Мелодия для короля - Макс Ленски

Микель поморщился. Кузен Реми вызывал у него стойкую неприязнь. Не только из-за поведения, которое не выдерживало никакой критики, но и потому, что уже сейчас он держался так, словно Реми вовсе не существовало. Словно этот толстяк уже король и имеет право распоряжаться всем. Не говоря уже о том, что он самовлюблен, бестактен и неопрятен до крайности. Микель просто не мог спокойно смотреть, как он ест. Невольно в голове его всплыл образ Реми, аккуратно отрезающего ломтик буженины, затем медленно подносящего ее к губам, и…

Из размышлений его вырвал Антуан, который довольно грубо подтолкнул шерьера к выходу из зала. Обернувшись, он с извиняющейся улыбкой сказал:

– Ничего личного, уважаемый Микель. Просто выполняю приказ.

Всю дорогу до оружейной Микель размышлял о ситуации, в которую попал. Его против воли отозвали из Аппарейи и притащили сюда ради какой-то опасной музыкальной шкатулки. Он не желал возвращаться в Этуайю, так как этим подвергал опасности отца и Реми, а возможно, и все королевство. Не то чтобы у него был выбор, но, если бы он мог отказаться, наверняка бы предпочел никуда не ехать. Хотя, признаться, ему было любопытно вновь увидеть друга детства и хоть одним глазком посмотреть, каким он вырос. Микель надеялся, что быстро решит свою проблему, расправится с делами и уедет как можно дальше от этого места. Туда, где никто его не найдет и не сможет использовать. Пусть это и означало бы прожить жизнь в одиночестве – он был к этому готов. В конце концов, шерьер с самого детства и так всегда оставался один, если не считать юного принца и Генри. Но Генри и сам был чудаком, а принц…

Микель не сомневался, что Реми уже давно позабыл своего старого приятеля по играм. В конце концов, оба они тогда были совсем еще мальчишками. К тому же он тешил себя надеждой, что из златокудрого изнеженного ребенка вырастет избалованный неприглядный тип – вроде того, в которого превратился с годами его кузен.

Но вышло иначе.

Реми был ослепителен. И почти безупречен.

Детская миловидность уступила место юношеской красоте, и в каждом жесте сквозили изящество и утонченность. А его попытки скрыть свою очевидную молодость и неопытность за строгостью и язвительностью вызывали непреодолимое желание дразнить мальчишку. За все эти годы, похоже, ни один волос не упал с головы Реми. В прямом смысле: золотые локоны ниспадали до самого пояса.

Поначалу король был просто невыносим. Он всячески пытался насолить Микелю и любым способом забрать у него ключ. Шерьеру пришлось оставаться настороже и внимательно следить за каждым его шагом, чтобы дерзкие попытки не увенчались успехом. Однако настойчивый Реми прибегал к новым уловкам, и его изобретательность казалась Микелю все более очаровательной. К тому же привычки, которые нравились шерьеру в детстве, совсем не поменялись. Он все так же сдувал непослушную прядь челки, когда она ему мешала. Так же вздергивал бровь, когда в чем-то сомневался. Так же горой стоял за дорогих людей и отдавал себя королевству без остатка.

Поглощенный мыслями, шерьер не заметил, как они дошли до оружейной. Антуан наконец выпустил его руку и как ни в чем не бывало принялся расхаживать по помещению, осматривая шпаги, сабли, рапиры, фьютии, мушкеты, арбалеты, ружья и другое оружие.

– Что вы предпочитаете – считать или записывать? – спросил он.

Микель пожал плечами, и ученый сунул ему тетрадь и перьевую ручку. Сам же принялся вытаскивать из сундуков охапки ружей, пересчитывать и складывать обратно, называя количество. После третьей охапки он вдруг заметил:

– Микель, вы сегодня особенно задумчивый. Что-то случилось?

– О нет, – усмехнулся Микель. – Даже не рассчитывайте на откровения! От меня вы их не дождетесь, мы с вами не друзья.

– Я и не претендую, – ничуть не смутился Антуан. – Просто вы выглядите рассеянным. Боюсь, как бы это не помешало нашей с вами работе. У моего покровителя весьма сложный характера. Если результаты нашей работы его не удовлетворят, кто знает, как он с нами поступит? Тридцать три рапиры.

Антуан свалил ворох пересчитанных клинков в очередной сундук и отряхнул руки.

– Характер вашего покровителя прост как медная монета. Он жадный до власти мелкотравчатый самовлюбленный тиран. Вы и сами знаете, как просто ему угодить. Так что прекращайте прикидываться идиотом. Вы далеко не такой глупец, каким пытаетесь казаться.

– Но и не так умен, как король Реми, верно?

Микель прищурился.

Этот тип не понравился ему при первой же встрече.

Когда напуганный Реми закрылся в своей комнате, Микель понял, что не может просто сидеть под дверью, как верный пес, и ждать, что будет. Надо было действовать. Он решил отправиться во дворец, вызволить из рук заговорщиков всех, кого сможет, и защитить доброе имя своего короля, даже если ради этого придется пожертвовать собой. Однако далеко уехать не успел. По пути ему встретился Антуан с посланием от кузена Реми. Расшаркиваясь и рассыпаясь в комплиментах, обаятельный красавец пообещал, что если Реми с Микелем добровольно вернутся во дворец и шерьер присягнет на верность кузену, то никто и пальцем не тронет короля и его близких. Слова его подкреплял документ с личной печатью кузена.

Шерьер попросил дать ему время на размышления, и Антуан благосклонно согласился подождать ответа до утра. Ну а с восходом солнца он отправит в Воларьевый коттедж отряд стражников.

– Если вы с королем согласитесь на мирное урегулирование конфликта, мы со всем возможным комфортом сопроводим вас во дворец! – пообещал он, лучезарно улыбаясь. – Если же попытаетесь сбежать… Что ж, в таком случае я не могу гарантировать безопасность. У меня есть приказ доставить во дворец короля Реми или его тело как доказательство смерти. Я бы предпочел видеть его живым, но тут уж как получится. Мой покровитель довольно жесток и не любит, когда его приказы не выполняются.

Микель тогда поморщился, а про себя решил: вернется в коттедж и обсудит с Реми, что делать дальше. Но как только шерьер переступил порог, юный король вцепился в него, словно коала, не оставляя шансов на вразумительный разговор. И только лишь на рассвете, когда за ними пришли, он вспомнил о договоре с Антуаном. Но подумал, что это даже к лучшему.

На пути ко дворцу Антуан постоянно вертелся вокруг кареты Реми, вызывая в Микеле жгучую зависть, ведь сам он не осмеливался показаться на глаза королю. Однако каждую свободную минуту этот изворотливый тип каким-то образом оказывался рядом с Микелем, пытаясь завести с ним непринужденную беседу. Причем умудрялся находить его, где бы тот ни был. Под конец путешествия Микель наконец набрался храбрости, чтобы подойти к Реми. Но Антуан вырос перед ним словно из-под земли и напомнил об уговоре отныне стать личным шерьером кузена.

Скользкий умник, прихвостень корыстолюбивого кузена, думающий только о том, как бы угодить господину, не заботясь о последствиях… Совсем не тот человек, с которым Микелю хотелось водить дружбу.

– Если вы пытаетесь набиться ко мне в приятели, распевая дифирамбы Реми и понося его кузена, вынужден вас разочаровать: со мной такие уловки не работают. И ваша лесть здесь неуместна.

– Помилуйте, любезный, какая еще лесть? – наигранно рассмеялся красавец, доставая новую охапку фьютий. – Я совершенно искренне считаю короля Реми одним из умнейших людей, которых встречал. Надо сказать, он порядком заставил меня побегать и понервничать. Запишите еще восемнадцать фьютий. И я весьма и весьма рад, что его величество остался жив.

Его слова звучали так искренне, что усомниться в них было невозможно. И все же Микеля не отпускала настороженность, как будто этот человек что-то недоговаривал.

– Единственный недостаток Реми – его неопытность, – продолжал вещать Антуан.

– Реми занимается государственными делами с десяти лет. О какой неопытности вы говорите? – усмехнулся Микель.

– О неопытности в умении заводить друзей, мой дорогой шерьер, – рассудительно проговорил мужчина и, не меняя