Луна освещает путь в тысячу ли. Том 1 - Александра Альва
С наступлением рассвета Принц Ночи остановил повозку около широкой тропы, уходящей в лес. Они приметили себе убежище посуше, где лежанкой служил ковёр из мягкого мха, а крышей – опущенная почти до земли раскидистая крона сосны, и договорились спать по очереди до самого заката, чтобы гробы постоянно находились под наблюдением.
Первой на свой пост заступила Мэйфэн. Она убедилась, что цзянши в телеге утихли, и присела на поваленный ствол, наблюдая за тем, как яркое солнце осветило Долину холмов, что тонула в утренней дымке. За ночь им удалось преодолеть почти всё Слепое ущелье, и теперь взору вновь открылась привычная картина: на траве под ногами поблёскивали кристальные капельки росы, а вдалеке на пушистых склонах виднелись ровные борозды рисовых полей, где уже работали крестьяне в соломенных шляпах.
* * *
В небольшую деревушку, расположившуюся в ложбине между холмами, вбежал мальчик с большой корзиной за спиной, доверху заполненной зелёными ростками. Он остановился около деревянного столбика, к которому обычно привязывали животных, и наклонился, чтобы отдышаться: его пухлые щёки раскраснелись, а грудь быстро вздымалась.
– Чего так долго, сяо-Хэй?[113] – проскрипел старик, что сидел у ближайшей лачуги и перебирал рис. – Уже солнце садится, тебя мать по всей деревне искала!
– Там… там… – попытался ответить мальчишка, но с первого раза не смог подобрать слова и указал пальцем в сторону дороги: – Там цзянши везут!!!
Старик вздрогнул от одного упоминания нечисти и рассыпал миску с рисом прямо на пороге.
– Вот же напасть! – Он приложил узловатые пальцы ко лбу и покачал головой. – Быстрее, предупреди всех, сяо-Хэй.
– По домам! – закричал ребёнок и побежал вдоль песчаной дороги, по обочинам которой стояли невысокие лачуги. – Едут цзянши! Все прячьтесь!
Жители испуганно забегали по улице, убирая сушившиеся на солнце травы и загоняя лающих собак за деревянные ограды, чтобы не перебегали дорогу перед мертвецами. И когда звонкий колокольчик оповестил, что незваные гости уже рядом, – деревня опустела, будто в ней никогда и не было ни одной живой души. Огни не горели, хотя последние алые лучи уже скрылись за холмом, а окна и двери домов были плотно захлопнуты, и только где-то за лачугами ещё гуляли по склону блеющие козы.
Скрипучая повозка со злосчастным грузом въехала в ворота поселения, и в одном из дворов зашлась лаем собака, грозно встречая чужаков. Но как только тёмная ци пробуждающихся в гробах цзянши распространилась по округе, здоровый чёрный пёс поджал хвост и заскулил, прячась в своей будке.
– Вы были правы, шисюн, – прошептала Мэйфэн, стараясь не нарушать повисшую в воздухе тишину, и огляделась. – Хорошо, что мы взяли с собой колокольчик и ещё предупредили того мальчика.
– По возможности лучше не беспокоить крестьян, но у нас не было выбора, – ответил Ван Юн, подгоняя лошадь. – Нам повезло, что они просто спрятались, а ведь могли на нас и с вилами выйти, не пропуская дальше.
Мэйфэн удивилась, услышав про то, какими воинственными порой оказывались жители деревень, и тут её взгляд упал на глиняную стену одного из домов. Из-за наступающего со стороны гор сумрака хорошо разглядеть не удалось, но она совершенно точно заметила глубокие отметины, похожие на следы от когтей. Точно такие же царапины и трещины покрывали и другие постройки, поэтому наследница клана Фэн спросила:
– После недавнего разрыва Завесы северо-восточная провинция и правда осталась без защитников? Раньше демонов было мало даже тогда, когда школа Дафэн пала, но теперь…
– Насколько я слышал, в большие города, такие как Байшань, из столицы присылали гарнизоны солдат для защиты, но о маленьких горных деревнях никто не заботится уже как десять лет.
Что-то больно укололо Фэн Мэйфэн, словно длинная игла проникла в самое сердце и осталась там. Получается, она столько лет жила в деревне Юэ в безопасности, под защитой клана Ван, пока люди на её землях страдали и каждый день испытывали страх, не зная, к кому обратиться за помощью. Удивительно, но такие мысли не посещали её раньше: она думала только о мести и несправедливости, а теперь внутри поселился стыд за свою жалкую жизнь.
– Не думай о том, на что ты не можешь повлиять! – обратился к ней Ван Юн и коснулся цзюаня на её запястье. – Ты следуешь путём Лунной тени, а не Небесного ветра, ты теперь с нами, а не с ними.
– Но я единственная, кто остался в живых. Разве я не должна попытаться восстановить свой клан и помочь этим людям?
– Пока ты не высовываешься, тебе позволяют спокойно существовать, но как только заявишь о себе… – Он выдохнул и потёр сонные глаза. – Просто похорони родителей и отпусти это место! Скоро здесь построят заставы, и власть полностью перейдёт в руки Великого и Благословенного Драконом Императора, для тебя в северо-восточной провинции больше нет ничего.
Пусть так, но Мэйфэн теперь не могла перестать думать о своём долге перед семьёй и школой Дафэн. Что ей делать? Какой из голосов слушать?
Деревня осталась позади, и вскоре рисовые террасы сменились зарослями кустарников, а затем повозка въехала в лес из величественных сосен, раскинувших свои плоские кроны над скалистыми склонами. Влажный хвойный запах и трели ночных птиц успокаивали, поэтому ближе к полуночи Фэн Мэйфэн задремала, свернувшись на неудобном сиденье: во время прошлого привала на мху она так и не смогла заснуть.
Ей снился дом. Впервые за десять лет это место не превратилось в одночасье в сущий кошмар, полыхающий пламенем Обители мёртвых, а предстало перед ней в том изначальном виде, что сохранился в её памяти, хоть Мэйфэн и не могла долгое время вспомнить ничего из своей прошлой жизни.
Пруд с прозрачной водой и красными рыбками, плавающими по дну, зажжённые каменные фонари в саду, колонны из светлой древесины и повсюду бумажные вертушки, всегда крутившиеся от ветра…
Она утратила связь со сменяющими друг друга картинами и пробудилась оттого, что кто-то накрыл её накидкой. Не было никаких лишних прикосновений, только одно грубоватое движение, после которого Ван Юн убрал руки от её плеч, но Мэйфэн улыбнулась, почувствовав исходящее от жёсткой ткани тепло. Хотелось закутаться в неё с головой, но наследница клана Фэн решила не выдавать себя, а потому продолжила притворяться спящей.
Что-то просвистело
