Лейтенант спасательной службы - Михаил Александрович Михеев
– Вероника, спасибо. Если б не ты…
– Ой, да ладно…
– Нормально. К слову, поздравляю, в вашем ведомстве готовят отличных агентов.
– Ты… знал?
– Подозревал, – уклончиво ответил Истомин. – Все же не могли в центр такой интриги направить случайного человека. А маскировка под слабую на передок учительницу мало не идеальна. Хотя, конечно, на одну школу два шпиона перебор. Кстати, вы с Донатой из одного ведомства или из разных?
– Из разных, – буркнула Вероника. – Кстати, я ее давно вычислила.
– Я тебя тоже, – не осталась в долгу Доната.
– И мне, конечно, не сказали… Ладно, понимаю, работа такая. Откуда у нее пистолет?
– В кармане был.
Истомин поднял в руки изящную миниатюрную конструкцию. Ну да, такой в кармане как раз поместится. Интересно, откуда такое? Здесь нашла? Возможно. Или с собой принесла… Кстати, интересная модель, Истомин аккуратно разобрал оружие, благо процесс был интуитивно понятен. Сплошь пластик и керамика, даже ствол и пружины. Не боевое оружие, но для диверсанта – самое оно.
– Красивая машинка. Еще раз спасибо. А теперь, полагаю, вам стоит отдохнуть, пока еще можно. Боюсь, следующие несколько часов поспать у нас времени не будет.
Его слова оказались пророческими. Уже через сорок минут с ними попытались выйти на связь. Истомин вызов проигнорировал – смысла отвечать, вступать в переговоры он не видел. Наговорятся еще. Чужие корабли настигали «Звездный ветер» быстро, но фора у него имелась, так что ситуация безнадежной отнюдь не выглядела. Самым неприятным было то, что противник начал постепенно размыкать строй. Вначале чужие корабли перестроились в классическую «стену», обеспечивающую в полноценном бою максимальную плотность огня, а затем края ее начали медленно, но неуклонно ускоряться, охватывая «Звездный ветер» полусферой. Неприятно, вырваться из такого охвата сложно, однако же вполне ожидаемо. Тем более Истомин и не пытался отрываться. Банально потому, что не на чем – увы, но корабельные накопители уже показали дно.
Наконец, когда делать вид, что не замечаешь направленного в твою сторону внимания, стало уже неприлично, он все же соизволил ответить. Уютно расположился в кресле, вооружился огромной кружкой дымящегося кофе и с интересом принялся рассматривать появившегося на экране кандидата в собеседники. Импозантный был мужик, крепкий, бородатый, седой как лунь. Несколько секунд они смотрели друг на друга, а потом Истомин внезапно сказал:
– Ну ты, дед, и репу себе вырастил.
– Что? – опешил бородатый. – Мы знакомы?
– Ты его знаешь? – спросила Вероника. Они с Донатой, отложив на время пикировку, расположились тут же, но в стороне, так, чтобы не попадать в поле зрения камеры.
– Лично – нет. А вообще – знаю, конечно. К слову, как представителям спецслужб, вам его не знать стыдно. Адмирал Брэдфорд, один из наиболее известных специалистов по специальным операциям Великобритании. Очень уважаемый человек в разведке, причем как союзниками, так и врагами. Настоящая легенда, не ожидал, что лично его увижу. Можно сказать, повезло.
– Повезло?
– Ну, конечно. Обычно после знакомства лоб в лоб один летит дальше, а второй… Я милого узнаю по фрагментам, в общем. А тут даже пообщаться можно.
– Эй, вы, там. Может, заткнетесь уже? – в кадр влез здоровенный негр с наголо бритой головой.
Истомин приподнял брови:
– А это что за баклажан?
По ту сторону экрана заткнулись, а британский адмирал внезапно рассмеялся:
– Джонсон, я же вас предупреждал: эти люди плевать хотели на опасность и послать вас могут с легкостью неимоверной.
Похоже, ситуация его забавляла, равно как и возможность осадить не в меру ретивого… подчиненного? Или босса? Ладно, позже узнаем.
– Как они меня назвали?
– На толерантность им тоже плевать. Хотите говорить с ними – привыкайте.
– А зачем мне с ним разговаривать? – ухмыльнулся Истомин, бесцеремонно влезая в разговор.
Адмирал повернулся к нему, и голос его сразу стал серьезным:
– Капитан, считайте, я оценил вашу храбрость. Может, теперь перестанете ёрничать и поговорим, как взрослые люди?
– Это вы на мой возраст намекаете? Так ничего, в нашей истории, было дело, и помоложе дивизиями командовали. И побеждали.
– Я ни на что не намекаю. Но воспитанные люди слушают, что им говорят старшие, и относятся к ним уважительно.
– Что за менторский тон, адмирал? – снова ухмыльнулся Истомин. – Я могу уважать человека за дела, но за возраст – увольте. Идиот станет старым идиотом, бандит – старым бандитом, а придурок – дураком.
– Это как вы назвали адмирала? – снова вклинилась черная физиономия Джонсона.
– Его – никак, поскольку я знаю, кто он. А вот вас – пожалуйста. Любым из вышеперечисленных эпитетов. Могу еще накидать – так, для общего образования.
– Капитан, – Брэдфорду явно надоело переругиваться с языкастым и плюющим на мнение джентльменов молокососом, – сопротивление бесполезно. Максимум через полтора часа вы окажетесь в зоне досягаемости наших орудий. Приказываю лечь в дрейф и принять на борт досмотровую группу.
– Адмирал. Приказываю развернуться и идти козе в трещину. Конец связи.
Истомин выключил экран, оглянулся на посеревших от увиденного девушек и рассмеялся:
– Не бойтесь. Теперь он точно от нас не отстанет. Но и огня не откроет – дети нужны ему живыми, так что угрозы – всего лишь попытка взять нас на слабо́. Вероника, тащи еще свой торт, Доната, кипяти чай. Будем подождать, времени хватает.
На этот раз чаепитие проходило в напряженном молчании. Истомин не пытался хохмить – весь запал он истратил на британского адмирала. Остальные, похоже, отлично это понимали. Равно как и то, что, возможно, этот торт и этот чай – последнее, что они едят и пьют в своей жизни.
– Все, – резюмировал Истомин, когда торт закончился. Выудил из чашки изрядно выжатый кружок лимона, кинул его в рот, не чувствуя вкуса, разжевал, запил остатками чая. – А теперь слушайте приказ. Я в рубку. Жан, на тебе машинное отделение. Девушки. Проверьте пассажиров и обязательно предупредите, чтоб сидели тихонечко, желательно пристегнувшись, а то может немного потрясти.
