Влюбленная, обреченная, заговоренная - И. Б. Циммерманн
– Хрю!
– О, этот, да?
Мона хихикнула, когда попка поросенка радостно затанцевала. Она пролистывала список фильмов и добралась до картинки с «Монстрами на каникулах». За последнюю неделю они, наверное, раз десять посмотрели этот смешно-страшный мультфильм. Бальтазар уже мысленно настроился подвизгивать на каждой шутке и проговаривать вместе с Моной ее любимые сцены.
Хуже, чем эта нескончаемая пытка, было лишь то, что ему постепенно начинало нравиться. На свете просто нет ничего милее, чем его ведьма и демонический детеныш, которые, как двое маленьких детей, снова, снова и снова радостно пересматривали этот мультик.
Чтобы как можно лучше видеть телевизор, Тиффи потопала к краю кровати, и в ее больших выпученных глазках вспыхнуло удовольствие, когда появились первые логотипы продюсерских компаний. Бальтазар воспользовался моментом, обнял Мону и прижал к себе. По крайней мере один поцелуй сегодня будет, интро она видела каждый день, а возможности пожаловаться на его приставания за последние недели не было. И ему потребовалась пара секунд, чтобы привлечь ее внимание, его теплый рот на ее губах быстро переключил растерянный взгляд Моны на него. Он должен этим насладиться. Он знал, что сейчас произойдет. Все всегда проходило по одному сценарию, и только начало фильма дарило ему надежду. В то время как на лице Моны появилось удовлетворенное выражение и она ответила на его поцелуй, в изножье кровати уже послышался шорох.
Не прошло и трех секунд, как маленькие лапки прошлепали по одеялу, перебрались через самую высокую точку, и вот на Мону и Бальтазара уже критично смотрели свинячьи глазки.
– Хрю?
Обнимашки – просто суперская игра, особенно когда тебе всего несколько недель. Она пока мало чего умела, но в этом была хороша. И после вопросительного визга между ведьмой и демоном сразу втиснулась толстая поросячья попа. Тиффи знала, что здесь тепло и максимально уютно.
– Хочешь свою соску? – Мона помахала фиолетовой пластиковой штукой перед носом ребенка, и тот мгновенно ее поймал. Послышалось счастливое причмокивание, после чего круглая голова опять повернулась к телевизору, и два шевелящихся уха сосредоточили все свое внимание на детской комедии о вампирах.
Бальтазар вновь вздохнул и капитулировал перед таким блаженством. К его удивлению, Мона убрала прядь волос со лба архидемона и улыбнулась ему. Он вопросительно выгнул бровь.
– Я снова начну уделять тебе больше времени, обещаю. Но сейчас…
– Да, понимаю. Я… вообще не жалуюсь.
– Я знаю, иначе ты бы не приходил сюда каждый вечер.
– Кто-то же должен за вами присматривать.
Мона тихо хихикнула и покачала головой.
– Можем потом снова разрешить ей поспать настиральной машинке, знаешь, ей так нравится отжим, – начала она безобидным тоном, как будто тем самым не приглашала его в свою постель.
– Тогда включим режим самой бережной стирки.
– Бальтазар, – шикнула ведьма и подмигнула. Он глубже откинулся на подушку, и голова Моны легла ему на грудь, в то время как младенец-ёкай радостно визжал, с нетерпением ожидая новую сцену мультфильма.
Будь его воля, его жизнь и дальше была бы именно такой.
Глава 28
Укусостойкий
Почти месяц спустя – 23.01.2019
Дата экзамена Бориса приближалась стремительно. Сегодня, в это дождливо-холодное двадцать третьего января, Мона предпочла бы находиться где угодно, только не в бывшем полицейском управлении Франкфурта. В этом месте уже три года располагалась штаб-квартира мифического Федерального уголовного ведомства, но, к сожалению, это была единственная модернизация.
Ведьма, оборотень и вампир вместе с младенцем-демоном стояли в длинном унылом коридоре перед подвальными помещениями, и Борис ждал, когда его наконец вызовут. Пыльные кирпичные стены, ледяной пол и мерцающие неоновые лампы напоминали темницу, и Мона заподозрила нечто ужасное. Хотя испытания всегда контролировались тавматургической службой, они никогда ими не руководили, такое проводилось для серьезных преступников.
– Надо было обновить свое завещание, – ныл Борис, который, кажется, совсем слетел с катушек. Мона никогда не видела, чтобы его так трясло. Еще это ужасное клацанье его клыков. Без своих привычных украшений и макияжа, в обыкновенном сером свитере и джинсах, он выглядел действительно жалко.
– Все будет хорошо, – попыталась успокоить его Мона. Из-за нервов Борис прикусил нижнюю губу, буквально засосал ее внутрь, и клыки у него при этом комично торчали наружу, как у летучей мыши с неправильным прикусом.
– Вчера ты два часа просидел перед свежим кровяным супом, ты справишься, – сказал Бен и положил ладонь Борису на плечо, но тот ее стряхнул.
– Ха! Мелочь! В нем было слишком много холестерина! Ах, вы не понимаете, дело же не в этом, – возбужденно прошипел вампир. Он крепко вцепился в свои экзаменационные листы. – Мой экзаменатор!
Мона аккуратно потянула на себя смятый листок и вытащила его из дрожащих пальцев Бориса. Тиффи с интересом обнюхала бумажку, пока Мона разворачивала ведомость с указаниями. Бен с любопытством заглянул ей через плечо. Бледные строчки копии было почти невозможно расшифровать. Помимо таблички с уже пройденными испытаниями, в них содержалась информация о последнем практическом экзамене. Однако, прежде чем она успела все прочесть, малышка ухватила листок и в одно мгновение его проглотила.
– Тиффи! Ох, нет, опять одно и то же! – воскликнула Мона и достала демона из слинга. – Борис? Что нам теперь делать?
– Хрю!
– Это в любом случае уже не имеет значения! – всхлипнул вампир.
– Так что там насчет экзаменатора? – спросил Бен.
– О-он, – начал Борис, однако в ту же секунду Тиффи закашлялась и выплюнула Моне на грудь обслюнявленный комок бумаги, за которым последовала жеванная резиновая уточка, после чего малышку вырвало еще и носком.
– А я его искала. – Мона удивленно подняла один из своих любимых носков, в то время как Бен заскулил, глядя на уничтоженную утку. Это оказалась одна из его жевательных игрушек. – Прости, – Мона кривовато улыбнулась, и он улыбнулся ей в ответ. Бен насмешливо почесал Тиффи за правым ухом, на что поросенок тут же замурлыкал.
– Шалунишка, – проворчал он. Она уже не в первый раз воровала игрушки, но как можно злиться на эти карие глазки, как у олененка?
После тяги на стеклянные бутылки настала очередь пластика, и теперь этот маленький мусоропровод полностью заменял желтый мусорный бак Моны.
– Подержи-ка, – пробормотала она и протянула Бену весело дергающего лапками ребенка.
– Фу, как я выгляжу. – Мона недовольно застонала и сняла комок со своей черной блузки. Ткань промокла насквозь, не говоря уже об останках резиновой уточки.
– Лучше пусть меня тоже съест! – Борис театрально положил ладонь на лоб, а потом провел
