Гончие забвения - Дмитрий Миконов

— И живыми, говоришь? — крякнул второй, с размаху опустив ледоруб. — Ну и дела. И никто не донес?

— Ну, даешь. Забывчивых снаружи видал? То-то. Они — все уже, кончились. Хоть и живые.

— Твоя правда. Кроме тех, беспамятных, тут только ворье скрытничает, да алхимики отходы колупают.

— Получается, мы с тобою алхимики сегодня.

Гогот стражников и звон ледорубов эхом метались между копченых арок…

Вир стоял неподвижно, впитывая детали. Здесь велась какая-то работа, за которую одним заплатили забвением, другим — вечной памятью в куске стекла. Перед глазами — лишь верхушка айсберга. Масштабное антикварное действо. Подчерк был знаком. Узнаваемо знаком.

Вир развернулся и вышел, не проронив ни слова. Воздух снаружи, хоть и промозглый, показался кристальным после смрада цеха.

Хосе грелся у костра вместе со стражником.

— В университет, мастер Талио?

— Нет, — Вир зло сплюнул, отчаявшись придать одежде приличный вид. — К Траувенам. Торопись, время потеряли.

Карета успела пересечь пару кварталов, когда Хосе неожиданно свесился к оконцу.

— А за нами, мастер, хвост имеется. Карета черная, с закрытыми шторками. С самого Глинта едет, будто на веревочке.

Вир кивком поблагодарил глазастого извозчика и приказал следовать дальше. Крысы лезли из нор, едва запахло жаренным. Что ж, тем интереснее.

* * *

Престижный район исказил Тальграф. Дома, вытянутые в струну, состязались высотой, как деления на линейке продажного чиновника. Уродливые фасады кричали о деньгах, но молчали о вкусе. Даже снег здесь лежал иначе — не грязным саванном, а белоснежным мрамором с узорами от метлы дворника.

Сад перед особняком Траувенов был ухожен до остервенения. Подстриженные кубы самшита покрывали снежные шапки. Замерзший фонтан представлял собой гротескную скульптурную группу из нимф и дельфинов в ледяной глазури.

Двор кишел жизнью — фальшивой, как улыбка ростовщика. Дорогие экипажи с гербами звенели колокольчиками, холеные кони фыркали облачка пара в морозный воздух. Извозчики в ливреях смотрели надменно, но лишь до того момента, как замечали пошарпанную университетскую повозку, которая выглядела как посетивший свадьбу катафалк.

— Мне подождать, мастер? — Хосе оглядывался и сплевывал, будто съел что-то горькое. — Или сами…

— А куда ты денешься? — бросил Вир, спрыгивая на отсыпанную песком дорожку. — Не одному же мне отдуваться.

Вход в особняк охранял дворецкий, настоящий амбал, ливрея на нем трещала по швам. Его лицо, выточенное из воска, пошло трещинами от вида одежды гостя.

— Вашу карту, сеньор… мистик. Вход исключительно по приглашениям.

— Карту? — Вир фыркнул, поражаясь собственной забывчивости. Вытащил руку из кармана и сунул раскрытую ладонь под нос дворецкому — у того на лице заиграли блики. — Смотри внимательно.

Тот недоуменно вгляделся в стекло, но через мгновение его лицо исказилось в немой гримасе, совершенно неуместной. Губы затряслись, а руки и ноги задвигались сами по себе, будто конечности марионетки.

Вир покачал головой.

— Экая печаль. Кажется, я забыл карту в парадном костюме, — он плечом отодвинул сломавшегося дворецкого с дороги.

Весь первый этаж дома был превращен в огромный банкетный зал — на миг Виру показалось, что он попал в чью-то иллюзию. Нагретый до комфортной температуры воздух благоухал. К аромату пищи, воска и цветов примешивался запах цитрусовых, будто на ковер пролили бочку апельсинового ликера.

Зал сиял. Хрустальные люстры созвездиями отражались в темной мозаике пола. Гости блестели как куски пирита под лампой ювелира. Одни облепили столы с яствами, уписывали устриц и дичь, испуская самодовольный смех. Другие, сбившись в кучки, решали судьбу империи, козыряя именами и суммами контрактов. Третьи, с глазами сластолюбцев, кружились в плавном томном вальсе под заунывные трели струнного квартета.

Вир окинул взглядом толпу, ища знакомые лица. Никого. Почти. Одно — бледное, осунувшееся — маячило за столом и пыталось спрятаться за бокалом белого вина.

Вир прошел напрямик.

— Вальтер Лоренц. Какая неожиданная встреча.

— О! Магистр Талио. Какая… неожиданная встреча. У меня аж дух захватило. Подумал, мои недруги прислали вас за мной, — ректор натужено хохотнул, вцепившись в бокал побелевшими пальцами. — Шучу, конечно! Что вы здесь… делаете?

— То же что и вы — пришел на выставку антиквариата, — Вир взял со стола бокал, поболтал перед носом, впитывая ароматы. — Вальтер, помнится — вы обещали мне услугу.

— Несомненно, — плечи ректора напряглись. — Как, кстати, продвигается…

— Что вы можете рассказать о хозяйке? — перебил Вир. Подцепив маленький кусочек антрекота из молодого барашка, он отправил его в рот и прикрыл глаза.

— Марта Траувен? — Лоренц нерешительно подал салфетку. — Прекрасная женщина. Благотворительностью занимается, помогает беженцам из Лейтарии. Содержит лепрозорий Святого Лазаря и госпиталь при нем. Я сам иногда наведываюсь туда на процедуры. Кровь пустить, нервы перед сном успокоить, — он внезапно воскрес лицом, будто на ум пришла идея. — Хотите, познакомлю вас?

Вир тщательно промокнул губы салфеткой.

— Буду признателен.

Глава 14

Лоренц вскочил — быстрее, чем следовало — повел к группе дам, стайкой окруживших высокую, стройную женщину. Ее темные волосы были уложенные в сложную прическу. Серые умные глаза защищали мысли не хуже стального забрала. На вид ей было тридцать пять, и она не пыталась это скрывать.

Марта Траувен слушала воркование соседки, кивая с вежливой, отстраненной улыбкой. На ней прекрасно сидело темно-синее платье. Жемчужное колье, единственное украшение, приковывало внимание к бледной изящной шее.

Лоренц заголосил еще на подходе.

— Дорогая Марта, позвольте представить вам коллегу, — он тщетно пытался выпрямить спину. — Магистр Вир Талио, недавно присоединился к университету. Магистр, это наша жемчужина, маркиза Марта Траувен.

Она обернулась, хотя и так следила за их приближением. Рассеянный вежливый взгляд вдруг стал колючим, цепким. Лед в глазах пошел трещинами узнавания. Это длилось лишь миг, как взмах крыла бабочки.

— Магистр, — ее голос был тихим и мелодичным. С едва уловимым акцентом, тщательно скрываемым, который могли опознать лишь те, кто хорошо ее знал. — Как вам Тальграф?

— Предпочел бы Пороги Зерцала в день летнего солнцестояния, — Вир смотрел ей в глаза. Слишком прямо, не по этикету. — Густую тень беседки в королевском саду.

Марта опустила глаза.

— Хотелось бы там побывать, — отчеканила она. Натянуто, неубедительно.

И в этот момент квартет заиграл что-то знакомое. Старую, меланхоличную мелодию, которую знал каждый при королевском дворе Лейтарии. Вир увидел, как пальцы Марты непроизвольно сжали складки платья.

Не давая ее опомниться, Вир сделал шаг вперед и отточенным жестом протянул руку.

— Осмелюсь пригласить вас на танец, маркиза.

Она закусила губу, их взгляды встретились. Ее маска будто сгорела в дьявольском пламени глаз. Едва заметная усмешка тронула губы.

— Вам не отказать, магистр, — прошептала она тоном, каким говорила всегда.

Он повел ее к танцующим, на ее лице вновь застыла личина