Черный лебедь, ставшая матерью принцессы-лебедя. Том 1 - Аперта
– Если никакой причины нет, могу ли я надеть это украшение на голову перед походом туда?
– Тогда я просто прицеплю его тебе на клюв.
Когда я, стащив украшение с головы, сделала вид, что собираюсь нацепить его ей на клюв, Селлена резко отлетела в сторону. Наконец я посадила Ханиэль на спину к Братику, и мы отправились в путь. В больших круглых глазках малышки стояли слезы.
– Ханиэль, теперь уже не будет так страшно, как при первой встрече с ним.
– Но…
– Ты ведь слышала? Если бы он тебя ненавидел, то не отправился бы на твои поиски.
– Гав! Гав!
Когда пес в знак согласия залаял и поднял лапу, Ханиэль поспешно схватилась за прутики корзины, словно крайне встревоженная внезапным движением. Похоже, ее головка была полна всевозможных забот.
– Мама… Блатик-импелатол вот так посмотрел на Ханиэль.
И Ханиэль вложила всю силу в глаза, сощурив и в то же время стараясь как можно грознее их распахнуть. Просто глядя на нее, было понятно, что она подражает нахмуренному взгляду Ласида.
– Когда ты была в императорском дворце?
– Да-а.
Должно быть, она твердо верила в то, что увидела, поскольку после этого воссоздания ситуации ее силы оказались полностью истощены.
– А еще блатик-импелатол сделал вот так своей лукой.
– Над твоей головой?
– Да, поднял луку вот так, чуть не удалил меня.
Ханиэль крепко зажмурилась, подняв крыло над головой. Теперь, видя ее такой, я вспомнила, как в романе описывались его злые деяния.
Меч императора звякнул, когда он вошел в покои принцессы. Юная Ханиэль начала дрожать от страха в тот момент, когда его темная аура наполнила комнату, но никакой реакции со стороны Ласида не последовало. Он медленно подошел к кроватке младшей сестры, хотя и видел, что та была напугана настолько, что не могла даже закричать.
– Ты…
Рубиновые глаза Ласида сузились, когда он посмотрел на маленькую принцессу. Когда он поднял руку, которая одна была больше чем малышка принцесса, охваченный страхом ребенок начал икать.
«Блатик, мне стлашно! Не бейте меня!»
Она посмотрела на него своими щенячьими глазами, но хладнокровный Ласид не остановился.
Своим длинным пальцем он ткнул ее в щеку, и Ханиэль дернула головой. Хотя ее и не ударили, но это и не было похоже на проявление нежности.
– Ыа-а-а!
Ханиэль разразилась плачем, заставив других принцев, ожидавших у двери, ворваться в комнату:
– Ваше величество, сдерживайтесь! Умоляю… Вы должны подумать о ее величестве покойной императрице-матери. Пожалуйста, этого ребенка…
Хотя всем своим видом они просили объяснений, но Ласид лишь кинул на братьев раздраженный взгляд:
– Да что вообще делать?
А затем перевел бессердечный взгляд на юную принцессу:
– С этим-то?
– Он удалил! Блатик вот сюда удалил!
Ханиэль повернулась, чтобы показать куда, затем сделала вид, что ей больно, а затем потеряла сознание. Испуганная собака принялась лаять и кружить. Глаза Ханиэль все еще были полны слез. Похоже, она хорошо помнила боль, перенесенную год назад.
– Малышка.
– С-стлашно! А если блатик снова вот так удалит?
– Я же говорила. Если он ударит Ханиэль, то мама побьет твоего братика.
– …
Глаза Ханиэль сузились в щелочки. В последнее время она все чаще демонстрировала по отношению к своей матери недоверие. Должно быть, при воспитании детей это неизбежно… И с горькой улыбкой я помогла ей устроиться получше в корзине. Как бы то ни было, я была благодарна Ханиэль и гордилась тем, что она не отказывается идти.
– Если твой старший братик сделает что-то похожее снова, то я больше никогда не попрошу тебя пойти со мной.
– Плавда?
– Да. Но если вдруг Ханиэль почувствует, на самом деле все не так, как кажется…
В поле моего зрения уже появился Зимний дворец. Увидев его огромную тень, падающую на сад, я быстро склонила голову и прошептала:
– …ть нужно будет, хорошо?
⁂
– Ваше величество, все приготовлено, как вы приказали. Когда примерно прибудут гости…
– Вон же они. Уже идут.
Сидевший за столом в саду Ласид медленно поднял голову.
То накрой ближе к озеру, то поставь столы пониже – император без конца отдавал распоряжения, но едва на горизонте появилась герцогиня, он тут же снова взял в руки отложенные в сторону документы.
Неизвестно каковы были его намерения, но такое поведение идеально соответствовало образу человека, которому «все равно, кто пришел».
– Я вижу, что пришла герцогиня. А что же остальные гости?
– Они ведь вместе с ней.
– …
Виконт Тион, отвечавший за сервировку, озадаченно поправил очки. Он-то думал, что Ласид ожидает какого-то тайного гостя или собирается провести чрезвычайно важную встречу, раз попросил его подготовить все лично.
– Эм… Но я вижу только…
Можно ли считать их гостями? К ним приближалась герцогиня, дьявольский пес его величества с белым лебеденком на спине, а за ними следовала кряква. Строго говоря, живых существ здесь было четыре.
– Что такое? Есть какая-то проблема?
– Никоим образом.
Удивившись холодному взгляду Ласида, брошенному на него поверх документов, виконт Тион продолжил расставлять посуду. Он был крайне растерян: еще никогда раньше ему не приходилось принимать таких гостей.
– Послушайте, ваше величество…
– Следи за глазами и языком. И прекрати даже думать. Если ты заставишь их чувствовать себя неловко, я возложу ответственность на тебя.
– А… слушаюсь.
Руки виконта замерли в воздухе, когда он услышал прямое и ясное предупреждение Ласида. Император стремительно бросил на него еще один яростный взгляд, как будто знал, о чем тот думает, и виконт инстинктивно опустил голову в знак повиновения:
– Пожалуйста, не извольте беспокоиться на сей счет.
«В любом случае мне было хорошо известно, что действия его величества непостижимы. Должно быть, у него есть свои мотивы… И поэтому мне лучше просто держаться от всего этого в стороне. Более того, даже принцы встретили герцогиню и ее спутников без особого удивления, так что, возможно, я единственный вел себя странно».
– Вы прибыли рано, ваше величество. Да пребудет с вами благодать богини Тере…
– Поднимись.
Могло показаться, что император беспощадно прервал ее приветствие, однако тем временем его величество уже встал со своего места и направился к ней. Герцогиня была воплощением элегантности, когда, держась обеими руками за подол платья, делала реверанс.
– М-м…
Конечно, так выглядело внешне.
Щеки виконта Тиона покраснели, когда герцогиня поприветствовала его взглядом. По правде говоря, ему было мало что о ней известно. Хотя он отвечал за управление Зимним дворцом, доселе ему ни разу не представилась возможность с ней встретиться.
И тем не менее она не казалась ему совершенно незнакомым человеком. Хотя герцогиня редко показывалась на людях, слухи, следовавшие за ней, были столь велики, что создавалось ощущение, словно он встретил преступника, о котором читал в утренней газете.
– Ваше величество… А, принцы, оказывается, тоже здесь.
– Герцогиня.
– …
Даже представить сложно, на какие преступления способна женщина с такой невероятной красотой! Виконт Тион снова украдкой взглянул на герцогиню, пока та обменивалась приветствиями с принцами. При виде этой чарующей улыбки, которая почти растопила его сердце, у него не осталось сомнений в том, что покойный герцог был соблазнен. А как дамы ругали «распутную герцогиню» на больших и малых светских собраниях! Если бы леди Рания не встала на сторону мачехи, то ее давно бы уже отдали под суд как ведьму. Ее проклинали, называя единственным пятном на репутации уважаемого герцогского дома Ивендель. Хотя она носила траур по покойному супругу, но ее черное платье считали зловещим, и многие говорили, что ее душа столь же черна, как и ее длинные
