Влюбленная, обреченная, заговоренная - И. Б. Циммерманн
– Да… ох уж эта надежная Церковь!
Мона тут же ощутила знакомое жжение стресса в голове.
– Черт! Нет! П-причиной всех моих катастроф может быть проклятие! – громко выпалила она и так резко выпрямилась, что ремень безопасности прижал ее обратно. Как она всегда доказывала себе снова и снова: хуже всегда бывает. Руководящий принцип, а точнее, даже девиз ее жизни. Умозаключение Бальтазара имело смысл, а также, увы, вписывалось в общую картину ее неудач, пускай до сих пор она и думала, что этим обязана недостатку концентрации.
Машина с урчанием завелась, и Мона испуганно осознала, что они уже недалеко от дома ее родителей.
– Чем бы оно ни было, мы найдем выход, – заверил ее Бальтазар, однако она решительно замотала головой. – Просто будем тренироваться, отсутствие контроля могло перетечь в невезение, возможно, дело в этом. Кроме того, я мог бы запросить данные твоей души, проверить, не проклятие ли это, например, из твоей прошлой жизни.
– Какой ужас! – Мона не собиралась произносить это так громко, но одна мысль о том, чтобы узнать, кем она когда-то была, вызывало очень странное чувство страха. Еще выяснится, что она действительно сама виновата в своем невезении, может быть, из-за злости, а может, заслужила – она этого не вынесет.
– Понимаю. Но помни, у нас есть время, Мона. Контроль не вырабатывается в одночасье!
– Я и так всю жизнь упражняюсь. Раньше до глубокой ночи… я надеялась, что второй договор…
– Знаю, сокровище мое. Но решить эту проблему ты можешь только сама. Все, что я могу сделать, – это защитить тебя от вреда и ограничить твои силы, если их будет слишком много.
– Я не могу.
– Мона.
– Я не хочу.
Она сама знала, как упрямо реагировала, но эта тема сопровождала ее на протяжении всей жизни, ей надоели обещания, предполагаемые решения. Она бегала от гуру к гуру, к колдуну, к целителю, к священнику, к психотерапевту, даже к врачам обращалась, ложилась в ревущий аппарат МРТ, который удостоверил, что ее мозг полностью здоров, и наградил звоном в ушах. А теперь даже бог не знал, что с ней не так.
Ворча себе под нос, она глубже сползла в кресле и сделала радио погромче. Рука Бальтазара вновь нашла ее руку, погладила по тыльной стороне ладони. Даже после того, как ему приходилось переключать передачи, он опять сжимал ее холодные пальцы, и, по крайней мере на пару мгновений, это успокоило расшатанные нервы Моны. На самом деле, недавно она твердо решила больше не грузить его своими тревогами и проблемами, вот только избежать их никак не получалось – к сожалению, это совершенно не стыковалось с ее личностью.
– Прости… – пробормотала она.
– За что?
– Я еще не привыкла к тому, что могу решать свои проблемы.
– Просто иногда необходима божественная помощь, – на его красивом лице заиграла широкая ухмылка, однако в глазах светилось тепло, которое сразу наполнило Мону новыми силами.
Но дело было не только в боге, прежде всего сверхъестественные друзья Моны дарили ей немыслимые возможности. Во время учебы она замкнулась в себе – даже лучшей подруге никогда по-настоящему не открывалась, – и именно с демона что-то в ее жизни начало меняться. Наверное, это тот самый случай, о котором всегда говорят: «Не было бы счастья, да несчастье помогло».
– Неужели это правда из-за невезения? – осмелилась спросить Мона.
– Что именно ты имеешь в виду?
– Мое… все?
Бальтазар выдохнул воздух сквозь зубы, в салоне раздался чуть слышный свист.
– Я мог бы взглянуть на твои колдовские способности, у меня есть связи, это можно устроить.
– М-м-м…
– Подумай об этом. Если разрешишь, то теперь уже я буду тебя гуглить, – он хрипло рассмеялся.
– Если только в этих папках написана правда. – Это обстоятельство тоже беспокоило Мону в таком исследовании: он заглянет в самую ее суть, узнает о ее душе больше, чем Мона когда-либо могла понять сама. Каждое черное пятно, каждый грех.
– Мне важно, кто ты сейчас, а не кем была когда-то.
– А кто я?
– Моя замечательная жена, которая сейчас подаст мне жареный миндаль из бардачка, пожалуйста? – Взмах ресницами и чересчур широко распахнутые глаза рассмешили Мону, и она с радостью потянулась за полупустым пакетиком, испытывая облегчение от того, что он не стал дальше развивать тему.
– А кто ты? Господин архидемон?
– Просто старый мужчина, – Бальтазар решительно взял целую горсть миндаля, из-за чего Моне пришлось немного подождать, прежде чем задать следующий вопрос.
– Но иногда кто-то иной?
Краем глаза он, поджав губы, наблюдал, как она жует. Ей было так любопытно узнать больше об истинной природе божественного, и в то же время она знала, что вряд ли поймет это, однако отвлечься сейчас не помешало бы.
– Бывает. Это не зависит от моего выбора. Мой облик и все остальное основано на том, что меня вдохновляет. Трудно объяснить. Но… но… тебя это не смущает? – Вопрос прозвучал неуверенно, и Моне понадобилась пара секунд, после чего она кивнула:
– Не переживай. Все в порядке.
Бальтазар шумно выдохнул. У него на лице отразилось облегчение, он снова отвернулся и некоторое время задумчиво смотрел на дорогу. Как бы ей хотелось сейчас заглянуть ему в голову, но даже существа, способные читать мысли, слышали лишь то, что подсознательно обращалось к ним. В мозгах у Моны иногда царил такой гвалт, который не оставлял ей ни единого шанса сосредоточиться, чего в случае с ним она даже представить себе не могла. Наоборот, Бальтазар казался спокойствием во плоти и всегда безупречно выглядел. Его роскошь, его образ жизни – фактически полная противоположность всему, что нравилось Моне.
– …хотя в рубашке с батиковым узором и сандалиях ты бы подцепил меня в мгновение ока, – подытожила она свои скачущие мысли и не могла винить демона, когда тот в недоумении нахмурил лоб. – Ну, в смысле… насчет внешности и того, что меня привлекает.
– И тем не менее тебе нравится твой пафосный менеджер хедж-фонда в сшитых на заказ костюмах? Уверена? – В его тоне зазвучало веселье.
– Думаю, я еще не готова осознать, что ты пользуешься нашей патриархальной системой власти.
– Я развожу своих клиентов.
– Эм?
– Я демон, я наказываю грешников, – пояснил он, увенчав фразу низким грязным смехом, который не сумел бы превзойти ни один кинозлодей. А у Моны в голове моментально сложился пазл: это подходило ему гораздо больше, чем быть привилегированным богачом, которого она поначалу в нем видела. Вопреки ее предположениям, он не играл в игру
