Компас и клинок. Книга 1 - Рейчел Гринлоу
Но Сет мотает головой.
– Ты же понимаешь, я так не могу. Не в этот раз. Мира заключила с нами сделку.
Я поднимаю глаза и ловлю на себе его взгляд. Но, вопреки моим ожиданиям, не раздраженный. А затуманенный, как будто мыслями он далеко отсюда. Я хмурю брови и задумываюсь, с чего это Сет взялся отстаивать мои интересы. Может, просто чувствует себя обязанным за то, что я тогда спасла ему жизнь? Не успеваю я моргнуть, как он, поерзав на стуле, снова переводит взгляд на Джоби.
– Чай будешь? – спрашивает Перл.
Она протягивает мне чашку, от которой поднимается ароматный пар – сплошь лаванда и молоко с ноткой меда. Запах навевает мне воспоминания об Агнес.
– Да. Если можно, – отвечаю я, обхватив обеими руками керамическую чашку.
Но заваренный Агнес чай таким богатым ароматом не отличался. Я улавливаю запах сладкого укропа, а еще легкую горчинку, как будто кроме трав тут примешано что-то ядреное. Наверняка какая-то аптекарская смесь.
– Братский корень. От морской болезни помогает, если вдруг начнется качка, – подмигивает Перл, заметив, что я ощутила горчинку.
Я улыбаюсь в ответ, умолчав, что меня ни разу в жизни не укачивало.
Только я делаю еще глоток, как Джоби уже подхватывает мою пустую миску и уносит в другой конец камбуза. Он отдает ее Перл, и вместе они быстренько все прибирают. В кубрике, между встроенными в темно-серые стены койками, завешенными тяжелыми шторами, и столом в самом центре, особо не развернешься. Каждый уголок идет в ход. Все пространство четко распределено.
За уборкой Сет и Джоби продолжают препираться насчет груза и моих координат. Фигура у Джоби угловатая, долговязая, и когда он проворно шныряет по камбузу, рубашка у него собирается на ключицах. Перл словно и вовсе места не занимает, и только когда она выхватывает у меня из рук пустую чашку, я замечаю, что она у меня за спиной.
– Слушай, я только говорю, что надо вовремя добраться по координатам, и как можно быстрей. Мы же заключили сделку, – говорит Сет, откинувшись на спинку стула.
– Ты хотел сказать, я заключила сделку, – тихо замечаю я.
Джоби пожимает плечами и опирается рукой о стул напротив Сета. На среднем пальце у него кольцо – обычный серебряный ободок, и он постукивает о дерево, когда Джоби хватает спинку стула. Я замечаю тусклый узор в виде компаса – и символ этот мне уже явно встречался.
– Ей это придется не по вкусу.
– Что ей придется не по вкусу? – доносится с ведущей на палубу лестницы мягкий, вкрадчивый голос.
Мирриам танцующей походкой сходит по лестнице и, задержавшись на нижней ступеньке, смотрит на всех нас. Перл с Джоби вскидывают брови и принимаются хлопотать у стола, а Сет сжимает руку в кулак. Заметив, что я наблюдаю, он убирает руку из виду, словно хочет скрыть от меня свое беспокойство.
– Сет хочет, чтобы мы сначала шли по координатам, Мирри, – выдает нас Перл и, нырнув на нижнюю койку, поджимает колени к груди. – А Джоби говорит, что в наши планы это не входит.
– И Джоби прав, – отзывается Мирриам, направившись к Сету.
Она отодвигает стул во главе стола, и тут же перед ней появляется миска с бульоном. Джоби кладет также целую буханку хлеба, и Мирриам, поблагодарив его, берется отрывать от нее по кусочку и кидать себе в миску. Пальцы у нее длинные, изящные – руки настоящего музыканта. Но смуглую кожу испещряют крохотные шрамы, словно она всю жизнь орудует клинком.
– У нас полный трюм груза.
– И как это понимать? – спрашиваю я, нащупывая нужную интонацию.
Мирриам выдерживает паузу, держа в руках кусочек хлеба. Все внимание приковано ко мне. Но я решительно удерживаю взгляд.
– Какой у вас план действий?
Улыбнувшись, Мирриам макает кусочек хлеба в бульон и облизывает пальцы, словно кошка. Не сводя с меня глаз. В груди у меня поднимается жар и, кажется, вот-вот выплеснется. Она со мной играет: выводит на реакцию или рассчитывает, что я отвернусь.
– Видимо, мы не успели как следует познакомиться.
– Похоже на то, – отвечаю я.
Я ощущаю на себе пронзительный взгляд Сета, но намеренно его игнорирую. Мы хоть и на шхуне Мирриам, я не у себя на острове, но правила везде одни и те же.
Кто отвернется – тот и проиграл.
Она тихонько смеется.
– Ну что ж. Давай кое-что разъясним. Я свое слово держу. И если заключаю сделку, то свою часть выполняю. Мы доставим тебя по указанным координатам и за условленное время довезем обратно в целости и сохранности. Но…
– Но что?
– Но Перл с Джоби правы. Трюм у нас переполнен, и мы будем проседать по скорости, если не сгрузим его. Не считая того, что у нас еще до тебя были свои договоренности… без остановки тут не обойтись.
– Ты нас об этом не предупреждала; мы так не дого… – возражает было Сет.
Мирриам вскидывает руку.
– Ты же сам все понимаешь. Нельзя с полным трюмом пройти полпути до Дальних островов, при этом не теряя скорости. Даже ради тебя, моя прелесть.
Сет фыркает, а я наконец-то отвожу глаза от Мирриам и взглядываю на него. Он зол, скорее даже в бешенстве. Но я не понимаю почему. Если Мирриам обещает сдержать слово и сопроводит меня туда и обратно, тогда это всего лишь незначительная отсрочка. А он нашел себе команду; без жалованья все равно не останется. Если только я чего-то не упускаю.
– И надолго нам придется задержаться? – робко спрашиваю я.
А сама прощупываю атмосферу в чреве «Фантома». Рассчитываю, сколько шагов до лестницы и будет ли от Сета толк в бою. Я никому здесь не доверяю, и особенно Перл, бесшумно порхающей на цыпочках возле меня.
– Всего на ночь. Не больше, – отвечает Мирриам и многозначительно смотрит на Сета. – Сам знаешь где.
Тот мотает головой и тихо выругивается.
– Об этом мы не договаривались, Мирри.
Но она, пожав плечами, возвращается к трапезе.
– Что ж, если на этом все… – вставляю я и поднимаюсь из-за стола.
Огибая Джоби, я раздумываю, где же они держат оружие. У всех ли, как и у меня, припрятан клинок.
И с невозмутимым видом взбегаю по лестнице. Но сердце у меня заходится, чуть не выпрыгивая из груди.
И только оказавшись на воздухе, в окружении моря, под обжигающим лицо холодным ветром, я успокаиваюсь.
Мы на полных парусах идем вдоль побережья. Я замечаю мигающие на берегу огоньки и сияние маяка, предупреждающего о губительных скалах. Я подхожу к перилам, провожу рукой по загрубелым деревянным поручням. Древесина теплая и прочная, точь-в-точь как у Кая. Я хватаюсь за перила, вцепляясь в дерево, будто оно способно вытеснить мои страхи и вызвать в памяти образы Кая с Агнес.
Но я тут одна. Одна среди океана с командой, которая разве что за борт меня не выкинет. Я закрываю глаза и делаю глубокий судорожный вдох.
– Прости, – подходя ко мне, говорит Сет. – Мирри настаивает на своем. Сперва придется разгрузиться.
– Небольшая задержка меня не смущает, – отзываюсь я, стараясь придать голосу бесстрастную интонацию.
– Не в этом дело, – настаивает Сет, глядя на волны. – Дело в том, где мы будем сгружаться.
– Ну, если это по пути, то почему бы и не…
– Это Финникин пролив.
Я осекаюсь на полуслове. Финникин пролив – это тайна. Вслух о нем не говорят. Разве что в байках мореходов можно о нем услышать. Даже дозорные не могут его отыскать. На картах его не существует, он есть только в памяти людей. А те немногие, кто этим знанием владеет, опасаются им с кем-то делиться. Здесь повсюду рыскают призраки. Один контрабандист мне как-то рассказывал, что его брат отправился на Финникин с грузом. Думал, выбьет хорошую цену – понадеялся на удачу, – но так и не вернулся оттуда.
– Нам… нельзя там высаживаться. Я же чужая. Меня туда никто не звал. Местным это не понравится.
Сет переводит взгляд на меня и смягчается. Он протягивает руку, и на долю секунды мне чудится, что наши пальцы вот-вот соприкоснутся. Но Сет отдергивает руку, лишь вскользь дотрагиваясь до меня. Меня будто окатывает сладостной волной. А сердце пропускает удар.
Я отвожу свою руку, отсекая нашу внезапную близость. Есть что-то в нем, какое-то обаяние, особая манера речи. Я ему не доверяю – как и себе в его обществе. Не верю собственным глазам и жару тела, нельзя ему позволить меня одурачить. Но… Я поневоле представляю, как он стискивает мою талию, скользит пальцами вниз, едва касаясь бедер, прижимает меня к своему телу…
– Пообещай мне одно. Когда мы туда доберемся…
Тут он поворачивается ко мне.
Очнувшись от грез, я пеняю на свое легкомыслие. Сейчас как никогда нельзя терять бдительности. Если отвлекусь на Сета, мне это потом аукнется.
– Что?
