Питомец - Хайдарали Мирзоевич Усманов
Он почувствовал, как Цзяолин трещит изнутри – её ядро тоже не справлялось с потоком. А значит, теперь она снова умирала. Он поднял правую ладонь, ввел печать духовной инверсии, и направил избыток энергии обратно в неё.
Она, уже в изнеможении, почувствовав подпитку, впрыснула в него столько же, чтобы не разрушиться. Так началось. Круг… Цикл… Пульс… Они переливали энергию друг в друга, по спирали, по живой связи, держась за грань, между жизнью, силой и смертью.
И вот… Сначала – Цзяолин. Её глаза открылись. В их зрачках – небо, и отражение бури. Она подняла голову, и над ней возник символ – три кольца, плывущие одно в другом… Это был… Уровень – Доу Ван… Она взвыла, и небо ответило ей треском молний.
Следом – Андрей… С его тела сорвались остатки старой одежды, а кожа покрылась узором нефритовых чешуек, как отражение той, кто его тянула за собой. Он даже не заметил того, как встал, руки были раскинуты, грудь распахнута, внутри – ядро, пылающее, как алмаз, в котором пляшет чёрное пламя.
Уровень… Доу Ван первой звезды. Они выжили… Они прорвались… Но сейчас они оба знали, что это всё было только начало изменений. Подобная сила всегда вела к трансформации…
………
Небо над долиной было рвано бурей, а сама долина – сожжена молчаливым огнём. Из её центра вырывались волны энергии – нехоженые, первозданные, такие, что воздух трещал, а скалы покрывались трещинами, словно пытались сбежать.
Цзяолин, ещё недавно свернувшаяся кольцом, теперь раскинулась всю длину, её тело дрожало, а из пасти вырывался густой белый пар, словно она уже дышала чем-то иным – не воздухом, а какой-то небесной стихией.
Андрей сидел поблизости, в позе лотоса, на вершине каменного плато, вся поверхность которого уже расплавилась. Из его тела – вырывались всполохи света, чистого, беспощадного света истинного прорыва ядра. В груди – пульсировало нечто, что раньше звалось ядром. Теперь же это было не ядро – но солнце, огонь, звезда, что хотела взорваться. Его вены светились… Чёрная кровь вытекала сквозь поры, испаряясь ещё до того, как коснётся воздуха…
– Прими это… Или умри… – Прошептал он самому себе. Его тело уже в который раз ломалось. Кости, уже пропитанные костной магией Падшего Бога, начинали воспламеняться изнутри, снова меняя собственную структуру. Они переплавлялись в нечто новое. Потом… Треск… Небеса раскололись над ним. Разряд молнии ударил в его голову, а потом ещё один – в сердце. Но он не умер. Он встал, пошатнувшись, раскинув свои руки в стороны. И тогда – оно случилось.
Из его спины, словно из духовных каналов, вырвались крылья из пламени и нефритовых линий. Они не были настоящими крыльями. Это была аура, но такая плотная, что воздух под ними взревел. На груди – появился плавящийся знак. Двойной круг с вписанным в него копьём, а вокруг – кольца с рунами упорядоченной ярости. Это был прямой признак того, что он также достиг уровня Доу Ван.
А рядом с ним – Цзяолин… Она взревела… Её гибкое тело задрожало, словно изнутри его выгибали чьи-то огромные лапы. Чешуя треснула, и из-под неё полезло светящееся золото, перемешанное с бирюзой. Хвост резко удлинился. Когти – вытянулись. Рога – выросли, закрутившись в древние витки. Это был не змей. Это был – дракон. Настоящий Восточный дракон. С усами, струящимися, как дым от благовоний, с глазами, в которых теперь светилось разумное древнее пламя.
Её лапы коснулись земли – и из-под них пробежали золотые молнии. Она вспорхнула, взлетая вверх, окружаемая кольцами воды, огня, воздуха и земли. Четыре стихии – подчинились ей. Цзяолин тоже достигла – Доу Ван первой звезды. Но важнее было другое – теперь она была драконьим существом. По сути, ожившим Мифом… Легендой во плоти.
Их духовная нить вспыхнула. Они чувствовали друг друга до кончика клыков, до последней жилки в теле. Слияние воли, разума и силы.
“Ты теперь Дракон.”
“А ты – Носитель Пламени. Первый из моего рода, кому я подчинюсь добровольно.”
Мир вокруг – на время затих. Горы, леса, звери, небо – всё ощущало рождение чего-то древнего. Небо стало темнее. Но не от туч. От давления. От того, что в этом месте появились двое, чья сила могла перевернуть исход целой войны.
Светопреставление над горами
Городок Цзянъюй был невелик. Простая провинция, затерянная у подножия гор, где даже дозорные патрули появлялись не чаще раза в месяц. Местные крестьяне жили, как и их деды. С затаённой надеждой, что войны и культиваторы обойдут их стороной. Но этой ночью…Что-то разорвало небо.
Сначала это был гул. Не гром. Нет. Словно где-то в недрах горы проснулся великан и начал приближаться, по костям, по корням, по ветвям. Волны непонятной, свербящей энергии прошли по земле, и все, у кого был хоть какой-то духовный чувствительный канал, забились в конвульсиях.
– Это не шторм…
– Это не зверь…
– Что-то лезет из земли…
Всю ночь люди в этом городе просто не могли уснуть. А, уже под утро, на второй день, та самая гора, что была видна из центра Цзянъюя, взорвалась светом. Прямо из её склона вырвался столб энергии, толстый, как водопад, взметнувшийся в небо и расщепивший облака. А потом – удар. Звук был плотным, словно молот обрушился на бронзу неба. Гул прошёл по улицам. У окон треснули окна. Распахнулись двери. С полок попадала посуда. У младенцев с испугу остановилось дыхание, а собаки завыли, прижав уши.
– Это… битва! Это… культиваторы?
Но всё это было не похоже на что-то хотя бы как-то им знакомое. Это было не похоже ни на одну из Великих сект, чьи демонстрации силы они когда-либо видели. Это было – дикое, чуждое, первозданное.
На третий день в небе появилась тень. Огромная, извивающаяся, с рогами и змеиным телом. Некоторые говорили – дракон… Другие – призрак… Но все сходились в одном… Это не был человек. В тот же день началась буря. Небо раскрасилось цветами, которых никто не знал. Багровый ветер, искрящийся дождь, вспышки света, словно кто-то разрывал ткани реальности.
– Я видел, как гора
