Сварог - Сана Нарциссова
Но сил уходило больше, чем он ожидал потратить. Сварог придавал мощь огню постепенно, но часто, отчего стал быстро уставать, а уголь не начал даже дымиться. Неужели физической силой разжечь уголь проще? Какая сила требуется для руды, если даже уголь ему не поддается? Он решил чуть обождать, отдохнуть и дать стихие шанс справиться самой.
— Велес! — похоже, мехи ему, все-таки, понадобятся. Он вышел из кузни и огляделся по сторонам, высматривая своего друга и нашел его далеко от себя. Он возился с землей, убирая оставшиеся ненужные камни с поверхности. Велес не услышал Сварога с первого раза, поэтому ему пришлось позвать его снова.
— Чего тебе?
— Вы пользуетесь мехами?
— Животными? Конечно.
— Нет. Чтобы воздух в печи нагнетать, мехи.
— Корой машем, сами дуем. — Велес почесал затылок грязными руками, задумался. — А о мехах твоих не слыхал.
Сварог не удивился, поблагодарил Велеса, ушел обратно думать, что делать. Огонь не просто часть Сварожьей души. Он и есть его душа, но живет своей волей, а подчинить его себе, заставить гореть ярче и сильнее, не добавляя при этом ещё магии ему ещё предстояло научиться. Он сосредоточился на огне, на чувствах и на источнике своей силы. Ему пришлось заглянуть в свое болезненные воспоминания самостоятельно и перестать убегать от суровой реальности прошлого.
Злость, обида, жажда мести и надежда, что когда-нибудь он, все-таки, исполнит желание матушки и выстроит мир полный счастья и любви - вот, что питало его огонь. Но чтобы поделиться любовью и миром с народом, надобно для начала этой любовью и миром в душе самому обладать...
В прошлом.
— Были времена, когда мы не умели пользоваться огнем, — рассказывала матушка Сварога, Дирцея, перед сном, — Таам стал отдаляться от своих звезд и с каждым годом земля Таама стала испытывать нас своим холодом все суровее и суровее. В конце концов, в поисках тепла все таамовцы собрались в одной точке мира. Мы стали жить в обители пламени.
— В той яме, где горит вечный огонь? Бьет из под земли словно вода?
— Да, Сварог, именно там. Твой отец был сыном Аза, вождя одного из племен, которых прибило к обители. Аз нашел обитель первым и объявил его своей собственностью. Сделал вид, что великодушно приглашает нас жить к себе в дом. Твоего отца я увидела не сразу. Он был закрытым, неразговорчивым, вечно хмурым, а я напротив была полна жизни и надежды. Надежды, что все когда-нибудь станет как прежде. Мы будем жить с матушкой у реки, сажать цветы и фрукты.
— И виноград, — добавил Сварог, который в сотый раз это слушал, — И делать из него вкусное вино для племени.
— Да, — матушка нежно улыбнулась, погладила Сварога по волосам и продолжила рассказывать, — Когда я увидела Хотуна он показался мне таким добрым, — голос матери дрогнул, она глубоко вдохнула, помолчала, чтобы прийти в себя, а затем продолжила, — Мы подружились, хоть он не особо этого желал. Я все время пыталась его подбодрить, заставить улыбнуться, не понимала, от чего он все время грустит. Но вскоре, мне все стало ясно. Один из жителей обители случайно угодил в вечное пламя, загорелся. Его крики от боли разнеслись эхом по всей земле и казалось ещё несколько часов не стихали. Он не погиб. Люди поспешили ему на помощь, но не успели ничего сделать, как вдруг пламя окутавшее тело мужчины исчезло, словно полностью впитавшись в его тело. Страшные ожоги на теле вылечились прямо на наших глазах. Перед нами предстал совершенно новый человек. В его взгляде отражался огонь, его вены загорелись так, словно не кровь в них текла, а расскаленное железо, руки и ноги засветились. Так появился первый владелец огня. Люди, увидев это чудо, сами побросались навстречу мучениям, чтобы стать магами. Но они не знали, что не каждая душа человеческая способна выдержать соитие с вечным огнем. Из десяти бросившихся в пламя в живых остались только двое. Но Аза это не остановило. Он заставил всех своих сыновей шагнуть в огонь. Я не хотела отпускать Хотуна, держала его за руку и плакала, моля его не идти туда. Но он не мог пойти против воли отца и пообещал мне, что вернется. Обязательно вернется. Из шестерых сыновей Аза выжил только Хотун. Аз, увидев смерть своих сыновей, не захотел рисковать своей жизнью и отказался от магии. Я не почувствовала в нем скорби или сожаления. Необъяснимая жажда власти ослепила его рассудок и пути назад уже не было.
— Что с ним стало после? Как он умер?
— После увиденного кошмара, я всем сердцем возненавидела Аза и хотела убедить Хотуна, что его отец ужасный человек, который недостоин его уважения. Когда Аз узнал об этом, то разгневался и хотел отнять мою жизнь, чтобы я перестала туманить разум его сыну. Но Хотун спас меня. Сжег собственного отца заживо и впервые убил человека, — она промолчала о том, что в тот момент, когда он его убивал, слушая его крики, на его лице играла безумная улыбка, которая до сих пор снится ей в кошмарах. Ровно с того дня Дирцея стала не только любить Хотуна, но и бояться его, словно смерти. Она пыталась заглушить в себе это чувство, направляла его совершать хорошие поступки и убеждала себя, что он не такой страшный, как ей кажется. Хотун начал новую эру в жизни таамовцев, научил их управляться огнем, выстроил каменный город, а затем создал целое царство, где люди могли жить свободно, ни в чем не нуждаясь. Вернул тепло и свет в Таам, сделал огонь национальным достоянием. Чуть позже он
