Сын вожака стаи - Алисия Небесная
Это не просто физическая слабость. Здесь что-то глубже. Что-то, что идёт изнутри. Мой волк это чувствует. Инстинкты кричат мне, что причина не только в ребёнке, а в том, что его стая разорвана.
Я бросаю взгляд на Амели. Идёт рядом, плечи опущены, взгляд устремлён в пол. Её волчица на пределе. Это видно по напряжённым движениям, по тому, как она постоянно переводит взгляд на ребенка. Она вымотана. И я понимаю, почему.
Волчица пыталась сделать всё сама. Без меня. Без стаи. Она растила его одна, лишая того, что должно было быть с самого начала.
Волчонок не смог завершить оборот, потому что его природа требует большего. Он не чувствует рядом альфу, не ощущает меня. Его гены зовут его ко мне, но он не знает, как следовать этому зову, потому что вырос в одиночестве. Это не его вина. И не его слабость.
Когда мы входим в номер, я кладу Коди на кровать. Его маленькое тело всё ещё дрожит, но глаза уже не так испуганно блестят. Он устал, вымотался, но продолжает бороться. Даже в таком состоянии он пытается. Это… мой сын.
Глава 10.
Дэниэл сел на край постели, осторожно положив Коди к себе на колени. Его движения были плавными, уверенными, он точно знал, что делать. Тёмную шерсть сына гладил неспешно, почти ритуально, передавая своё спокойствие. Волчонок перестал дрожать, но его взгляд оставался настороженным, устремлённым то на отца, то на меня.
— Мы ещё поговорим, — Дэниэл произнёс низко, голос резонировал с тишиной комнаты. Глаза встретились с моими, и в этом взгляде было всё: сила, контроль, непоколебимость. Молча кивнула, понимая, что сопротивляться сейчас бесполезно.
Глубоко вдохнул, а затем изменился. За мгновение перед нами уже был чёрный волк. Мощный, величественный, с глазами, в которых теперь отражалась не только власть, но и странное, едва заметное тепло. Склонил голову, мягко рыкнул, и этот звук заставил Коди замереть. Волчонок, словно заворожённый, смотрел на отца.
Дэниэл приблизился, язык коснулся шерсти сына. Движения были медленными, почти церемониальными. Это жест не просто защиты, но признания и принятия. Коди замер, дыхание стало ровнее, дрожь прекратилась. Волчонок почувствовал то, что я не могла ему дать — отцовскую заботу. Дэниэл поднял морду, взгляд сосредоточился на Коди. Издал тихий, почти вибрирующий рык, и что-то изменилось. Волчонок моргнул, его тело напряглось. Шерсть начала исчезать, медленно уступая место нежной коже. Маленькие лапы превратились в руки, хвост исчез, и перед нами уже не было волчонка. На постели лежал ребёнок — мой Коди.
Его глаза, такие же карие, как у отца, растерянно смотрели на меня. На щеках блестели слёзы, но он был спокоен. Бросилась к нему, обняла, крепко прижала к себе, чувствуя, как он тяжело дышит, но больше не боится.
— Ты справился, малыш, — прошептала, погладив его волосы. Коди прижался ко мне, тихо всхлипывая.
Дэниэл остался неподвижным, наблюдая за нами. Его фигура всё ещё внушала силу, а глаза, теперь снова человеческие, следили за каждым моим движением. Он сделал шаг назад, его взгляд холодный, пронизывающий.
— Теперь ты знаешь, что ему нужен отец, — произнёс твёрдо. Его слова ударили прямо в сердце.
Стиснула зубы, чувствуя, как внутри напряглась волчица. Он был прав. Коди нужен отец. Но я не могла понять, какой ценой нам придётся за это заплатить.
— Спасибо, — шепчу, прижимая Коди к себе.
— Он мой? — голос Дэниэла звучит резко. Жёсткий, требовательный.
Грудь сжимается, затихаю, будто слова застревают где-то глубоко внутри. Коди притих на моих руках, словно чувствует напряжение в воздухе.
— Амели, — Дэниэл делает шаг ближе, и моё сердце пропускает удар. — Я задал вопрос.
Взгляд прожигает насквозь. Волцица внутри меня трепещет.
— Дэниэл… — пытаюсь найти слова, но они исчезают в горле. Его взгляд становится ещё темнее, его сила ощущается даже через расстояние.
— Ответь. Сейчас, — голос опускается на тон ниже, превращаясь в тихий рык. — Он мой
Выдыхаю, чувствуя, как руки сильнее сжимают Коди. Моё молчание только раззадоривает его волка, и я вижу, как он борется за контроль над собой.
— Да, — наконец выдыхаю, мой голос дрожит, но звучит твёрдо. — Он твой.
Секунда тишины кажется вечностью. Его глаза не отрываются от моих, и в них читается всё: гнев, шок, но и что-то ещё. Что-то глубокое, необузданное. Его волк готов вырваться наружу.
— Ты скрывала его от меня? — наконец произносит, медленно, как будто взвешивает каждое слово. — Зачем?
Не могу ответить. Знаю, что это бесполезно. Он уже принял решение. Его волк больше не позволит мне скрываться.
— Амели, ты понимаешь, какую ошибку ты совершила? — голос Дэниэла звучит хлёстко.
Взгляд прожигает, как пламя, мышцы на челюсти напряжены до боли. Каждый сантиметр его тела источает сдержанную ярость, которая вот-вот вырвется наружу.
— Какую? — голос звучит резко, слишком громко, слишком вызывающе. Слова вырываются прежде, чем я успеваю их обдумать. — До меня у тебя была прекрасная жизнь. Да и после тоже, — бросаю, стараясь ударить его там, где больнее.
Перед глазами стоит картина: девица с самодовольной улыбкой, скользящей рукой, хихикающая над его шутками. Она — его идеальный мир. Как будто меня там никогда и не было.
Его глаза становятся темнее, как ночное небо перед бурей. Делает шаг вперёд, пространство между нами исчезает, как и воздух становится плотным. Его волк доминирует, присутствие давит, но моя волчица не отступает. — Не надо решать за меня, — выпаливаю, чувствуя, как голос дрожит. — Это плохая идея, Дэниэл. Ты не знаешь нас. Ты не был с нами. Ты…
— Амели, — его голос становится низким, почти рычащим. Кожа покрывается мурашками. — Он будущий альфа. Он должен быть рядом со мной.
— Это не ты решаешь, — бросаю, голос слабее, чем хотелось бы. Я знаю, что эта фраза ничего не изменит.
Взгляд становятся ледяным, вспыхивает хищный блеск. Делает ещё один шаг. Мозг кричит бежать, но ноги приросли к полу. Его запах окутывает меня, заставляя сердце биться быстрее. Волчица дрожит, но не от страха. Это что-то другое, что-то древнее, не подвластное разуму.
— Не я? — ухмылка холодная, в ней нет ни капли тепла. Его голос звучит,
