Орден Сияющих - Анна Коэн

Норма закусила губу. Она с того дня так и сторонилась этого сурового служаки, а Лес им, наоборот, восхищается.

Дальше гости располагались в обе стороны «подковы» по убыванию звания. Место геммов было почти в конце, и тут напротив них на скамью плюхнулся Егорка. Судя по красным пятнам у него на щеках, он только отошел от жаровни.

– Ну, что прижухли, бесы церковные? – весело окликнул он их. – Как-никак праздник большой.

Лес переглянулся с Нормой и перенял беззаботный тон соглядатая:

– Да вот жрать хотим, но терпим. А тебе что, не пора ли лубок снимать? Уж сколько с ним ходишь.

Егорка поднял поврежденную руку, еще удерживаемую деревянными плашками, и посмотрел так, будто впервые увидел.

– Ну, я ж не ты, – ухмыльнулся он. – Но скоро сниму уже. Только дело одно доделаю.

– А маскировке не вредит? – поинтересовалась Норма.

– Ой, веришь – нет, работы до жопы, хоть захлебнись, – разошелся словоохотливый Егорка, а у нее слегка отлегло от сердца, что он сменил праведный гнев на милость. – Но чтобы я да не погулял на дне рождения самого полицмейстера? Ну уж нет. Да без меня тут просто все упьются, я же устрою вам веселье. Так что готовьтесь!

Последняя реплика прозвучала почти угрожающе.

Не успев толком устроиться, городничий Платон Демьянович поднялся из-за стола с бокалом в руке. Все вокруг зашикали, и на дворе установилась шаткая тишина. Городничий начал речь. Говорил он долго и обстоятельно, не забыв упомянуть свою крепкую дружбу с полицмейстером. Эвелина Диамантовна присоединилась к поздравлению своего… супруга. У Нормы едва челюсть не отвисла. Так вот почему они оделись на один лад и держались бок о бок! Она бы ни за что не догадалась. За городничим наступил черед полицмейстера Догмахера, потом капитана Видаускайте и далее по цепочке. Все на разные голоса расхваливали юбиляра, а тот все это время держал наготове рюмку. Поздравления все звучали, а он все держал и держал, широко, но как-то натянуто улыбаясь. Еще немного, и очередь должна была дойти до отряда геммов. Лес склонился к уху Нормы:

– Давай ты за всех скажешь?

– Я?! Почему я? – возмущенно зашептала она.

– Спокуха, робяты. Лучше я сам, а то он скоро лопнет ждать, – поднял здоровую руку Егорка и тут же вскочил на ноги: – Нашему дорогому генерал-полицмейстеру, отцу и надеже столичного управления, долгих лет жизни и от всех сыскных – подарок!

Двое рядовых сыска по этой команде вынесли в центр картину в раме и сдернули с нее холстину. На полотне оказалось весьма причудливое изображение: вроде бы и нагромождение разных фруктов и плодов, а вроде бы, если прищуриться, человек. Присмотревшись, Норма осознала, что это портрет Петра Архипыча, составленный из яблок, кабачков и картошин.

Что по этому поводу подумал сам «отец и надежа», было не совсем понятно, потому как он наконец вскочил со своего места, поднял рюмку повыше и провозгласил:

– Служу Отечеству! – а затем опрокинул в себя ее содержимое.

– Ура! Ура! Ура! – гаркнул хор служивых, и зазвенели бокалы.

Норма так растерялась, что, когда додумала присоединиться к тосту, на столе рядом оказалась только рюмка с каким-то прозрачным питьем. Она поспешно пригубила и едва не выплюнула пойло обратно.

– Что ж ты за водку хватаешься, – с легкой укоризной протянул Егорка. – А еще барышня. На-ка, вино припрячь, твое будет.

– С-спасибо, – просипела Норма, отдышавшись. Казалось, жидкость прожгла ей дыру в горле, и она зареклась еще к ней прикасаться.

За сыскными все начали преподносить свои подарки. Городничий с женой подарили полицмейстеру богато украшенную саблю, а дальше начала выстраиваться очередь, и рассматривать презенты не стало возможности.

– Пойдем-ка, – позвал сестру Лес. – Смотри, какие я ему валенки заказал. Из шерсти Фундука, как раз мешок начесал.

Валенки были устрашающе огромными, но Норму опечалило другое:

– А у меня ничего, я не успела…

– Пусть будет от нас двоих, – предложил Яшма.

Тут Октав кашлянул и выудил из-под стола большую берестяную кружку.

– Норма, не могла бы ты… Я новенький в сыске, мне слегка неудобно. Вручи, пожалуйста, ты.

Она растерянно кивнула и взяла его подарок.

Очередь двигалась довольно быстро, и вскоре они с братом очутились вблизи от стола.

За несколько шагов им удалось услышать негромкую беседу между городничим, Петром Архипычем и полицмейстером Далени.

– Тогда я сам попрошу, чего мне хочется, – похохатывая, говорил юбиляр. – Есть у тебя человечек один, я по таким как раз дока. Переведи его ко мне.

– Это что ж это, это ж как это, – всплескивал руками Догмахер. – Да я его только-только сам нашел и к делу пристроил!

– Без подарка приехали к человеку, еще и бухтите, Никифор Иванович, – укорял его городничий, явно поддерживая друга.

– А вот и не бухчу!

– Бухтите, бухтите…

Тут они подошли вплотную к столу, и Петр Архипыч обратил на геммов внимание.

– Ребятушки мои, золотые, ясноглазые! И что там у вас? – с улыбкой полюбопытствовал он.

– Во! – Лес предъявил свой дар. – От нас с Фундуком! С него хоть шерсти клок.

Полицмейстер и его высокие гости рассмеялись выдумке брата.

– А у тебя что, голубушка? – обратился Петр Архипыч к Норме.

Она протянула ему кружку.

– Вот. С днем рождения и спасибо… за все. – В носу защипало, но не от грусти, даже наоборот. С другой стороны, было стыдно, что сама она подарка не предусмотрела.

Петр Архипыч с энтузиазмом взял и кружку.

– Что это у нас тут написано? «Дюже добрый глава»! Это ж по-белявски, по-нашему, – пихнул он городничего. – Вот удружила, голубушка. А чего Октав не подошел? Стесняется, что ли?

Норма хотела было объясниться, как полицмейстер хлопнул себя по лбу.

– Так новичок мне еще вчера подарок сделал. И какой!

– Что же это, Петенька? – поинтересовалась Эвелина. На лице у нее играла самая благодушная улыбка.

– Приходите да посмотрите, – хитро прищурился Петр Архипыч. – Теперь организация документов на высшем уровне, лучше, чем у вас в ассамблее.

– А вот и придем! – с азартом согласилась госпожа интендант.

Норма потупилась. До нее медленно доходил смысл произошедшего. Октав знал, что Норма не успела бы подобрать что-то до праздника, и купил еще один подарок, чтобы прикрыть ее неосведомленность, в то время как сам организовал архив заранее. Он ее выручил.

Тем временем Платон Демьянович наполнил объемистую берестяную кружку вином – вровень с краем. Петр Архипыч решил было отнекиваться, но все стали хлопать и кричать: «Пей до дна!» Юбиляр с удовольствием выполнил эту общую просьбу.

* * *

Спустя два часа относительно приличное собрание служащих распалось на небольшие компании. Кто показывал