Школа дорог и мостов - Тамара Витальевна Михеева
«Почему «представить»? Наверное, правильнее было бы «вспомнить», – подумала Саша, но ничего не сказала, прикрыла глаза.
– Да, это всегда помогает, – кивнула Юнона Эдгаровна и отошла к столу в центре атриума.
Саша вспомнила свой дом – обычную пятиэтажку, каких уже совсем мало осталось в их мегаполисе. Вспомнила квадрат двора, засаженный липами и кустами сирени по периметру. Песочницу, пластмассовый городок, два сломанных тренажера. Она вздохнула и начала рисовать.
Рисунок получился маленький, в самом центре огромного белого листа. И, наверное, линии на нем были кривоватые, и, может быть, никто, кроме Саши, не узнал бы в нем дом номер пять по Первомайской улице, квадрат двора с липами и сиренью, песочницу и городок… Но Саша знала, что это они – ее дом и ее двор. И ей было этого достаточно.
– Какое большое паспарту. Что ж, в этом даже что-то есть… Очень выразительный рисунок получился, поэтому… – Она достала из кармана монетку и протянула ее Саше. – Вот, держи. Это, наверное, первая? Не потеряй. – И тут же отвернулась, глянула на запястье, на котором зажегся экран умных часов. – До конца урока пять минут. Раскрасить сегодня уже не успеешь, но…
– Я не хочу, – сказала Саша. – Можно оставить так?
– Конечно, – улыбнулась Юнона Эдгаровна. – У тебя же сегодня нулевой урок, так что можно.
Саша боялась испортить рисунок. Вдруг не подберет цвета и станет непохоже?
Она отклеила малярный скотч, прижала лист к груди. Умные часы на запястье Юноны Эдгаровны бодро пискнули.
– Все, дорогие мои, заканчивайте работу. Давайте я посмотрю, что у вас получилось.
Саша незаметно выскользнула в приоткрывшуюся вместе с писком часов дверь.
Посмотрела на монетку, что заработала своим корявым рисунком. Монетка была необычная: медная и слишком тонкая, чтобы быть деньгами в реальном мире, скорее жетон, а не монета. С обеих сторон нарисованы скрещенные кирки. Саша пожала плечами и положила монетку в карман.
И увидела, что попала совсем в другой коридор, не в тот, из которого зашла в атриум. Но ведь других выходов не было! Или были? Она оглянулась на дверь… которая исчезла. Мрачная стена из темного камня, пустые подставки для факелов, неглубокие ниши… Тусклый свет лился из очень узких высоких окон, больше похожих на бойницы. Саша вцепилась в свой рисунок, сделала несколько шагов. Где она? Куда попала? «Я хочу домой», – поняла Саша, но тут же тряхнула головой. Мечтала о школе чародейства и волшебства? Ну так вот она! Коридоры скачут и меняют обличье, двери то появляются, то исчезают, учителям наплевать, что ты опоздал на завтрак, и, пожалуйста, будь добр, разберись во всем сам.
– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! – завопила Саша, зажмурилась и рванула по коридору – вперед, только вперед!
Через минуту она споткнулась, перекувыркнулась и грохнулась на пол. Рисунок родного двора выпорхнул из рук и мягко спланировал к закрытой массивной двери. Саша поднялась, отряхнула джинсы, взяла рисунок и толкнула дверь. Дверь была заперта. Саша снова толкнула ее плечом, потом пнула. Дверь ответила каменным молчанием. Но тут Саша заметила около ручки тонкую щель. Размером как раз с монетку, которую ей дала Юнона Эдгаровна. Почти не думая, Саша сунула монету в щель, что-то щелкнуло – дверь медленно и важно отъехала в сторону.
Саша задержала дыхание и переступила порог. И сразу поняла, что попала в столовую, где толпился разномастный школьный народ.
Груздянка и буйабес
Столовая была самая обычная: столы, раздача, окно для грязной посуды. У входа на низкой тумбочке стояла на подставке прозрачная копилка, на треть заполненная медными монетками, почти такими же, какую Саша получила от Юноны Эдгаровны и бросила в щель массивной двери. «Значит, я все правильно сделала, – подумала Саша. – Интересно, за вход в столовую всегда надо будет платить? И где брать эти монетки? Их будут на уроках выдавать?»
Никто не обратил на нее внимания: хватали подносы, вставали в очередь, выбирали еду, болтали… Саша тоже взяла поднос веселого оранжевого цвета и подошла к раздаче. Худенькая девушка с двумя косичками улыбнулась ей и помахала половником:
– Борщ, щи, харчо, солянка, груздянка, тыквенный суп-пюре, том-ям, кукси, буйабес или гаспачо?
Саша потерянно молчала. Гаспачо? Буйабес? Кукси? Что это? Наверное, безопаснее взять борщ.
– Бери груздянку – объедение, – сказал кто-то над ее ухом.
– Буйабес круче.
Саша обернулась. Рядом стоял Кирилл из электрички и высокий светловолосый паренек в тельняшке, пестром шейном платке, брюках клеш, жилетке и ядовито-голубых носках.
– Савва, – он протянул Саше руку. – А это Кирилл.
– Мы знакомы, – пожав Савве руку, она кивнула Кириллу. – В одной электричке ехали.
– А, ну да, – сказал Савва и повернулся к девушке с половником.
– Как обычно? – спросила она.
– Два буйабеса, – ответил Савва. – Если новенькая не попробует твой буйабес, считай, не поступила в школу.
– Я за груздянку, – быстро сказал Кирилл.
– Может, я вообще хочу борщ! – пискнула Саша.
– Да ну, брось, что интересного в борще? А буйабес – это романтика! Море, сейнеры, крики чаек… Отважные моряки, бросающие вызов стихии…
– Остатки улова, которые никому не нужны, – фыркнул Кирилл. – То ли дело груздянка: прелый запах осеннего леса, лучи неяркого солнца сквозь желтую листву, мох и далекий клич журавлиных стай…
– Борщ, – сказала Саша девушке с половником, и та улыбнулась ей.
Налила полную тарелку борща, щедро положила сметаны, посыпала зеленью и сказала:
– Успеешь все попробовать. А тебе, Савва, придется есть две тарелки буйабеса, я уже налила.
– Легко, – отозвался Савва с большим энтузиазмом.
Саша отыскала свободный столик. Надо порадовать маму, что кормят тут отменно. В борщ, например, добавляют вишню. Не успела она попробовать вишневый борщ, как Савва с Кириллом подсели к ней. И буйабес, и груздянка пахли невероятно, и Саша немножко пожалела, что не послушалась мальчишек.
– Итак, ты выбрала мастерскую… – начал Савва.
Саша, давясь горячим борщом, пробурчала:
– Следопыты.
– Что-что?
– Савва, хорош, – сказал Кирилл. – Ты же знаешь, что она следопыт.
– Я просто стараюсь поддерживать беседу. Раз уж гастрономические изыски ее не интересуют.
– А откуда ты знаешь, что я следопыт? – удивилась Саша.
Кирилл кивнул на значок, приколотый к Сашиной рубашке. Ах да.
– Я тоже следопыт! – улыбнулся Кирилл и накрыл на секунду ладонью свой значок.
Саша повернулась к Савве. На его одежде значка не было.
– А ты? – спросила она.
– Я, детки мои, целитель. И если вы разобьете коленки или свернете шеи, разыскивая то, чего не может быть, приходите ко мне, я вас вылечу.
– Сначала выучись, – фыркнул Кирилл. – Ты в школе всего неделю.
– Зато какую!
Саше стало немного легче. Получается, что они все новенькие. И она спросила о том, что
