Извилистый путь - Алекс Ключевской

— Триста восьмая, — ответила Ванда, поднимаясь на ноги. Значит, подруга не изменяла своим привычкам и снимала постоянно тот самый номер, с которого начались наши приключения в Двух Дубках во время практики после первого курса.

— В триста восьмой номер, — повторил я опешившему Державину, привыкшему разговаривать с Дмитрием Наумовым, а не с офицером Службы Безопасности.

Нарушив собственные принципы, я поймал его взгляд и нырнул в разум, чтобы уже, наконец, разобраться с тем, что он скрывает и почему так откровенно не хочет, чтобы мы занимались этим делом. Точнее, я попытался проникнуть в его разум, сразу же наткнувшись на яркую, светящуюся золотым ярким светом стену. Меня буквально вынесло из головы старосты, вызвав острую, но тут же прошедшую мигрень.

— Я так понимаю, господин Гаранин не относится к сотрудникам Службы Безопасности, — похоже, Державин даже не заметил моего вмешательства, а я, как мог, старался показать, что ничего экстраординарного только что не случилось.

— Он является стажёром и находится здесь под моей ответственностью. Пятьдесят восемь минут, — я встал, подхватил свою куртку и, не глядя на удивлённого Ромку, направился к лестнице, чтобы подняться на третий этаж. Как же я ненавижу эту деревню, кто бы знал.

Глава 12

Любое расследование таких растянутых во времени преступлений, как те, что происходили в Двух Дубках с казначеями, необходимо было начинать с определения так называемой точки отсчёта. Нужно было точно выяснить, кто был тем первым неудачливым казначеем, обсчитавшим какого-то лесоруба на семь золотых рублей, и с которого началась эта странная круговерть казначеев в природе.

Это было легче сказать, чем сделать. Александр Николаевич, как я и подумал ранее внизу, явно препятствовал расследованию, потому что притащил папки с описаниями всех преступлений, совершённых в Двух Дубках со времён основания этой проклятой деревни.

— Что это? — я ткнул пальцем в восемь огромных коробок, которые в сопровождении самого Державина занесли в наш номер помощники старосты и составили на полу.

— То, что вы и просили, — пожал плечами этот гад. — Дела по совершённым преступлениям в посёлке Два Дубка.

— Я просил конкретную информацию по преступлениям, касающимся конкретных личностей. Или вы хотите сказать, что вот это всё — это невинно убиенные казначеи? Да у нас их столько из Финансовой Академии не выпустилось со времён Империи! — от возмущения я слегка повысил голос, что позволяю себе крайне редко.

— Ну-у, — протянул Александр Николаевич. — Конечно же, здесь не только казначеи. И, заметьте, ни один из казначеев не был невинно убиенным. За каждым числился какой-нибудь грешок.

— Ага, обсчёт очередного бедолаги на семь золотых рублей, как я понял. Не заговаривайте нам зубы, — встрял Ромка, вроде бы отошедший от первого шока, который испытал, увидев продавленный диван и общую убогость обстановки. А ведь раньше говорил, что комфорт его не слишком интересует. — Почему здесь так много материалов?

— Потому что эти материалы не систематизированы. Они идут подряд по годам. И мне лично некогда заниматься их сортировкой, — злорадно ответил Державин. — Больше нам никаких студентов на практику по какой-то причине не присылают. Я уже только после того, как вы уехали, понял, куда следовало бы направить вашу неуёмную энергию в своё время, чтобы навсегда отделаться от вашего присутствия.

— Похоронив подростков в архивной пыли? — я заглянул в одну из коробок, и очень громко чихнул от небольшого клубка пыли, ждавшей слишком много времени, чтобы оказаться на свободе.

— Ну зачем вы так, — прищурился староста. — К уборщице у меня никаких нареканий никогда не было. Тем более бумаг там не так уж и много. Ну что может происходить в таком тихом месте, как наша деревня?

— Совершенно ничего, вы правы, — скривил губы Рома и сложил руки на груди, безмолвно выказывая недовольство отсутствием какого-либо порядка, заинтересованности и нежелании что-либо предпринимать, чтобы помочь в расследовании серьёзных преступлений.

— Ваш сарказм в данном случае совершенно неуместен. Откуда я могу знать, что конкретно может вам понадобиться? Я не следователь, а бегать по каждому вашему щелчку за недостающей бумажкой я не собираюсь, это не входит в мои обязанности. К тому же события, вас заинтересовавшие, начали происходить задолго до моего вступления в должность. Так что вот вам вся, как говорится, подноготная нашего славного посёлка. Изучайте, может, что-нибудь и найдёте, а мне работой нужно заниматься, а не разбазаривать попусту деньги честных налогоплательщиков, — и с этими словами он вышел из комнаты, оставив нас наедине с целой горой бумаг. И могу поспорить, девяносто процентов этих бумаг были для нас совершенно бесполезны.

Я долго смотрел на закрывшуюся за старостой дверь, мысленно представляя, как лично снимаю с половины жителей этой деревни шкуру и варю в кипящем масле.

— А ты не можешь их прочитать? — неожиданно спросила Ванда, подойдя к ближайшей коробке, вытаскивая на свет какую-то пожелтевшую папку. — Видно же, что они что-то скрывают.

— Нет, к сожалению, — тряхнув головой, я прогнал неприятные чувства, вернувшиеся ко мне после первой и последней попытки прочитать старосту. — На разуме Державина и его помощников стоит какой-то блок, и я впервые встречаюсь с подобным. Он настолько мощный, что меня вышвырнуло из его головы, как щенка. И наложен он точно не Тёмным магом, и это никакой не артефакт. После того как мы