Капля Испорченности - Роберт Джексон Беннетт
Я сделал большой глоток воды, надел шлем на лицо и закрепил его ремнями. Мир вокруг меня мгновенно превратился в темную и пахнущую едким запахом клеенку. Я отрегулировал шлем так, чтобы мои глаза оказались на одном уровне со стеклянными окулярами, и мир превратился в размытую, зеркальную версию самого себя.
Я посмотрел вверх по реке через окуляры. «Я готов, если вы готовы», — тихо сказал я.
Мало глухо рассмеялась:
— Насколько вообще можно быть готовым к такой задаче?
ПУТЕШЕСТВИЕ ВВЕРХ ПО течению было напряженным и молчаливым, все веселье прошлого вечера стерлось из нашей памяти. Стражи казались особенно взволнованными. Я предположил, что защитные шлемы настолько сильно нарушили их чувства, что они были очень обеспокоены.
— Мы приближаемся к лагерю, — пробормотала Мало. — К оружию.
Она и стражи начали натягивать тетивы на свои луки и готовить пращи. У стражей были не обычные луки, а необычно толстые и длинные. Я впервые заметил, что у многих стражей одна рука шире и мускулистее другой; у некоторых локти, кисти и предплечья имели фиолетовый оттенок, как будто они были привиты для усиления.
Мы шли вдоль речки, огибая один длинный изгиб. Затем Сабудара вытянула палец, указывая вперед, и прошептала одно слово: «Юте!»
— Она что-то увидела, — тихо сказала Мало. Она натянула поводья, замедляя морекипов, и подошла к Сабударе. Они встали рядом и стали вглядываться в деревья. Сабудара указала на какую-то отдаленную часть крон, я приложил подзорную трубу к стеклянному колпаку своего шлема и прищурился.
В конце концов я нашел это: силуэт человека, скорчившегося на подставке на вершине дерева. Утреннее солнце светило ему прямо в спину, так что я мог разглядеть только плечи и голову, но он смотрел на реку в нашу сторону. Он не двигался, а сидел неподвижно, как каменный.
Мало, Сабудара и еще один страж опустились на колени за одной из бронированных стенок лодки, перешептываясь. Затем Мало сорвала с себя плащ, оторвала несколько волокон и бросила их, оценивая направление ветра. Она что-то прошептала; затем все трое стражей в унисон прицелились, натянули тетивы и выстрелили, их тетивы заскрипели и защелкали, когда снаряды взлетели в воздух.
Все три стрелы полетели прямо и метко — невероятные выстрелы, настолько точные, что я был поражен, — и трижды пронзили фигуру на дереве. Однако фигура не вскрикнула и не пошатнулась. Она сидела неподвижно и молча, как будто была совершенно довольна тем, что ее пронзили три раза подряд.
Стражи нахмурились, сбитые с толку. Мало подождала мгновение, изучая фигуру, прежде чем снова натянуть поводья морекипов. Она подтолкнула животных к берегу и жестом что-то приказала своим людям. Один из стражей выскочил из лодки, юркнул в кусты на берегу и быстро, как белка, вскарабкался на дерево.
Мы наблюдали, как он добрался до подставки и исчез в ветвях. Затем мы услышали ворчание и скрип наверху, и что-то большое и темное упало в воду перед нами.
Один из стражей зацепил существо копьем и втащил его на борт. Несколько стражей ахнули от удивления. Оно походило на статую человека, сидящего на корточках, но было сплетено из плотно переплетенных виноградных лоз, все они были плотно сомкнуты и то тут, то там цвели розовыми чашечками. Оно было пронзено тремя стрелами, две из которых попали в его плетеную грудь, а одна — в шею. Фигура показалась мне поразительно похожей на живую: в наклоне ее головы было что-то такое, словно человек-лоза только что услышал нечто поразительное.
— Странно, — тихо произнесла Мало. — Возможно, это уловка, чтобы отпугнуть незваных гостей?
Я заметил что-то мерцающее в глубине виноградных лоз. Я присел на корточки, вытащил нож и стал разрезать лозы, пока не освободил предмет.
Пряжка для ремня, сделанная из латуни. Но это была не просто пряжка, а часть ремня, как будто виноградные лозы обвились вокруг него и разорвали кожу на куски.
Мы все уставились на пряжку. Затем я разрезал лоза-человека, как охотник, разделывающий животное в полевых условиях.
Я нашел в лоза-человеке несколько талинтов, пять пуговиц — и много костей. Реберные кости, две бедренные кости, несколько позвонков. Но гораздо больше всего меня беспокоило то, где я их нашел, потому что я обнаружил все эти предметы в тех местах, где мог бы найти их у себя: пуговицы на рубашке, ребра на боку фигуры, бедренная кость на бедре.
— Кол, — тихо произнесла Мало. — Что это за штука? Тотем?
— Нет… Думаю, я знаю, что это такое, — сказал я. — А также то, что случилось с человеком в воде.
— Тогда что это за чертовщина?
В моей памяти всплыли несколько слов: Чистейшая кровь титана, или кудайдин кани, как ее правильно называют, обладает способностью к сильным метаморфозам. Когда она соприкасается со значительной концентрацией живых тканей, она смешивается с ними, образуя странные комбинации. Плоть становится как лист, лист — как кость, и так далее. Все деформируется.
— Я думаю это… это кровь титана, — сказал я. — Вот что сделало такое с ним. Когда-то это был человек, но теперь его больше нет.
— Клянусь всеми дьяволами ада, — пробормотал Тангис. — Вы думаете…
— Д-да, — сказала потрясенная Мало. — Понимаю. Человек в реке — у него из черепа росли клубни, похожие на корень хины, который я жую. И все же… само его лицо превратилось в них.
— А теперь этот человек, спрятавшийся в листве, — сказал я. — Но он превратился в куст, как будто его смешали, исказили или перепутали с окружающим миром.
— Такие существа были замечены в Саване, — тихо сказала Мало. — Но… почему мы нашли их здесь?
Крик с берега: страж, который забрался на дерево, появился из кустов и махнул нам рукой. Он что-то крикнул Мало, его голос был высоким и испуганным, он не боялся, что его услышат.
Я увидел, как зеленые глаза Мало расширились, а стеклянные колбы ее шлема затуманились от горячего дыхания.
— Что это? — спросил я.
— Он сказал, что есть другие, — сказала она. — Больше растительных людей, стоящих в джунглях. И… что-то еще. Что-то, что он увидел с подставки. — Она натянула поводья, пока лодка не приблизилась к берегу. — Заросли растений, такие густые, что он не мог ничего
