Гарри Поттер и На самом деле - Михаил Владимирович Уткин

Михаил Уткин

Гарри Поттер и На самом деле

Глава 1. Чулан под лестницей

Топ-топ-топ… Топ-топ-топ!

Вялая утренняя мысль медленно выползла из какой-то дальней извилины:

«Вот какая скотина по потолку бегает с утра пораньше?»

Вообще-то мысль эта начала сгущаться сквозь дрëму и тупую головную боль секунд десять назад, и время я прикинул именно по её ранне-утренней неспешности.

Так всегда у меня бывает, когда успеваю урвать у ночи лишь пару часов для сна. В таком случае лучше вообще не ложиться, поскольку просыпаешься совершенно разбитым. Но, похоже, вчера что-то пошло не так… Что?

Топот же продолжался, мешая соображать, к тому же в груди зашевелился гнев, а заодно и недоумение. Ведь, вообще-то, живу я на втором этаже собственного коттеджа, и до ближайшего трëхметровой высоты забора моего участка — двести пятьдесят метров сада… А звук идёт ещё как-то под углом. В коттедже у меня мансарда, на которой я в принципе мог задремать, но черепичная крыша коттеджа стоит под углом шестьдесят градусов. Слишком круто, чтобы вообще по ней было возможно бегать. Похоже, я заснул на каком-то левом тёмном чердаке?

Нет, ну жизнь меня изрядно помотала, где только ни приходилось ночевать. Но уже пятнадцать лет я богат, успешен, не привлекался и не употреблял… Гм, да, последние пятнадцать лет моей пятидесятидвухлетней жизни.

— Топ-топ-ТОП!

И высокий дебильный смешок сверху… Похоже, топают намеренно, чтобы мне досадить, а ещё на голову сыплется пыль. В носу засвербело, я прижал палец к носу и глухо чихнул. Сверху ещё громче расхохотались. Топ-топ-ТОП!!! Хрусть!

— А-а-а-а!!!

Мои попытки собраться с мыслями просто прекратились, оставив лишь простые и быстрые реакции, поскольку вместе с потоком света сверху ворвались клубы пыли, обломки доски, мерзкий вопль и… коричневый ботинок, что чуть-чуть не достал рубчатой подошвой до моего носа! В углублении протектора ярко блеснула заклиненная пивная крышка, от которой пахнуло кислятиной.

Я резко отшатнулся, и в глазах вспыхнули искры, потому как особо отшатываться было некуда, и мой затылок встретился с близкой стенкой.

Не нокаут, но нокдаун точно. По многолетней привычке к стрессовым ситуациям тут же поискал взглядом, что бы схватить подходящее для драки. Лыжи, швабра, грабли, мусорный совок на гвозде… Гм, полосатый матрас? Вот что за пружинистый скрип подо мной! Куча газетных подшивок в углу. Я в какой-то кладовке?

Владелец же ноги на миг закончил вопль, а потом заорал ещё громче да ещё с визжащими интонациями бензопилы, которой подсунули лом. Я же снова чихнул и потëр глаза, а в следующий миг понял, что орёт этот провалившийся придурок не только от испуга. Сломанная доска, не выдержавшая его топота, как пилой распахала ему правую икру, а из разорванной штанины в ритме пульса брызжет кровь, расползаясь по матрасу внушительным красным пятном.

— Твою же мать!

В экстремальных ситуациях восприятие мира сужается до молниеносных конкретных мыслей, требующих действий. Это, конечно, тоже наработано с возрастом: в юности я, как любой человек, растерялся бы. Сейчас же всё лишнее автоматически оставил «за кадром».

Кувырок в сторону, распахнул плечом дверь, скошенную под угол, одновременно понимая, что это не чердак, а кладовка под лестницей. Так значит, орущая кровавая проблема провалилась сквозь ступеньку. И, судя по напору струи крови, её надо решать первой.

Одним движением выдернул из своих штанов тонкий ремень и метнулся вверх по лестнице, ведущей, оказывается, на второй этаж. Жирный круглолицый парнишка внушительных размеров поднял на меня страдающие глаза, в которых плескалось море ужаса. Похоже, он и боли-то никогда в жизни не испытывал, а тут сразу и столько! Того и гляди в истерику сорвëтся. Нечего было топать идиоту… Но ладно…

— Так, братец, смотри сюда, — я пощëлкал пальцами у него перед носом, привлекая внимание. — Доставай свою ногу из дыры. Я помогу.

Сломанную доску в сторону, потом шагнуть ступенькой выше, а юного здоровяка под мышки и вверх.

— Теперь давай аккуратненько…

Он всхлипнул и вяло повис у меня в руках. Я покосился вниз в дыру и с удивлением понял, что вообще-то его нога свободно висит, ничто не держит. Странно… Да я восемьдесят килограмм без читерства на бицепсы десять раз беру в одном подходе, а эта расслабленная туша какая-то неподъëмная. Плеснуло раздражение, впрочем, пока разбираться некогда, я рявкнул:

— Помогай!

Только тогда он вспомнил о своей второй ноге, стоящей на ступеньке, и, наконец, отжался ею с моей помощью от пола, доставая раненую из дыры.

Теперь разорванную штанину вверх. Ну не так уж и плохо, рана до середины икроножной. Ремень захлестнуть ниже колена, пропустить через пряжку и туго подтянуть.

— Бо-ольно, — простонал парень и всхлипнул. По лицу побежали две дорожки слёз, а глаза начали закатываться. Я затянул ремень ещё туже и пару раз ещё дополнительно обернул кожаную ленту внахлëст. Потом шлепнул парня по щеке, привлекая внимание, и ухватил его пухлую широкую ладонь, заставив положить её на ремень.

— Не спать! Прижимай вот тут, чтобы не размотался! Сейчас нормальный жгут поищу и принесу пероксид… Кровь надёжно остановим. Потом вызову врача и всё будет в порядке. Прижимай крепче. Не спать! Твоя жизнь в твоих руках! — снова рявкнул я, потому что у мальчишки от моих слов отвисла челюсть и он забыл нажимать на ремень. Окинув его строгим взглядом, я удостоверился, что он делает нужное, и метнулся в комнату.

Чёрный чемоданчик с красным крестом в белом круге висит над большим креслом у стены. Всегда удивляло его расположение… (Всегда?! Не важно…) И висит, зараза, высоко. Ну ничего, кресло тяжелое, не шатается. Наступить на сиденье, потом на подлокотник и на спинку. Так что аптечка оказалась как раз на уровне груди.

Повернуть маленькую латунную вертушку…(Вертушка на аптечке, как на двери уличного сортира?! Не важно…) Открыть дверцу и заглянуть внутрь.

Так… Жгута нет. Есть куча пузырьков, ампул… все латиницей подписанные. Но вот, как я знаю, с синей крышкой, точно пероксид гидрогена… (То есть, перекись водорода! Что за пероксид такой в голову лезет?) Бинт, вата, йод для дезинфекции пальцев и обработки краёв раны.

Пацан уныло прислонился к стенке, сидя на середине лестницы, но не сомлел, и то хорошо. Смотрит с ожиданием. Я подмигнул и встряхнул пузырëк:

— Эта штука прикольно шипит и пузырится. А главное — кровь останавливает и не больно.

Отрывисто командую:

— Вытяни ногу. Придержи штанину. Сейчас мы эту царапину обработаем…

Пацан