Рысюхин и пятнадцать бочек джина - Котус

При этом в производственных новостях отдельно порадовало то, что двенадцать бочек было изготовлено на новом заводе в Рысюхино! А там стояли ректификационные колонны новой конструкции, каскадные, да ещё со специально предусмотренными местами для установки джин-корзин, то есть — оборудование, которое требовалось не только смонтировать и настроить, но и научиться им пользоваться. И придумать, как грамотно загрузить, и тут производство ароматизированных спиртов просто напрашивалось. Так сказать, плавало на поверхности, да.

Артельщики на Щучьих Разливах — так обозвали «болотную страну» в верхней части реки Щучьей — придумали новый способ ловли черепах, на мой взгляд, так слишком рискованный. Они сооружали бревенчатый плот с болтающимися в воде «ластами», который имитировал заплывшего на чужую территорию Хватателя и провоцировал местных обитателей на реакцию по защите угодий. Тащили его на буксире, но с берега это делать удавалось не везде, так что использовали небольшую лодочку. Пока атак на буксир не было, поскольку он сильно меньше плота, но то пока. Тем временем две артели, работая посменно, за декаду добыли шестнадцать «зачётных» макров для моряков! И уже задумались о том, чтобы начать придерживать часть добычи на зиму, чтобы не создавать перебоев и не сбить спрос избытком предложения. А заодно вышли с предложением построить новый острог, на стыке края леса и края болота. И я, пожалуй, соглашусь — там на одних черепахах всё окупится очень быстро, а ещё и дары леса, как уже добываемые, так и, возможно, новые. Пока туда только из Панцирного ходят набегами сборщики грибов — тех самых переполненных стихией Жизни. А чем плохо: нашёл полтора десятка «грибных шишек» и получил пару сотен рублей чистого дохода, за вычетом налога и оплаты накладных расходов. Сезон этих грибов длится с конца местного июня до конца октября, то есть, уже две недели, как начался. То есть, четыре месяца, если повезёт — то четыре с половиной и, делая даже один выход в лес за неделю сборщики за сезон спокойно зарабатывают порядка трёх тысяч! Доход на уровне, например, начальника цеха на хорошем заводе или управляющего доходным имением. Понятное дело, что грибные места скрываются и обихаживаются, у каждой артели сложился свой маршрут и свои угодья, которые бдительно охраняются от «посторонних».

Если лесные артельщики смогут опираться в своих выходах не только на Панцирный, но и на новый острог, то количество и сборщиков, и угодий, и урожая может как минимум даже не удвоиться, а утроиться! Что алхимики воспримут с чистым восторгом: они эти грибочки очень «распробовали», так что ценник на них даже вырос чуть ли не на четверть по сравнению с первыми партиями. Что именно варят из этих грибочков, они не говорят, только просят дать побольше сырья. Слухи, конечно, ходят, в том числе и на уровне вполне обоснованных догадок, но предположения они и есть предположения.

Рыбаки, упёршись в потолок продаж, связанный со сложностью доставки продукции на большое расстояние и полным покрытием спроса в зоне досягаемости, начали экспериментировать с копчением, засолкой и вялением рыбы. Тут им стал мешать недостаток места под куполом, пришлось ставить цеха снаружи и обеспечивать безопасность работников, а также сохранность продуктов. Мелкие ящерки стали, неожиданно, главной проблемой. Они оказались большими любителями солёной рыбки, проникали к бочкам и в бочки через такие щели куда, казалось бы, и мышь не пролезет. А вот выбраться из бочки получалось не всегда, порой эти воришки тонули в рассоле. И именно в этом таился корень бед, точнее, в том, что ящерки были ошеломительно ядовиты и после гибели охотно отдавали отраву в окружающую среду. Пусть меня рядом не было, но пробовать рыбу из бочки с утопленницей никто не рискнул, просто закопали рыбу метрах в ста пятидесяти с подветренной стороны. А дня через три кто-то это захоронение разрыл и выброшенную рыбу сожрал, кто именно — неведомо, вероятно, те самые стайные падальщики.

Но вернёмся из родных далей на полигон.

Пока я общался с родными и подчинёнными, мои офицеры тоже времени не теряли и получили как вводные, так и информацию. Не стану утомлять подробностями о том, что, как и у кого узнавал, ограничусь только результатом. Как оказалось, организаторы всего действа не стали слишком усложнять себе жизнь. Просто взяли ближайший пехотный полк и поручили вязать чучела, такие же, что и год назад, видимо, армейский стандарт. А потом выделили из состава полка две команды в размере усиленного батальона и отправили изображать две условных пехотных части. Минус этого подхода в том, что полковые тылы, на которые призывали закладываться все те, кто старались урезать штат, остались в большинстве своём в месте постоянной дислокации полка, с собой команде было выделено только то, что абсолютно необходимо и что смогли утащить, за исключением чучел, которых возили больше недели.

Хорошо, что у нас всё с собой! Точнее, почти всё: палаток изначально не было, кроме столовой, госпитальной и офицерской, а передвижные казармы остались там же, где и всё «лишнее» относительно указанного в бумагах полного штата отдельной миномётной батареи. Ну, и с баней тоже беда: пехотинцы собираются поротно мотаться для мытья и стирки в полк, а что делать нам, точнее — моей дружине, от которой меня отстранили, вообще не представляю. Даже если бы сделали предлагаемый дедом полевой душ, запитанный от прицепной бочки для технической воды и её насоса, он бы тоже остался «где-то там», с прочим сверхштатным имуществом.

Но, если представить, как сейчас мается вторая, минимального штата батарея, понимаешь: наши проблемы из серии «жемчуг мелок», а не «щи пусты». Тем более, что вопрос размещения Вишенков свалил на наших сапёров, придав им в усиление всех «ездовых». Про ездовых — отдельная история, короткая, но поучительная. В это звание Старокомельский, рассвирепев, разжаловал всех наших шоферов, которые вздумали было чваниться и отлынивать от работ по обустройству лагеря ещё на прежнем месте размещения. Это они, не подумав, набрались от «местных», что привыкли держать себя чуть ли не особой кастой, но, как говорит дед, «здесь вам не тут» и мой командир дружины быстро решил проблему. Так вот, сапёры с «ездовыми» выкопали землянки для размещения и батарейцев, и тылов. Конечно, сводить лес на нормальные перекрытия нам бы никто не позволил, так что пришлось сооружать крыши из нарубленного в округе топорника и лапника, но в итоге получилось приемлемо.

Разумеется, землянками занялись после того, как обустроили позиции: миномётные, отсечные, капониры для бронетехники, а также склады для боеприпасов. Точнее сказать, «первые позиции», потому