Черный лебедь, ставшая матерью принцессы-лебедя. Том 1 - Аперта

– Боже.

– Мне нелься насывать вас мамой! Госпоза Селный Лебедь! Я… я больше не буду! Вы не мама Ханиэль!

– Нет. Все верно. Я твоя мама.

Теперь, сбросив с души весь этот груз, я поняла, что у меня не осталось сил, чтобы подняться на ноги.

Мама воспитает тебя как следует. Пусть мне не по силам вырастить из тебя принцессу, но я смогу взрастить тебя самым счастливым лебедем на свете. Даю слово.

– Посмотри на маму. Мое прекрасное дитя.

– Мама?

– Да. Мама. Я твоя мама.

Теперь, когда я все для себя решила, разве в этой жизни остались еще какие-то сожаления? Слезы продолжали литься без остановки, отчего щеки у меня опухли.

– Маме очень жаль. Как вообще мама могла тебя…

Мы поцеловали друг друга и так крепко обнялись, что у меня перехватило дыхание.

Когда мне удалось как следует проплакаться, все напряжение прошлых дней исчезло, а мой разум опустел, и я обо всем напрочь забыла.

– Моя малышка!

Я даже не помнила, что у меня здесь была назначена с кем-то встреча.

⁂

– Д-думаю, будет лучше не подходить ближе, ваше величество.

Тени троих пришельцев, чье присутствие совершенно не ощущалось, утонули в густой тьме между деревьями. Однако даже среди черных безликих теней четко прослеживалась иерархия. Расположившиеся с двух сторон обеспокоенно наблюдали за стоящей в центре, и явно пребывали в замешательстве.

– Она определенно не в своем уме.

– Что за выражения, Теннон! Разве я не говорил тебе следить за языком перед его величеством?

Пэйтон крепко отругал Теннона, который с растерянным выражением лица открыл рот. Однако он тоже не знал, как объяснить зрелище, представшее его глазам.

– Хм-м. Не могу знать наверняка, но, похоже, здесь имеет место какая-то своя история.

– Ты об этом?

Взгляд таивших в себе холодную усмешку глаз Ласида был направлен ровнехонько на поляну перед озером, окруженную камышами. Лица трех братьев снова стали серьезными при виде женщины, которая лежала на земле и рыдала, держа на руках маленького белого лебеденка, похожего на комочек ваты.

– Да, верно, тут определенно должна быть какая-то предыстория. В противном случае ее действия не поддаются никакому объяснению.

– Ваше величество.

– …

Услышав нотки неопределенности в голосе старшего венценосного брата, четвертый принц Теннон, не зная, что делать в сложившейся ситуации, бросил взгляд в сторону двух старших братьев. Вне зависимости от того, была ли тут какая-то предыстория или нет, император всея империи не мог вечно стоять на этом месте.

– Мы не можем оставить герцогиню в таком состоянии. Если вы, ваше величество, подойдете к ней…

– Нет!

– …

– С какой стати мне это делать?

Слишком резкий отказ старшего венценосного брата заставил Теннона прикусить губу. Похоже, он заблуждался, подумав, что император колеблется. Его старший брат, с улыбкой на лице обнажавший меч перед стотысячными армиями, ни за что бы не стал медлить.

Что это, черт подери, за чрезвычайное происшествие?

Пэйтону, чьи мысли путались все сильнее и сильнее, ничего другого не оставалось, кроме как указать на герцогскую резиденцию:

– Тогда я сейчас же позову леди Ранию. Если речь идет о делах семейных, то она должна быть лучше других осведомлена обо всех обстоятельствах, так что мы сможем быстрее разобраться, что здесь происходит…

– В этом тоже нет нужды.

– Ваше величество.

Ласид поднял руку и взмахнул ей под углом. В ту же секунду, когда он отдал сигнал о возвращении домой, край его прекрасного рта изогнулся, словно давая понять, что его догадки были верны.

– По крайней мере, слова о том, что она много чего может мне показать, были правдой.

⁂

– Мадам! Как так вышло?

– Тс-с, потише. Моя малышка спит.

Как бы говоря, что ей следует быть осторожнее, я вытянула клюв в сторону Селлены, которая ожидала меня. По дороге обратно я превратилась в черного лебедя, и с того момента была вынуждена нести корзину в клюве. Однако на моем лице сияла самая счастливая на свете улыбка, поэтому даже если бы уголки моего рта отвалились, я бы этого просто не заметила.

– К-как вы могли принести ребенка обратно?! Разве вы ушли не для того, чтобы отдать ее старшему брату?

– А, это…

Увидев, как я возвращаюсь обратно с Ханиэль, Селлена бешено захлопала крыльями. На самом деле каждый раз, когда я думала о всей этой ситуации, у меня у самой начинала кружиться голова, но сейчас мне было что сказать в свое оправдание:

– Я все это время ждала там, где мы условились встретиться, но он так и не появился.

– Правда?

– Да. Уже сам факт, что он однажды выгнал ребенка, говорил о том, что все так и будет.

Я вытянула шею так гордо и благородно, как только могла, но все равно ничего не могла поделать с холодным потом, стекающим у меня между перьями. Конечно, я забрала Ханиэль вовсе не потому, что разозлилась на императора, когда он не соизволил прийти. Но у меня по-прежнему была одна-единственная жизнь, и я не могла не волноваться за свое будущее.

– Знаешь, Селлена, тут такое дело.

– Мадам, умоляю, не говорите таким тоном. Создается впечатление, что вы пытаетесь сделать из меня свою сообщницу.

Какое же облегчение, что ты проклята. В противном случае кто-то непременно лишил бы тебя головы.

Я с горечью цокнула языком, посмотрев на Селлену, которая обладала лучшим среди озерных обитателей чутьем, когда дело касалось выживания. Чтобы вырастить ребенка на озере, только моих сил было недостаточно.

Если есть мама, то должна быть и няня! И точка!

В каждой детской книге, которую мне довелось держать в руках, у принцессы всегда была няня. И, конечно же, самой идеальной была женщина бедная, но с добрым сердцем, всегда готовая отдать свою жизнью за принцессу.

– Почему вы смотрите на меня таким убийственным взглядом?

– Селлена, мне нужно тебе кое-что сказать, но ты не пугайся и слушай меня внимательно.

Кряква испугано сделала несколько шагов назад.

Я широко расправила крылья в сторону Селлены, которая уже начала потихоньку отступать. Хотя я продолжала дружелюбно улыбаться, но, если такая птичка как кряква попадет под удар скелетной костью лебединого крыла, этого будет достаточно, чтобы ее душа покинула тело.

– Ч-что вы хотите сказать, мадам?

– Тебя ведь тоже уже давно мучает вопрос, почему моя Пищалочка отличается такой уникальной элегантностью?

– …

Хотя на лице Селлены было написано, что ей это совершенно не интересно, тем не менее у нее был превосходный инстинкт самосохранения. Она сразу же догадалась, что стоит ей только сказать «нет», как эти огромные крылья тут же обрушатся на ее голову, и потому кивнула, как дешевый робот-игрушка.

– Д-да. Верно. Мне любопытно.

– И ты, наверное, хотела бы знать, почему я так рисковала, пытаясь найти ее родственников.

Зачем вообще заниматься поисками, когда у тебя на руках такая красивая и милая малышка! Я повернула корзину к Селлене так, чтобы было хорошо видно личико спящей Ханиэль с лентой на голове.

 – Собственно, я придерживалась этого плана вплоть до сегодняшнего дня. Когда я услышала, что сюда приедет старший брат этого ребенка, мне пришлось пройти весь путь до банкетного зала, где состоялся приветственный прием. И дело вовсе не в том, что мне не хотелось взять ее под свою опеку, просто я не могла осмелиться даже думать об ее воспитании.

– Это, мадам, подождите…

– Конечно, я не собиралась и тебе тоже об этом рассказывать. В любом случае ребенок должен был в скором времени покинуть озеро, поэтому если бы о ней поползли слухи, для нее это не значило бы ничего