Гончие забвения - Дмитрий Миконов

Вокруг трещали деревянные стены, кипящая смола слезами разбивалась о пол. Искры впивались в кожу, воздух густел, превращаясь в сироп. Каждый следующий вдох давался тяжелее предыдущего.

Путь преграждали сваленные в кучу церковные скамьи. Их сложили как погребальные костры. На стенах горели иконы. С них таращились лики святых, исказив рты в немом крике.

Внезапно Вир запнулся, обо что-то мягкое. Посветил под ноги. На полу — тело женщины, прижимающей к груди обугленный комок с крошечными ручками. Сердце на секунду замерло, сжавшись в ледяной ком, но ярость тут же растопила его.

Подлый прием.

Нащупав в кармане табакерку, Вир измазал в ее содержимом пальцы и надавил на веки. Глаза обожгло резкой болью, но разум охватило ледяное спокойствие. Посмотрел вниз — теперь под сапогом лежал мертвый священник.

Где-то на колокольне тревожно ударил колокол.

Задрав голову, Вир закричал.

— Лель! Хочешь исповедаться? Тогда покажись!

Шорох под ногами заставил отпрянуть. Священник приподнялся, упираясь руками в пол. Его голова с замотанными тряпкой глазницами, безошибочно повернулась в сторону Вира. Он улыбался неестественно широко, будто рот растягивали крючья.

— Сам-то не хочешь покаяться? Хотя… у меня нет столько времени, чтобы выслушать все твои грехи.

— Зачем ты здесь, падший? — спросил Вир, подготавливая за спиной трость.

— Сами меня призвали, — невозмутимо ответил Лель. — Изгнать не получится.

Совсем близко вскрикнул Стефан. Следом послышалось нечеловеческое рычание, которое может издать только оживший мертвец.

Падший подобрался, словно дикий зверь перед прыжком. Вир не раздумывая перетянул Леля по хребтине. Завизжав, падший прыгнул на него — они покатились и врезались в стену.

Полетели искры, затлела одежда.

— Ритуал обнаружения, — прохрипел Вир, его горло обжигали ладони Леля, пальцы не находили рукояти серпа. — Катализатор для твоего прихода.

— Может и так. Но какого беса приперся ты? — огрызнулся Лель. От смрада горелой плоти перехватывало дыхание. — Антиквар сказал — будет только школяр. Впрочем, неважно. Все равно заберу его…

Сверкнув молнией, лезвие серпа воткнулось в пустую глазницу. Сталь полыхнула и утонула в черепе, будто горячий нож — в воске. Оглушенный визжанием, Вир получил сильный пинок по ребрам и откатился на несколько ярдов.

Вскочили одновременно. Лель зажимал череп руками, будто спасал расколотый горшок. Держась за шею, Вир чертыхнулся — падший оказался прав, развоплощение не удалось.

Из дыма выскочил Стефан. Он опирался на обугленную палку, испуганно оглядывался.

Вир взглядом отправил его за спину.

— Школяр — жертва обстоятельств, не добровольная. Это нарушение Кодекса.

— Твой Кодекс — не более чем архаичный догмат, лейтарский иуда, — Лель говорил невнятно, стараясь поменьше двигать челюстью. — Но я соблюдаю его. Посуди сам — мальчишка завершил свой ритуал, который оказался — кто бы мог подумать — частью другого. Он призвал меня по собственной воле.

Вир отмахнулся.

— Крючкотворство. Антиквар ответит за это. Скажи, за что он платил тебе?

— Не суй нос не в свое дело. Уйди с дороги.

Вир зло сплюнул. Задумался на мгновение.

Дело плохо. Во-первых, падший был прав. Нарушил ли он Кодекс — вопрос спорный. Виноват Антиквар, с него спрос. Во-вторых, забрав душу школяра, Лель сгинет в низовьях Зерцала как отброс — в стоках. Тогда вопросы останутся без ответов.

Убрав серп за голенище, Вир тяжело оперся на трость.

— Падший, я желаю перекупить школяра.

Лель повел глазами.

— Удивляешь, отступник.

— Стефан — слюнтяй и полный бездарь. Намучаешься с ним. И по Кодексу неоднозначно вышло. Его душу будут тянуть наверх. Вряд ли ты сможешь ее удержать.

— Допустим, — падший потрогал тряпку на глазах.

— Тебе нужен кто-то более… подходящий.

Колокол ударил в последний раз. Огонь вокруг них поутих, дым рассеивался. Мертвяки за спиной Леля переминались с ноги на ногу.

Вир отхлебнул из фляжки — будто воды напился. Продолжил.

— Ты не пропускал воскресную службу. Искренне верил в Господа. Хотел стать священником, — он усмехнулся. — Ты предал всех, кто тебе верил.

Огонь заплясал в глазах Леля.

— Мораль читать будешь?

— И не думал. Просто тебе нужен кто-то похожий на тебя. С гнилой душой. Понимающий с полуслова.

Лель пожал плечами.

— Лучше яйцо сегодня, чем курица завтра.

— Согласишься — будет тебе слуга. Отпетый мерзавец, такой же как и ты. Откажешь — я найду способ вытащить тебя из Зерцала, как крысу за хвост. Раздавлю сапогом. Медленно, как умею.

— Хороший слуга в наше время — на вес золота, — глаза Леля блеснули почти человеческой жадностью. — Но в чем твой интерес?

— Подвоха нет. Остальное — не твое дело, — отрезал Вир. — Дай мне лунный месяц.

— Неделя, — прошипел Лель, приглаживая пятерней светлые кудри.

— По рукам.

Иллюзия рассеялась с оглушительный всхлипом и порыв ветра отшвырнул магистра во тьму.

Глава 5

…Мир перестал вертеться перед глазами, головокружение отступило, оставив после себя лишь горький привкус на языке и тяжесть в ногах. В антикварной лавке все так же горели свечи, источая терпкий аромат рута. Шлем эпохи кальфарского Возрождения с пустыми глазницами нависал над Виром. Судя по ценнику, за него просили неоправданно много.

Рядом протяжно, с дрожью в голосе, выдохнул Стефан.

— Я уж думал все, конец. Сожрет тварь и костей не оставит похоронить. Это ведь была настоящая иллюзия, мастер? Тот страшный бес, мертвяки…

— Лель — не бес. Он падший, низшая ступень, — машинально поправил Вир, хмуро оглядываясь на школяра. — Чего за ногу схватился?

— Ее мертвяк чуть не откусил, — тот пятерней взъерошил светлые волосы. — Сию же минуту в кабак рвану. Клянусь, целый бочонок у трактирщика выкуплю! Напьюсь до беспамятства!

— Жаль, что язык, — сквозь зубы пробормотал Вир и прищурился. — Кстати, а много ты слышал? Из нашего с ним разговора?

— Какой там… одно было на уме — лишь бы не догнали… колокол еще этот трезвонил…

— Стефан, — Вир резко встал и встряхнул его за плечи, заставив встрепенуться. — Ты слышал мой разговор с падшим?

Школяр отер лицо грязным рукавом, будто собираясь с мыслями. В его глазах неожиданно мелькнула непривычная твердость.

— Вы и правда считаете меня полным бездарем, мастер?..

Сделав несколько глубоких вдохов, Вир зашагал по комнате. Его каблуки отстукивали нервный ритм. Картина вырисовывалась удручающая.

Получалось, школяр был свидетелем, как магистр-практик Кальфарского университета заключил сделку с каким-то упырем из Зерцала. Пообещал тому привести слугу. Великолепная кульминация вечера. Вы сегодня просто блистательны, мэтр Талио! Извольте подняться на эшафот!

Школяр кусал губы, Вир терял последнюю надежду на благополучный исход. Первый же кабак, пара кружек дешевой браги — и язык у парня сам развяжется. Завсегдатаи подхватят, слухи поползут по городу, обрастая леденящими душу подробностями, пока не