Школа дорог и мостов - Тамара Витальевна Михеева
Я справилась. Уна смотрела пристально и слушала будто не мои слова, а мои мысли. Жутковато, если честно. Но самое большое испытание меня ждало за обедом.
Я не сразу узнала его, а вот он меня – да. Мастер над ветрами Лура! Как он оказался здесь, во дворце императора? Он узнал меня, будто мы только вчера приходили к нему с Тайрин, чтобы передать книгу от мастера Гуты. Узнал и обвинил в предательстве. Прямо при всех! Это было так несправедливо! Не могу сказать, что мастер над словами Гута нравился мне, но я точно не виновата в его аресте!
Впрочем, почти тут же мне стало не до обид: Лура сказал про Джангли, который ушел из библиотеки (я так и знала!), чтобы отыскать и съесть меня. Джангли стал служить Тайрин, отдал ей книгу, потому что книга «выбрала Тайрин своей хозяйкой, и никто не вправе это изменить»! Я чуть не вскочила на ноги. Что значит «выбрала своей хозяйкой»?! Разве книги могут выбирать? Да, поняла я тут же, если это книга истин. О боги, значит, все-таки Алехин не прав и книги истин связаны с пряхами! И Джангли дал Тайрин книгу истин! Значит, в его библиотеке их было две! Или больше? Может, все книги истин хранятся там? Мне надо увидеть Тайрин. Мне надо с ней поговорить!
Я решила остаться пока во дворце и не торопиться искать Тшулу, тем более что она мне больше ни разу не приснилась. Надо узнать получше Уну, которая казалась и сильной, и беззащитной одновременно, надо попробовать подружиться с ней и подумать, как безопасно добраться до Атунского леса.
В этом дворце мне было сильно не по себе. Во-первых, Лура. Не то чтобы я ему не нравилась, но было такое ощущение, что Ралус велел ему за мной приглядывать. Я не обижалась. Ралус напоминал мне учителей ШДиМ, и я даже думала: а не из братства ли он? Но потом поняла, что он создал здесь, в империи, свое братство: во дворец стекались отовсюду его люди. Советники бесились, принцесса Рэлла хмурилась, но что они могли поделать? Старый император лежит при смерти в своих покоях, и Ралус правит, притворяясь почему-то своим погибшим братом Ронулом. Нет, дело было не в Луре и Ралусе.
Рэлла… вот кто меня по-настоящему тревожил.
Грустная принцесса с железными руками. Она почти всегда молчала, никогда не заходила в покои к умирающему отцу, часто шепталась тайком с советником Бривсом, была неизменно вежлива со всеми слугами. Она хотела казаться доброй, но что-то с ней было не так. Уна рассказала мне ее историю, историю одинокой безрукой девочки, которую презирает отец-тиран, но любят старшие братья; девочки, которая была влюблена в бастарда своего отца, но его убил один из братьев… Казалось бы, Рэлле можно было только сочувствовать, но она так смотрела на Уну, что мне становилось не по себе, – жадно, алчно и будто хочет забраться ей под кожу. Я боялась Рэллу – к концу недели, проведенной во дворце, была вынуждена в этом себе признаться. Мне хотелось скорее уехать, но как? Куда? Кого мне искать в первую очередь – Тшулу или Тайрин? Я разглядывала карты и понимала, что Хофолария так же далека от столицы, как и Атунский лес.
Карту я изучила до мельчайших подробностей. Мне нравилось скользить взглядом по извилистым линиям рек и холмов, запоминать названия мысов и горных хребтов. Правда, на ней не было Объединенного королевства, но Круговая дорога была. Столица империи находилась в довольно унылом месте – вокруг нее были поля и лиственные леса. Но большая река Атун украшала скучный ландшафт, и мне нравилось смотреть из окна комнаты на ее течение. Я нашла на карте Атунский лес. Попасть туда можно было либо по Глетбунскому тракту, либо через пустошь. На пустоши – я знала это по рассказам слуг – жил какой-то могущественный колдун, который должен был приехать лечить императора, но почему-то все не ехал и не ехал.
Дворец трясло в лихорадке: ждали колдуна, ждали смерти старого императора, ждали изменений, которые неизбежно придут вместе с новым правителем. Мы с Уной будто спрятались от всего этого в домике из одеял и разговаривали: о ее странствиях, о Тайрин и Тинбо, о Семи островах и проклятии, которое наложил на них император, о потрясающей особенности Уны понимать разные языки (вот бы познакомить ее с Эмили! Уне тоже надо учиться в ШДиМ, надо рассказать о ней Алехину!). Но в один из дней в наш воображаемый домик заглянул Лура и сказал:
– Императору стало хуже, а его лекарь все не едет. Ралус собирается к нему сам и меня берет с собой. Уна, ты тоже поедешь.
– А Рэлла? – спросила Уна.
– Она останется здесь. Руф и главный советник ей помогут.
Я представила, что буду делать здесь одна, без Уны, без Ралуса и Луры, и выпалила:
– Я тоже поеду!
Лура покачал головой:
– Вряд ли Ралус позволит.
И тут я вспомнила карту: замок колдуна-лекаря был по пути в Атунский лес. Я должна поехать!
* * *
Меня затянуло. Меня тащит в водовороте этой истории, я почти захлебываюсь.
Пустошь, еще более унылая и блеклая, чем Тимьянова.
Изувеченный колдун, принявший меня за пряху.
Что-то злое, неуловимое, стоявшее за его спиной.
Вовремя вставленное мною имя Тшулы.
Наша безумная скачка к Атунскому лесу.
Стена деревьев и озлобленные от вечного страха атуанцы с палками наперевес.
И вот наконец та, что приходила ко мне во снах и требовала найти Тайрин.
Тшула.
– Я видела тебя во сне! – выпалила я, чтобы она узнала меня, не перепутала ни с кем, чтобы поняла: вот я пришла, как она и просила.
Сбрендившая пряха
Может, Алехин прав и меня пора гнать из следопытов?
Ведь у меня было задание: найти Тшулу. Я ее нашла, и надо было возвращаться в школу: рассказать про Уну и Тайрин, отдохнуть и начать уже учиться. Но Тшула сказала о пряхе, которая запутала нить, нарушив тем самым порядок вещей, и в голове моей будто лампочка зажглась – я должна узнать о ней все, что смогу!
Ведь она и правда опасна. В Суэке творила страшные дела, преследовала Мию, Уна слышала во
