

Однако он отстраняется, и его лицо мрачнеет.

— Я бы предпочёл не говорить об этом.

Я выжидаю несколько секунд. Удивительно, как часто люди говорят, что «предпочли бы не говорить об этом», а потом раскрываются. Очевидно, Питер — исключение из правил. Он хранит молчание.

— Я понимаю, — бормочу я, мысленно матерясь. — У каждого из нас есть свои секреты.

Он благодарно улыбается. Интересно, связано ли его молчание с распятием, которое он всё ещё крепко сжимает в руке? Однако, прежде чем я успеваю сказать что-нибудь ещё, относительная тишина в маленькой аудитории нарушается.

— ОМГ!

Я вздрагиваю.

— Я слишком ленива, чтобы произносить настоящие слова, — говорит пышнотелая блондинка. Она разоделась в пух и прах: высокие каблуки, облегающее чёрное платье, сверкающие драгоценности и длинные алые ногти. Вот вам и трудности с принятием в Семьи. Возможно, Майкл Монсеррат хочет немного отдохнуть от своих тёмненьких членов Семьи.

За блондинкой следуют ещё несколько человек. Питер снова утыкается взглядом в пол, но я думаю, что небольшое любопытство к другим новобранцам не помешает, поэтому я открыто смотрю на них всех. К тому времени, как все оказываются внутри, я насчитала чёртову дюжину. Я не особенно суеверна, но не могу отделаться от мысли, что это не совпадение, что наша маленькая группа насчитывает тринадцать человек.

Там есть молодая девушка в инвалидном кресле; не стоит пытаться угадать мотивы её пребывания здесь. Я замечаю пару пожилых мужчин, в том числе, как я заметила, политика в отставке, который часто попадал на первые полосы газет по совершенно нехорошим причинам. Кажется, я припоминаю, что были обвинения в мошенничестве. Меня удивляет, что он здесь; я думаю, он всё-таки был невиновен. Остальные — это смесь невзрачного и эффектного: ботаники в очках, накачанные спортсмены и в строгих костюмах.

Кто-то однажды сказал, что не стоит судить о книге по обложке. Кто бы это ни был, он явно никогда не работал частным детективом. Внешний вид человека может дать наблюдателю информацию о том, кто он на самом деле. Внимание к деталям жизненно важно. Это то, в чём я не особенно сильна, но я тренируюсь, чтобы стать лучше. Например, моложавый мужчина в костюме, который сидит по диагонали позади меня, может выглядеть щеголевато, но его дешёвые поношенные ботинки и едва заметное подёргивание верхнего века говорят о совершенно другом. Меня заинтересовала одна женщина, чья прическа наводит на мысль о забитой домохозяйке, но в одежде она больше похожа на бунтующего подростка. Любой человек, демонстрирующий контрасты в своей внешности, обычно отражает те же контрасты в своей личности. По крайней мере, так считал Тэм. Я делаю мысленную пометку поговорить с ней, как только смогу.

Я понимаю, что громкоголосая блондинка оценивает меня примерно так же, как я оцениваю всех остальных. Она приподнимает бровь, глядя в мою сторону, когда замечает, что я наблюдаю за ней, и поднимает загорелую руку к своим идеально уложенным волосам. Я замечаю часы у неё на запястье: Таймекс. Это не соответствует её одежде, макияжу или манере держаться. Возможно, я тоже скоро с ней поговорю.

Питер, стоящий рядом со мной, что-то бормочет. Я поворачиваюсь к нему как раз в тот момент, когда дверь с оглушительным грохотом закрывается. От этого звука мой желудок неожиданно сжимается. Я вижу, как вампир обматывает витую красную верёвку вокруг ручки, по сути запирая нас внутри. Я понимаю, что это скорее символический, чем реальный барьер, но ясно, что все в комнате чувствуют то же самое. Обращение вот-вот начнётся.

Глава 15. Чёртова презентация

Наверное, я предполагала, что это будет сам Майкл Монсеррат. Вместо этого дверь за столом с пузырьками открывается, и входит крупный мужчина-вампир. Как только он начинает говорить, я узнаю его голос: это Урсус, тот, кто приходил за мной в «Паровую Команду». Он не теряет времени на улыбки.

— Доброе утро. Семья Монсеррат рада приветствовать вас в нашем кругу, — он выжидательно оглядывает всех нас, словно ожидая ответа. Когда ответа не следует, он продолжает. — Прежде чем произойдёт обращение, необходимо решить несколько вопросов. Я понимаю, что вы все нервничаете и хотите начать как можно скорее, — его губы растягиваются, как будто он пытается улыбнуться, но ему это не удаётся. — Однако крайне важно, чтобы вы полностью понимали, что сейчас произойдёт.

Он делает жест какой-то невидимой силе, и экран проектора опускается. Часть меня корчится. Смерть от PowerPoint.

Как только экран становится на место, появляется изображение логотипа Семьи Монсеррат. Это причудливый, почти кельтский дизайн, который, без сомнения, знаком каждому присутствующему в зале. Я думаю, что должно свидетельствовать о вечности и силе; к сожалению, в наши дни это больше похоже на татуировку, которую можно сделать в любом магазине на главной улице. На самом деле, я почти уверена, что видела её в продаже как временную переводную татуировку. Но я полагаю, что притвориться вампиром на один день проще, чем стать им на самом деле.

Урсус щёлкает по кнопке на своём портативном устройстве, и появляется следующий слайд, заполненный плотным текстом, который он читает вслух. Несмотря на стиль его изложения, я заворожена.

— Вы — немногочисленные счастливчики, — произносит он монотонно. — Тысячи людей обращаются к нам, но лишь немногие принимаются. Это нелёгкий путь. С того момента, как в ваших жилах потечёт кровь Монсеррат, вы будете связаны с нами долгом. Верность не подлежит обсуждению, и мы не терпим ничего, кроме повиновения, — учитывая нынешние обстоятельства, это, очевидно, не так верно, как он хотел бы внушить нам. — Вы оставите свои человеческие жизни позади. Многие из вас никогда больше не увидят своих родных. Некоторые из вас могут не пережить процесс обращения.

Краем глаза я замечаю, как один из самых серьёзных на вид новобранцев нервно поднимает руку.

— Какова вероятность того, что мы не выживем?

Урсус переходит к следующему слайду. Очевидно, этот вопрос был ожидаемым.

— От восьми до четырнадцати процентов новобранцев не переживают обращение. Причина этого неизвестна. Мы изучали наши данные в течение многих лет и не выявили закономерности. Однако, ожидайте, что по крайней мере один из вас не увидит, что принесёт завтрашний день.

Происходит внезапная нервозная перемена. Люди начинают переглядываться. Кто станет статистической жертвой? Некоторые бросают сочувственные взгляды на девушку в инвалидном кресле. Я чувствую, как у меня внутри всё сжимается. Слова Урсуса напоминают о том, что я, вполне возможно, принимаю худшее решение в своей жизни. Я думаю об альтернативе: убежать и спрятаться, чтобы меня могли выследить и убить вампиры-мятежники, в то время как их приятели захватят власть над миром. От этого я не чувствую себя намного лучше.

Появляется следующий слайд.

— Существует множество мифов, о которых вам следует знать, — продолжает Урсус. — Начнём с того, что вампиры не бессмертны, — я уже знаю это и уверена, что остальные новобранцы тоже. Однако все слегка подаются вперёд. — Продолжительность вашей жизни увеличится примерно на триста лет. Вы не станете неуязвимыми, хотя и будете избавлены от большинства болезней, от которых страдают другие виды. Случайная смерть и, — он делает паузу, — преднамеренная смерть всё равно случаются время от времени. Хищники остаются.

Поднимается ещё одна рука.

— А как насчёт солнечного света?

— Вы будете уязвимы перед солнечными лучами в период первых 20–60 месяцев с момента вашего обращения. Все люди разные. После этого, хотя вы и не сможете наслаждаться пляжным отдыхом, вы сумеете выходить на улицу, не испытывая особого дискомфорта. Святая вода и распятия не причинят вам вреда. Становясь одним из нас, вы не отказываетесь ни от своей души, ни от своей веры, — Питер рядом со мной слегка выпрямляется. — Кол в сердце в значительной степени прикончит вас, как и костер или обезглавливание. И в течение первого года вы обнаружите, что ваше тело остаётся таким же слабым, как у человека, — Урсус пытается улыбнуться ещё раз. Это по-прежнему не работает. — Однако концепция пороговых границ остаётся в силе, если только недвижимость не является коммерческой или нежилой.