Верравия. Рассказы - Дмитрий Александрович Билик
Булькающий нахмурился, тратил он ману гораздо быстрее, чем она восстанавливалась. Но на пару фокусов у него еще сил хватало. Несколько раз отклонившись от ударов лича, Зубайт вытянул руку, растопырив пальца, и применил «Поток воды». Из ладони ударила мощная струя, не причинившая мертвецу особого вреда, но сбившего того с ног. А только этого проворный гном и добивался. Подскочив к личу, он мощными ударами по шее заставил того безжизненно, как казалось Булькающему, застыть.
Синоптик убрал клинок и наклонился над поверженным врагом, внимательно рассматривая напавшего. Этот был больше похож на гнома, чем та свора уродцев, что набросилась на Зубайта ранее: потемневшая кожа, запекшаяся рана на шее, от которой, скорее, бедолага и умер, потрепанная броня, но неплохой посох и меч. Больше всего Булькающего удивили глаза. Даже после смерти они клубились густой серой мглой, будто внутри мертвяка жгли сырой тонкий хворост.
— Я думал, что после смерти глаза у вас становятся самыми обычными, — не думая о брезгливости, синоптик повернул голову поверженного, рассматривая рану.
На возглас Зубайта мертвец ответил быстрым движением вперед и хрустом челюстей. Гном закричал от боли и отдернул руку с окровавленным пальцем. Кожа на нем была практически вся содрана, а кольцо, его драгоценный Светоч, исчезло. Скрылось в мерзкой пасти мертвой твари.
— Отстань! — Булькающий выбросил вперед еще один «Поток воды» и стал отступать.
До него вдруг дошло. Этих тварей нельзя окончательно убить. Что бы ни произошло, они вновь встают, возрождаются благодаря проклятой мгле, струящейся из глаз. Синоптик бежал, все дальше и дальше, вымарывая юшкой путь за собой — теперь кровью залило всю кисть. Только когда мана почти полностью восстановилась, он догадался наколдовать «Целебный туман» — единственное заклинание школы Восстановления, которое знал. Вообще оно было нацелено на группу, поэтому лечило на большом расстоянии от призывателя, но все же капельки влаги, что стали оседать на гноме, свою задачу выполнили — палец покрылся сначала белой жидкостью, а потом и твердой запекшейся корочкой.
Зубайта немного трясло, но он решительно шел вперед. Теперь синоптик знал направление своего пути. Будучи гномом умным, Булькающий уже догадался, что в одиночку ему здесь не выжить. Да и не должны мертвяки получить самую ценную вещь, что была у него — могущественную Сферу. Это для глупых волшебников, что охотились за Зубайтом, она лишь оружие разрушения, но если взглянуть повнимательнее…
Синоптик встряхнул головой, надо подумать о самом насущном. Итак, три коридора, один проход, большой перекресток. Значит, надо повернуть направо, именно та дорога ведет его к старой знакомой Тлайтли Недротряске. Гномиха была вздорной женщиной, сильнее Зубайта охраняющая свой покой и научные секреты, но все же когда-то, давным-давно, они были почти друзьями. В любом случае, кроме Тлайтли идти было не к кому — чем дальше синоптик двигался по тоннелям, встречая умертвий, тем больше утверждался в мысли, что Шальт если не разрушен, то как минимум осажден. А вот обитель Недротряски может быть в целости, ведь почти никто не знал, где она находится.
На весь путь Зубайт потратил половину дня. У гномов, всю жизнь проведших под землей, биологические часы были выработаны с точностью до минуты. Поэтому в затраченном на дорогу времени Булькающий не сомневался. Его беспокоил палец, который после многочисленно примененного «Целебного тумана» вроде и зажил полностью, но кожа теперь стала странного серого, почти пепельного цвета. Возможно, из-за этого Зубайта все больше знобило, а от каждого малейшего ветерка его пробирала такая дрожь, что на звук постукивания его зубов должны были сбежаться многочисленные мертвецы.
Последние встречались гораздо чаще, чем хотелось бы гному. Но теперь он был умнее. Зубайт не пытался вступить с ними в равную схватку, а старался отбросить личей и мертвых воинов с топорами подальше, применяя в основном «Поток воды», а реже мощное, но забирающее почти всю ману «Цунами». Один раз, попав в окружение, пришлось использовать Сферу. В руках такого мастера как Булькающий эффект был потрясающий. Удар волны, разошедшийся во все стороны, не просто «убил» неупокоенных, а перемолол их кости вперемешку с доспехами. Но все же гном не питал иллюзий, мертвых не прикончить, как бы он ни старался. Надо просто добраться до Тлайтли, а вместе они что-нибудь придумают.
Когда показался знакомый прямой коридор, ведущий в огромную залу с высокими колоннами, за которой и располагался крохотный дворец Недротряски, Зубайт чуть ли не взвыл от восторга. Он на нетвердых ногах уже побежал вперед, выскочил в знакомую ападану и застыл от ужаса. Вдалеке, у крохотного входа, ведущего в обитель Тлайтли, виднелись несколько фигур. Гномы ходили взад-вперед, подолгу останавливаясь и глядя в одну точку, не видя и не слыша ничего вокруг. Булькающий стал пятиться назад, не сводя взгляда с неупокоенных. Если они пробрались сюда и безнаказанно позволяют стоять себе у входа во дворец Недротряски, то его старой знакомой больше нет. Вернее, в том привычном понимании, к которому привык Зубайт. Больше всего синоптик боялся, что сейчас Она выйдет сюда, и гном увидит Тлайтли — мертвую, ужасную, обращенную.
Булькающий бросился со всех ног и бежал, пока ему не перестало хватать воздуха, а ноги не стали совсем ватными. И он свалился, точно подкошенный. Больше всего ему хотелось плакать, кричать от отчаяния, яростно бить кулаками по стенам, но ему не дала этого сделать Сфера. От падения артефакт вытряхнуло из мешка и он, точно маленький мячик из кожи, который пинают гномы-мальчишки лет по пятьдесят, покатился вперед. И внезапно у Зубайта открылось второе дыхание. Со звериным рыком и невесть откуда взявшимися силами он рванул вперед, сначала на четвереньках, а потом и поднявшись на ноги, преследуя Сферу. И только когда та снова оказалась у синоптика, Булькающий прижался спиной к стене и попытался отдышаться.
— Нет, я не сдамся, — сказал он в пустоту, — вы отобрали Светоч, но не получите мою малышку, никогда. Никогда.
Зубайт понимал, что с ним происходит что-то плохое. Возможно из-за этого проклятого укуса мертвяка, но теперь он не собирался сдаваться. Надо сделать так, чтобы Сфера не попала в руки неупокоенных. Даже если те не смогут использовать ее на полную мощность, то это все равно слишком сильное оружие в руках мертвецов.
— Отец, помоги и направь… — стал шептать молитву Булькающий, которую говорил, наверное, в последний раз лет двести назад.
Он произнес всего одну строчку и тут же остановился. Нет, гном не забыл «Хвалу Отцу». Такое, как ковка боевого молота — один раз научишься и
