Последний вольный - Виктор Волох
— Ну, это одна из причин, почему мы здесь.
— У девочки дурное плетение, — заметила она буднично, как говорят о плохой погоде. — Черная нить вплетена в основу. Ты пытался его распутать, верно? Ножницами лез?
— Ты видишь? — удивился я, а потом сам же усмехнулся своей глупости. — Конечно, ты видишь. Ты же Недоля. Да, я пытался. Несколько раз. Резал, жег, перевязывал. Бесполезно.
— Естественно, бесполезно, дурачок. Это не порча, которую навели. Это науз, который рос вместе с ней. Заклинание вплетено в её узор судьбы. Это её несущая конструкция.
— Есть способ снять?
— Не убив её? Нет. Выдерни черную нить — рассыплется всё полотно.
Я тяжело вздохнул.
— Примерно так я и думал. Слушай, Изольда, тебе нужно быть осторожной. Не подходи к ней слишком близко. Через комнату — нормально, но вплотную… Её проклятие бьет по вероятностям. У тебя может лапа подломиться или потолок рухнуть.
Изольда издала серию тихих, сухих щелчков — так она смеялась. Вибрация от её смеха отдалась в диван.
— Глупое дитя. Ты учишь рыбу плавать, а меня бояться Неудачи? Я сама пряду неудачи, Максим. Я — хозяйка гнилых нитей. Её маленькое домашнее проклятие мне не повредит, я им питаюсь.
Я удивленно поднял глаза.
— Ты можешь это нейтрализовать?
— Я могу это игнорировать. Но хватит о грустном. Пока наша скромница пьет чай, расскажи, с какой стати тебя позвали на бал Совета? Я не помню, чтобы ты числился у Бояр в любимчиках. Обычно они мечтают увидеть тебя в гробу, а не во фраке.
Я вкратце обрисовал ситуацию. Рассказал про звонок Сергея, про его ультиматум, про ночной визит в Планетарий (опустив детали про кражу) и про то, как за мной гонялся Страж.
— И Сергей не единственный, — закончил я. — Темные тоже хотят моей «консультации», причем в грубой форме. Они ищут Лесю. Я хотел попросить тебя об одолжении, Изольда. Спрячь её. Пусть посидит у тебя в норе, пока я не переговорю с «большими дядями» на балу. Если мне повезёт, я смогу разрулить это дерьмо и выторговать нам обоим неприкосновенность.
Изольда замолчала. Её восемь глаз смотрели на меня немигающим, тяжелым взглядом. Мандибулы замерли.
— Ты заплыл в мутные воды, Максим, — наконец прошелестела она.
Я пожал плечами.
— Маги всегда хотят использовать Видящих. Нас мало, мы ценный ресурс. Просто мне не повезло, что они в таком отчаянии, что пришли ко мне.
— Не повезло? — переспросила она с странной интонацией. — Ты правда думаешь, что дело в везении?
Я с любопытством посмотрел на неё. Читать эмоции на лице паука — задача нетривиальная, но тон мне не понравился.
— Что ты имеешь в виду?
— Это не «невезение» заставило исчезнуть всех остальных толковых провидцев в Москве, Максим. — Изольда опустила массивное тело чуть ниже, и её голос стал тише, почти шепотом. — Моих клиентов стало меньше за последние недели. Ведуны, ворожеи, те, кто смотрит в воду… они пропадают. Один за другим. Тихо, без шума. Что-то грядет, Максимка. И умные маги сейчас сидят по норам и носа не кажут.
Меня передернуло.
— Значит, это зачистка. И я остался последним, просто потому, что был в опале? Отлично. Просто великолепно. Ты знаешь, кто это делает?
Изольда отрицательно повела хелицерами.
— Нет. Но тучи сгущаются. Я чувствую, как дрожит Паутина. Тебе стоит быть очень осторожным на этом балу.
— Я буду.
— Она не моя ученица, Изольда. Но спасибо. Я твой должник.
Изольда склонила массивную голову набок, и её хитиновый корсет скрипнул. Через мгновение послышались неуверенные шаги Леси. Я встал с дивана и проскользнул между мохнатыми лапами хозяйки, чтобы встретить её.
Леся вошла, всё еще бледная, но уже взявшая себя в руки. Её глаза метнулись к Изольде, но паники в них уже не было, только благоговейный трепет.
— Эм. Здрасьте. То есть… Изольда. Извините за то, что я там… ну, в обморок чуть не упала. Непривычно просто.
Изольда небрежно махнула одной из передних лап, на которой сверкнул перстень с огромным сапфиром.
— Пустое, ягодка. Ты держишься молодцом. Иные мужики при виде меня штаны пачкают, а ты ничего, стоишь. — Она перевела взгляд всех восьми глаз на меня, и в них загорелся огонек стилиста. — А теперь, Максимка… Негоже идти к Боярам в таком виде. Ты же похож на побитого жизнью библиотекаря. Давай-ка сделаем из тебя человека.
— Изольда, у меня нет времени на дефиле…
— Цыц! — припечатала она. — Ты идешь в логово волков. Если будешь выглядеть как овца — сожрут. Ты должен выглядеть как охотник. Или как грех, который они не могут себе позволить. Какой фасон предпочитаешь?
— Эм… — я оглядел ряды вешалок. — Знаешь что, решай сама. У тебя вкус лучше.
— Наконец-то проблеск здравого смысла в твоей голове, — довольно прострекотала она.
Изольда метнулась к дальним вешалкам с грацией атакующей кобры. Через секунду передо мной лежал костюм.
Не просто костюм, который можно любить в любом магазине, нет, это была броня для светского раута. Ткань — черная, как самая глухая ночь в Нави, матовая, поглощающая свет.
— Паучья шерсть, — пояснила Изольда, видя мой взгляд. — Смешанная с кашемиром и нитями мрака. Пулю не остановит, но от сглаза прикроет. И сидит идеально. Примерь.
Я зашел за ширму. Брюки сели как влитые, словно я в них родился. Рубашка белая, хрустящая, с жестким воротником контрастировала с моей слегка смуглой кожей. Пиджак скользнул на плечи, и я вдруг почувствовал себя… иначе. Выше. Опаснее. Ткань облегала плечи, подчеркивая ширину спины, и сужалась к талии.
Вышел из-за ширмы, поправляя запонки из черного оникса.
Изольда издала восхищенный клекот.
— Ну вот. Теперь ты не оборванец с Хитровки. Теперь ты — Князь Тьмы.
Я посмотрел на Лесю.
Она сидела на краешке кушетки и просто… застыла. Кружка с чаем, которую она держала, опасно накренилась. Её глаза расширились, зрачки стали огромными. Она смотрела на меня так, словно впервые видела. Рот слегка приоткрылся, и я заметил, как она судорожно сглотнула.
— Макс? — выдохнула она, и голос её звучал хрипло. — Ты… вау.
— Нормально? — я одернул манжеты, чувствуя себя немного неловко под её пристальным взглядом. — Не слишком пафосно?
— Ты выглядишь… — она запнулась, краснея до корней волос. — Ты выглядишь так, будто владеешь этим городом…
Я криво усмехнулся. Комплимент от Леси, которая обычно видела меня в растянутых свитерах и с похмельем, дорогого стоил.
— Ладно, — я повернулся к Изольде. — Спасибо. Это шедевр. Теперь
