Этой ночью я сгораю - Кэтрин Дж. Адамс
И линией жизни Малина, которую я привязала к своей.
Смотритель провел пальцем по маске Алисы.
– Моей Прядильщице понадобилась капелька убеждения, чтобы подчиниться. Тебе, моя маленькая Ткачиха Смерти, необходимо то же самое, – сказал он, приподняв золотую бровь. – Настало время игры.
Свое заявление Смотритель подчеркнул рыком ярости. В центр арены вытолкнули Тобиаса, который боролся на каждом шагу.
С него сорвали броню. Под маской в одной из глазниц зияла черная кровавая дыра.
Он бросился на Смотрителя, и сдержать его смогли лишь четверо Золоченых.
Смотритель улыбнулся, вытащил из ножен свой нож и медленно надавил острием на горло Алисы. Тобиас замер. Он был до ужаса спокоен. У него был взгляд ходячего мертвеца, у которого на глазах умерла надежда.
У меня сжалось сердце.
«Я найду тебя», – говорил Малин. Я укрылась его обещанием как щитом от того, что меня ждало дальше. Что бы ни случилось, он найдет меня. Он найдет меня. Он обещал.
Смотритель рявкнул на Тобиаса:
– Ты собирался жениться на ней?
Глаза Тобиаса широко распахнулись. Он посмотрел на меня с отчаянной мольбой во взгляде: «Не спорь. Не выдавай Эллу». Ухмылка Смотрителя расколола его маску надвое. От уголков губ разбежались золотые морщинки.
– Вы думали, я не узнал бы об этом? Глупцы! Я узнаю обо всем, что происходит в моем городе. Мне обо всем докладывают.
Золоченый, который держал Тобиаса, вытащил кинжал. Мое сердце забилось медленнее. Вместе с ним замедлилось время.
– А теперь покажи мне, моя любимица, насколько ты хороша в исцелении после всех тренировок, которые я для тебя устроил.
Кинжал сверкнул. Я вскрикнула.
Рукоять торчала из груди Тобиаса – оттуда, где располагалось сердце.
Золоченый медленно вытащил кинжал. Тобиас упал на колени. Жизнь вытекала на песок вместе с кровью.
– Тик-так, Пенелопа. Твой жених умирает.
Смотритель зашагал ко мне. Его челюсть дергалась от раздражения, потому что я не отскочила в ужасе.
– Исцели его.
Я отчаянно дергала Золоченого, который по-прежнему меня не отпускал.
– Мне нужно подойти к нему поближе! Отсюда мне никак ему не помочь.
Слезы затуманили глаза, но я их смахнула.
В глазах Смотрителя загорелись коварные огоньки. Он отошел в сторону. Золоченый отпустил меня, но следил за моими движениями. Я поспешила к Тобиасу.
Краска сошла с его лица, а свет в единственном оставшемся глазу потускнел. Я нигде не видела его линию жизни. Упав на колени, вместо нее я схватила его за руку.
– Пожалуйста, – прошептала я. – Прошу тебя, Тоби. Позволь мне помочь тебе.
– Отпусти меня, – сказал он. – Все в порядке, Пенни.
Ничего не в порядке! Как он мог такое сказать, истекая кровью на песке? Это тот самый мужчина, который всем сердцем любит мою сестру. С тех пор как мы встретились, он помогает мне на каждом моем шагу. Он доверял мне, хранил мои секреты и без вопросов встретил меня на девятом этаже. Он даже предложил воссоздать нож вместо меня, зная, что это будет стоить ему всего.
– Я не могу… – начала я, задыхаясь от рыданий. – Я не позволю тебе умереть. Тоби, пожалуйста, ты мне нужен.
Он быстро угасал. Ни один из Золоченых не собирался тащить его обратно.
А я до сих пор не видела его линию жизни. Я пыталась дотянуться до нее, потрогать ее в воздухе, но ее там не было. Там было пусто. Тобиас схватил меня за запястье, останавливая. Он с таким упорством старался не стать тем, кем его заставлял быть Смотритель. Кровь пузырилась на губах, заглушая его слова.
– Сыграй в их игру. Мы позаботимся о том, чтобы ты победила.
– Мы?
Его пальцы дернулись и расслабились. Я схватила его за руку, я цеплялась за нее.
– Не смей оставлять меня.
– Доверься ему, – проговорил он слабым голосом.
– Кому?
Но глаз Тобиаса закрылся. Он распростерся на песке, и его кровь пропитала мои юбки. Он умирал. Я держала его за руку до последнего удара сердца… но не услышала шепота завесы, когда он проходил через нее. Я не чувствовала холода смерти в его пальцах, пока меня не оторвали от него Золоченые.
Меня подняли на ноги и заставили смотреть в лицо Смотрителю. Разум затуманили страх, горе и растерянность. Как так вышло, что я не почувствовала его линию жизни? Почему ее там не было? И кому мне теперь доверять?
Улыбка Смотрителя застыла в оскале стиснутых зубов. Моя магия тряслась и содрогалась. Мне казалось, что я раскололась точно посередине. Это невыносимо. Мою душу словно мучительно раздевали. Подступала тошнота; силу словно выкачивали у меня из костей. Но только когда Смотритель медленно раскрыл ладонь, я поняла, в чем была причина. У него на ладони лежал мой кристалл.
По щелчку пальцев Алису подняли на платформу позади него.
– Как же все это сложно… Вы вдвоем со своей странной магией. Но моя Прядильщица сдалась и согласилась на маску. Тебе предстоит то же самое. Либо ты перестанешь играть в свои детские игры и исцелишь меня.
– Нет.
Он хочет меня подчинить, чтобы потом позолотить, лихорадочно думала я. Не об этом ли говорил Тобиас?
Смотритель словно прочитал мой вопрос и тут же на него ответил:
– Ох, но ты ведь уже согласилась, Пенелопа.
– Нет!
– Боюсь, это неправда. Разумеется, ты можешь сопротивляться. А я позабавлюсь тем, что сломлю тебя.
Смотритель убрал мой кристалл в карман и вытащил еще один. Он болтался у него на кулаке на серебряной цепочке. Глубокий розовый оттенок переливался фиолетовым в свете вечного пламени.
Это кристалл Эллы.
Золоченые молча вынесли колоду мясника, установленную на широкую стальную раму. Над ней висел железный молоток. Смотритель положил на колоду кристалл Эллы.
– Ты можешь меня остановить еще до того, как что-то произойдет, любимица моя. Подчинись, и я отпущу твою сестру. Исцели меня, и я освобожу всех вас после Самайна.
В Холстетте не существует понятия свободы. Верховный Смотритель не узнал бы свободу, даже если бы она ударила его по лицу.
Кристалл Эллы сверкал и переливался жизнью.
Я могла бы остановить это прямо сейчас. Я могла бы спасти свою сестру.
Я и не думала, что мое разбитое сердце может разбиться еще раз. И все же я медленно покачала головой.
Смотритель взял
