Карантин - Влада Ольховская
Долго двигаться с такими травмами он бы не смог, он знал об этом, и все же ему хватило сил и отчаяния, чтобы добраться до Марка. Ну а Марк подставил ему плечо, принял на себя большую часть его веса и вместе с ним начал отступать.
Продавец игрушек не готовился к такому, но сориентировался он мгновенно. Он усмехнулся и насмешливо покачал головой, будто укоряя Марка за слишком быстрый уход. Ну а потом он просто взорвался… Марк понимал, что он вроде как не мог, и все равно взрыв был. Хотя чему тут удивляться? Разве его предыдущее тело постигла иная судьба?
Взрыв был сильным, не разрушающим здание, но порождающим волну пламени. Она могла серьезно навредить людям, если бы добралась до них. Однако Марк ей не позволил, он уже знал, куда и как отступить.
До изгиба коридора они бы не добрались, не успели, и он направил дронов на пол. В иных обстоятельствах они могли и не пробить его, а если и пробить, то взорвавшись. Однако сейчас плиты подточила кислота, которую перед смертью выпустил из себя мутант. Поэтому роботы порвали бетонную преграду, как размокший картон, защитили людей от ядовитой жижи, дали шанс отступить туда, где не поджидает пламя. И вовремя: взрыв прогремел уже у них над головами.
Оказавшись внизу, Марк первым делом перетащил своего спутника в ближайшую лабораторию, убедился, что там никто не поселился за последние часы, начал разыскивать аптечку. Полностью исцелить здесь раненого он не мог, но мог избавить от боли.
Зоран лежал на удивление тихо, Марк даже не ожидал от него такого. Никаких воплей, слезы тоже высохли, он задумался о чем-то, напряженный до предела. Когда Марк снова подошел к нему, он спросил:
– Это ведь был их главный, да?
– Похоже на то.
– Он подчинил себе Тарасова или заменил его на кого-то другого?
– Я пока не знаю.
– Да, конечно, – нервно улыбнулся Зоран.
Его взгляд становился все более блуждающим, и Марку это категорически не нравилось. Он поспешно сделал укол стимулятора и занялся ранами на руках. Препарат сработал, приглушил боль, нагнал сонливость. Но прежде, чем отключиться, Зоран все-таки успел спросить:
– Если… если погиб главный, получается, все уже закончилось? Нет, не все… Но то, что он затеял, оно сорвалось, больше ничего не будет?
– Скорее всего.
Марк не врал, факты указывали, что продавец игрушек действительно просчитался в чем-то. Он сдал свое тело слишком рано, диверсий больше не будет, осталось лишь разобраться с последствиями предыдущих.
Но, говоря это, Марк и сам себе до конца не верил. Его не покидало чувство: в чем-то продавец игрушек их все-таки переиграл.
Глава 8
Хорошо все-таки, что получилось забрать тех роботов. Геката успела в последний момент: их уже собирались распределить между другими Мастерами, работающими с летающими дронами. А это было бы обидно, она подозревала, что роботы Ховакана дадут Марку куда больше, чем машины из общего фонда. Вся эта история с заимствованными знаниями по-прежнему интриговала и требовала более тщательного изучения. Жаль только, что пока у Гекаты не было на такое времени, она лишь надеялась, что появится потом.
Ну а других хороших новостей не было: дело с Гамри Гаетано застопорилось.
Ей важно было узнать, почему этот человек предал Черный Город, как продавец игрушек на него вышел, что пообещал. Только вот пока следы просто обрывались… Все, кто был знаком с лейтенантом, в один голос твердили, что он был хорошим человеком. Геката прекрасно знала такой типаж: средний во всем. Не дурак, но и не гений, который однажды достиг бы впечатляющих карьерных высот. Человек, который любил комфорт, однако без особых амбиций. Ему важно было иметь крышу над головой, вкусный ужин, удобную одежду, в будущем – семью, которая ни в чем не нуждается. Не больше, такие, как Гаетано, даже боятся богатства, им кажется, что с серьезными деньгами обязательно приходят какие-то подозрения.
Он не был связан ни с какими мятежными движениями даже в юности, не то что сейчас. Худшее, что могли сказать его знакомые, – «он вел себя как-то не так». И даже это не было правдой, просто они видели, что Гаетано в чем-то подозревают, и пытались угодить Воплощению, не понимая, что еще больше все запутывают.
А главное, он не хотел умирать… Чем больше Геката думала о том, что видела, тем больше убеждалась в этом. Пока официальная версия именовала лейтенанта предателем, который поставил неизвестного врага выше Черного Города и в итоге умер за него. Только вот Гекату не покидало ощущение: он сам не понял, как оказался в печи. Он удивленно оглядывался по сторонам, он пытался выбраться, а когда хлынуло пламя, он кричал от боли… Но длилось это слишком недолго, чтобы использовать как аргумент.
При этом Геката видела, что он убегал добровольно, в печь его тоже никто силой не заталкивал. Что же получается, он передумал в последний момент? Но она точно распознала шок в его глазах.
От приятелей Гаетано не было большого толка. Одни были честны, просто ничего не знали. Другие пытались угадать, что же хочет услышать Великая Жрица. Они непередаваемо злили, Гекате казалось, что она увязла в болоте. У Марка там непонятно что происходит, а она тут топчется на руинах самого перспективного следа!
Пока что надежды ей внушал лишь допрос любовницы Гаетано. Помолвлены они не были, официально друг к другу никакого отношения не имели, девушка вообще жила в другом Объекте, примерно в получасе езды от Ворот. Но записи показывали, что именно ей Гаетано звонил чаще всего, и Геката приказала доставить к ней Карлу Баха́ду.
Женщина оказалась чуть моложе погибшего лейтенанта, но не слишком. Не красивая, зато очаровательная… По крайней мере, обычно. Теперь-то ее трясло от страха, глаза покраснели, она долго плакала и давно не отдыхала. Геката даже опасалась, что это сорвет допрос, но нет. Карла сумела взять себя в руки, хотя чувствовалось, что близость Воплощения пронизывает ее животным ужасом.
Они встретились в кабинете, который временно выделили Гекате. Он нравился Воплощению из-за великолепного вида на зеленое море леса. Так прекрасно, так умиротворяюще…
