Битва на выживание - Хайдарали Мирзоевич Усманов
Потом начался его рост на пути культивации Дао Цзы. Он вспомнил, как шаг за шагом вытягивал себя из грязи. Маленькие победы. Опасные дуэли. Первые союзники. Первая кровь, пролитая за тех, кто шёл рядом. Первая смерть, которая до сих пор жгла изнутри. Каждый шаг вперёд был выстрадан.
И вот – теперь. Над ним раскинулось небо, где изредка мелькали драконьи тени. Внизу тренировались бойцы нового мира, рождённые не страхом, а верой. Его жены и дети жили в достатке и уважении, а сама Поднебесная впервые за столетия обрела равновесие.
Андрей посмотрел вдаль, на горы, и тихо усмехнулся. Он не был политиком. Не был интриганом. Он был тем, кто прошёл сквозь кровь и холод. И лишь теперь понял – всё это вело сюда. К этому миру, который он, случайно оказавшийся здесь, помог перековать. Тень дракона прошла над луной, и Андрей прикрыл глаза. Может, это и есть моя судьба – быть тем, кто держит мост между небом и землёй.
Лунная ночь стояла над долиной – тихая и прозрачная, словно сама тень вечности склонилась над миром. Пагода в центре обители казалась хрупкой иглой, устремлённой в небеса, и на её крыше, на самом краю изогнутой черепичной линии, сидел Андрей. Ветер обдувал его волосы, неся запах хвои и свежести горных потоков. Он сидел неподвижно, словно вырезанный из камня, и только глаза – тёмные, полные воспоминаний – выдавали в нём живого человека…
– Ты слишком глубоко уходишь в тени прошлого. – тихий голос, мягкий, но с металлическим отзвуком древнего дыхания, прозвучал за его спиной.
Андрей не удивился. Её приход он чувствовал заранее – едва ощутимая волна жара и сладкий аромат драконьей крови. Его жена, та, что стала не только союзницей, но и живым воплощением легенды, села рядом, опустившись на крытую черепицу так легко, будто сама была тенью. Её волосы, в лунном свете сиявшие серебром, струились по плечам. В глазах – глубина, в которой отражалось пламя целого клана.
– А разве можно иначе? – Устало усмехнулся Андрей, не глядя на неё. – Я пришёл из мира, где даже памяти обо мне больше нет. Всё, что я сделал, всё, что пережил, здесь – стало единственным смыслом. А я всё думаю… Стоило ли оно того?
Она чуть наклонила голову, положив ладонь ему на плечо. Ладонь – тёплая, с пульсом огня, словно в ней жил сам источник пламени.
– Ты забыл, что прошлое всегда пытается сжечь тех, кто слишком долго смотрит в его пепел. А ведь ты построил не только для себя. Ты дал этому миру детей. Ты дал мне – дом. Ты связал драконов, людей и Богов в единый узел, который никто уже не разорвёт.
Андрей промолчал. Смотрел вниз, туда, где во дворе в эту ночь медитировали “Воины Клыка”. Их дыхание, синхронное и тяжёлое, поднимало жар от камней, и казалось, сама земля гудела от их силы.
– Думаешь о будущем? – Спросила она тихо.
– Да. Но оно слишком тяжёлое. – Признался он. – Слишком много завязано на моём имени. И слишком легко всё может рухнуть, если я сделаю неверный шаг.
Она засмеялась негромко, но в смехе том слышался шорох чешуи и отзвук грозы.
– Ты человек. И всё равно думаешь, будто несёшь на плечах судьбу мира. Но ведь даже мы, драконы, не способны удержать течение звёзд. Мы можем только направить его. А значит – не всё от тебя зависит.
Андрей впервые повернул голову, глядя ей прямо в глаза. В них отражался лунный свет, и, как всегда, он чувствовал себя маленьким и смертным рядом с этим вечным пламенем. Но в то же время – именно рядом с ней он ощущал, что может продолжать идти дальше.
– Значит, всё-таки будущее мы строим вместе? – Спросил он негромко.
– Иначе быть не может. – Ответила она, наклоняясь чуть ближе. – Ты – тот, кто связал миры. А я – та, кто сохранит твой узел, даже если всё вокруг обратится в пепел.
И в тишине, под звёздным небом, они сидели рядом – человек и дракон, муж и жена, два пути, что слились в единое. А под ними, в долине, дышал и креп клан, который уже завтра должен был шагнуть в новую эпоху.
Ночь в долине тянулась длинной серебряной лентой. Луна висела низко, обволакивая крыши пагод мягким холодным светом. Андрей и его жена-дракон сидели рядом, не скрывая молчания. Ветер перебирал её длинные волосы, и в их шелесте будто слышался далекий рёв драконьего дыхания.
Долго они говорили без слов – просто глядя в темноту, туда, где среди горных пиков вспыхивали редкие огоньки патрулей “Клыков”. И только потом, тихо, словно боясь нарушить эту тишину, она первой произнесла:
– Ты знаешь, Андрей, мы всегда жили в огне и крови. Ты – человек, которого мир закалил в испытаниях. Я – дочь рода, чьё имя пытались стереть с небес. И всё же мы сидим здесь, не среди руин, а среди жизни. Разве это не знак?
Он слабо улыбнулся, переводя взгляд с луны на её лицо:
– Знак того, что нам пора выбрать, каким будет завтра. Сколько лет я прожил, держа меч наголо, оборачиваясь на каждый шорох. Но сейчас у нас есть дети. У нас есть ученики. У нас есть люди, что верят в нас. Мы больше не можем позволить себе жить только войной.
Она протянула руку, её ладонь легла на его – тёплая, почти человеческая, но с мягким отблеском чешуи на коже.
– Тогда давай дадим им то, чего не смогли дать ни секты, ни империи. Мы дадим им путь. Не только путь силы, но и путь мира. Пусть культ Дракона станет не орудием разрушения, а мостом. Пусть наши ученики будут не палачами, а хранителями.
Андрей молчал, но в груди поднималось странное чувство – словно тяжесть, носимая десятилетиями, наконец-то готова была отступить. Он видел перед собой будущие картины. Новые деревни, где дети учат не только боевые кличи, но и ремёсла… Ученики, которые клянутся не в слепой преданности, а в защите беззащитных и слабых… Кланы, что приходят к ним не ради браков и выгоды, а
