Сезон дождей и монстров в Кванджингу - Сонхи Ким
Чомагу с рыком прыгнул снова, целясь в лицо. Дохён увернулся, но когти монстра полоснули по рукаву куртки, распоров его.
– А, чтоб тебя! – Дохён выругался и разрядил в оборзевшего противника весь барабан револьвера. Пять зажигательных патронов – слишком жирно для одного квемуля четвёртого уровня, но куртку было жалко. В конце концов монстр издал жалобный рык, завалился на бок и затих.
Дохён поморщился от вони горелой плоти и побыстрее столкнул палкой останки в реку, благосклонно принявшую подарок. Потом осмотрел куртку и выругался ещё раз: выглядела она так, словно Росомаха впопыхах надел её наизнанку, забыв убрать когти.
Потом он вспомнил о Мингю. Стажёр вроде бы не получил ни царапины (повезло, учитывая, что он не был готов к встрече с мелкой тварью) и просто потерял сознание.
Дохён не удержался и фыркнул, вспомнив их первую встречу. Юри, конечно, малость перестаралась, но какой демон его туда потащил? Детективы не ждали встречи с незнакомцем, зачем-то разыскивающим Шин Хёка, а Юри к тому же была немного на взводе, и вышло такое трогательное знакомство.
И ведь паршивец всё помнил! Не мог, конечно, доказать, что видел там Дохёна, но детали помнил с раздражающей чёткостью. Это всё Юри, мысленно ворчал Дохён, со своей тягой к сирени…
Сейчас надоедливый стажёр снова валялся без чувств, и Дохён задумчиво выбирал между вариантами: оставить его и надеяться, что он вообще всё забудет и поедет к себе домой, или всё-таки лично отвезти в квартиру, которую они с Юри сняли, обставив всё так, словно малец после «дежурства» перебрал с выпивкой.
Дохён всё же решил проявить великодушие (признаваясь себе, что в немалой степени выбор сделан с учётом приказа начальства), взвалил Мингю на спину и без особой заботы перетащил к машине. Отряхнул его куртку, убирая шерсть, стёр следы слюны и крови монстра, после чего устроил стажёра на переднем сиденье, пристегнул ремнём и закрыл дверцу. Потом Дохён тщательно проверил место происшествия, выкинул все гильзы, засыпал песком пятна крови, наконец, вернулся к машине и сел за руль.
Настроение, несмотря на неплохую короткую драку, было откровенно так себе. Главная причина обреталась на пассажирском сиденье. Дохён терпеть не мог, когда ему навязывают общение, тем более с такими упрямыми людьми. С Мингю он был знаком всего ничего, но уже успел оценить степень его настойчивости и занудности. А инспектор взял и согласился на его просьбу о стажировке. И это учитывая специфику занятий девятого отдела Управления! [7] И самое отвратительное – взвалил эту ношу на плечи Дохёна. Как будто Дохён его чем-то смертельно обидел. Отдал бы под командование Дасом – Мингю бы сам через денёк-другой взвыл и попросился обратно на гражданку. Или к Пак Сэюну – у главного техника не забалуешь, быстро выбил бы всю дурь…
И кстати, о дури. Что там Ким Мингю говорил? Ищет детектива Шин Хёка по личным причинам, ради этого прилетел аж из Канады, но при этом не знал его телефона. Конечно, может быть так, что детектив Хёк – любимый дядюшка Мингю, ушедший из семьи много лет назад и пожелавший теперь увидеться с племянником, но к чему тогда столько таинственности?
У Мингю совершенно точно не было номера Шин Хёка, он проверял. И телефон Мингю, и документы – когда они с Юри уже устроили парня в квартире, а курьер привёз из камеры хранения в аэропорту багаж. Юри недовольно морщилась, когда Дохён обыскивал его карманы, но если Мингю на самом деле не искал пропавшего детектива, а вернулся замести следы, это могло повернуть следствие совсем в другое русло и, возможно, дать зацепку.
Зацепки не нашлось. Мингю оказался чист, как слеза младенца: жил в Канаде последние три года, прошёл подготовку в лагере, но в полиции не работал. Пару недель назад решил податься в Корею, купил билет и прилетел. И сразу побежал искать Шин Хёка.
Дохён побарабанил по рулю, остановился на светофоре. Глянул мрачно на дрыхнувшего рядом парня, пробормотал:
– Ну, хён… [8]
Словно услышав его, Юнхо в ту же секунду напомнил о себе: зазвонил телефон. Дохён проворчал себе под нос короткое ругательство, убедился, что Мингю не очнулся, и ответил на звонок:
– Да, хён?
– Всё в порядке?
– Абсолютно, – соврал Дохён уверенным тоном. И столь же уверенно Юнхо в ответ спросил:
– Ну и где облажался?
Дохён усмехнулся: провести Юнхо ему ни разу не удалось.
– Чомагу, – негромко отозвался он, покосился на соседа. Не для его ушей эти объяснения. – Видимо, вернулся за добавкой. Избавился.
– А почему шёпотом? – поинтересовался Юнхо с подозрением. – Стажёр рядом?
– Ага. – Дохён включил дворники: дождь усиливался, и косые капли шлёпались на лобовое стекло, ухудшая видимость. – Дрыхнет. Стресс, всё такое…
– Его укусили?
– Да вроде нет. Заброшу его домой…
– Забросишь его и себя заодно в медцентр, – не терпящим возражений тоном прервал его Юнхо. Дохён открыл рот, но не успел ничего сказать. – Не подлежит обсуждению. Потом доложишь, – приказал хён и отключился.
Дохён кинул взгляд на бессовестно сопящего соседа и чуть не завыл, как злобный призрак. Шёпотом высказал всё накипевшее и крайне неохотно свернул обратно к мосту Чхонхо.
Медицинский центр Асан в округе Сонгпа, помимо прочих, обладал одним неоспоримым плюсом. Там работал терапевтом давний друг Юнхо, Пак Сонхун – внештатный врач девятого отдела. Юнхо упорно зазывал его к себе, Пак Сонхун так же упорно сопротивлялся – не хотел вляпываться в это ещё глубже. Говорил, ему хватает того, что он видит призраков, и он совершенно не мечтает оказаться к ним ещё ближе. Но никогда не отказывал, если кому-то из детективов требовалась помощь – к примеру, если покусает взбалмошный ённо [9], или догонит злобная собака-людоед сигингён [10], или…
В общем, как бы Пак Сонхун ни уворачивался от своей коварной способности видеть потусторонний мир, тот находил его сам и ехидно смеялся в лицо. Терапевт вздыхал и покорно принимался за работу.
Каким-то образом ему удавалось скрывать истинную причину травм, вбивая в электронные базы то укус собаки (пациент чувствует себя удовлетворительно, после осмотра и капельницы отправлен домой), то неудачное падение с лестницы (вывих лодыжки, растяжение запястья, что вы, никаких следов от многочисленных острых зубов) и всё в таком же духе.
Юнхо высоко ценил подобную лояльность
