Воин Ордена - Максим Шторм
Я невольно покраснел. Не скрою, подобная мыслишка успела у меня промелькнуть…
— Все равно не понимаю, — упрямо набычился я, не спеша убирать столь драгоценный документ. — Подобные вещи за красивые глаза не дарят! И уж извините, но я давно не верю в бескорыстие. Со всем уважением к Сиятельному Князю. Когда подобное предлагают, вправе чего-то ожидать взамен. Но что я могу дать Рокоссовскому?
Валентин успокаивающе взмахнул рукой и усмехнулся:
— Зрите в корень, молодой человек. Разумеется, князь ждет от вас ответной услуги. И всеми чаяниями своей бескорыстной и благороднейшей души надеется на ее выполнение.
Притихнув, я исподлобья глянул на своего собеседника. Вот это уже пошел другой разговор. Деловой и обстоятельный. И на что же рассчитывает Сиятельный Князь в моем лице?
— От вас авансом требуется пока только одно, — посерьёзнев, перешел на пониженный тон Валентин. — Вы должны постараться выжить.
— Выжить?
Меня что, решили разыграть? Я не верил тому, что слышал. Так просто?
— Именно. И не думайте, что это такая уж простая просьба, — чёрт, да неужели у меня прямо все мысли на роже написаны? — Примите командование, станьте верным воином Государя и Ордена, служите с честью. И постарайтесь не погибнуть в первые же месяцы службы! Не знаю когда, но в любой момент вы понадобитесь Князю. И ещё раз послужите Империи и Императору. А до той поры от вас требуется лишь одно — не сдохнуть там, куда вы завтра с утра отправитесь.
Я молчал, переваривая услышанное. Вот так номер, взял да помер. Я оказался прав, не за красивые глазки меня привечают, нет… Сделали предложение, от которого в моей ситуации просто не смогу отказаться. Я становлюсь разменной монетой в чьей-то большой подковёрной игре? Император, государственные вопросы, внезапное покровительство наследного Князя… Всё это так просто не происходит. Меня явно во что-то втягивают. Неужели мне суждено стать пешкой на большой шахматной доске имперских политических игрищ⁈ М-да, перспектива так себе. Однако…
— Согласен, — скрипнув зубами, выдавил я и спрятал свёрнутую трубочкой бумагу за пазуху. — Всю жизнь мечтал служить во благо Отечества и его Величества.
— Я не сомневался в вашем ответе, — ухмыльнулся Валентин, не обращая, внимания на мой сарказм. — Когда вы понадобитесь, вам дадут знать. Ваша жизнь важна Империи, юноша. Удачи на новом поприще!
Проводив удалившегося княжеского советника тяжёлым взглядом, я криво улыбнулся. Похоже, придется привыкать, что каждая важная шишка будет пытаться ставить меня в интересную позу. Понятно, что в любом случае от меня постараются взять много больше, чем дадут. И спрашивать потом не станут, не передумал ли я. Так устроен этот большой, интересный и жестокий мир, в котором я никому не мог доверять. Даже не стоит и думать пока, о чем именно меня могут, мягко скажем, со временем попросить. Всё равно не угадаю. Однако…
Однако и пешка может стать ферзем.
* * *Вместе со мной к отлету из Академии в Лютоград были откомандированы еще шесть бедолаг. Судя по кислым рожам свежеиспечённых Часовых, новое место службы они в гробу видали и вертели на одном месте. При этом исподтишка косились на меня так, словно идея взять их с собой на борт воздушного корабля была мой личной инициативой. Да счас. Как будто меня кто спрашивал, чего я хочу?
Вот и сейчас, стоя на небольшом лётном поле и готовясь ступить на опускаемый к нашим ногам трап, эта шестёрка жалась друг к дружке на почтительном расстоянии от меня. Словно я был заразным или мое чрезмерно близкое соседство было способно навлечь на них еще большие беды. Разумеется, эти парни знали, что я буду их будущим командиром, поэтому в открытую никто не бухтел, но угрюмые взгляды от этого теплее не становились. Одеты мы были одинаково, в лишенную знаков отличия тёмно-серую форму военного образца, с приколотыми к груди одинаковыми значками Часовых. Теми, где стрелка часов указывала на цифру «тринадцать».
Я же весьма скептически смотрел на готовящийся доставить нас в самое сердце Северных Земель корабль. Старый и обшарпанный, он явно знавал лучшие времена. Но вместе с тем его команда из десятка прожжённых воздушных моряков внушала оптимизм. Да и вообще, невзирая на непрезентабельный вид, чувствовалось, что кораблик побывал не в одной переделке и ни разу не спасовал. Был он изрисован защитными рунами, как рецидивист со стажем наколками, и выполнял функции курьера. Небольшой, лёгкий и стремительный, всего в одну палубу, по уверению некоторых он мог разгоняться до невероятных скоростей и выходить победителем из любой схватки с самым страшным небесным штормом. Помимо команды и небольших грузов, состоящих преимущественно из важных донесений, документов и писем, он был способен принять на борт около десятка дополнительных пассажиров. В данном случае нас семерых новоявленных Часовых.
Назывался кораблик «Хорек». Пожалуй, он и был похож на это животное. Вытянутый, узкий, стремительный. Капитан обязался доставить нас к цели не больше, чем за сутки. Еще сутки в небе. Что-то мне стали приедаться эти перелеты. Не везёт мне с ними. Я торопливо прикусил язык. Да ну на фиг, хоть бы не накаркать!
— Грузимся, парни! — хрипло крикнул один из моряков, когда трап опустился на землю.
Не мешкая, мы подхватили свои вещички и стали подниматься по слегка покачивающемуся под нашими ногами настилу. Провожать нас никто не вышел. Последние наставления от куратора нашего выпуска мы получили еще вчера. А я, помимо прочего, еще и пакет с документами, которые должен был передать в штаб Корпуса Тринадцатой Стражи. Другой документ, гораздо более важный для меня, я держал при себе. Как и серебряный рубль с картами. Мои личные сокровища, о которых никто не знал.
С Германом попрощаться так и не удалось. Вообще, у меня сложилось впечатление, что полный собственных дум бывший однокашник неосознанно начал избегать меня. Не знаю, возможно, я и ошибаюсь. Лада, со слов Легачева, теперь охраняла рубежи в паре сотен морских миль от Столицы, в Западных Землях, в похожем на Кромлех городе-крепости Волот. Жаль, ее бы я тоже не отказался увидеть. И не только увидеть, вспомнив о нашей ночи на «Циклопе», сдержанно улыбнулся я.
Перед тем, как нырнуть в темный трюм «Хорька», я на миг обернулся и скользнул равнодушным взглядом по
