Рысюхин и пятнадцать бочек джина - Котус
Подполковник хмыкнул и, что называется, «добил»:
— Именно поэтому мы с вами едем в этом, на редкость удобном и прекрасно оснащённом, примите моё искреннее восхищение, ведь это же, насколько знаю, ваша разработка и изготовление, экипаже. А мои подчинённые — в гораздо менее удобном обычном автомобиле, который до сегодняшнего дня казался мне весьма приличным. Несмотря на то, что у вас тут достаточно места для всех, а среди поручиков есть те, кого можно было бы посадить за руль.
«Армейская логика, она в принципе отличается от обычной человеческой. А уж в вашем сословном обществе…»
«Да я сам пришалел, хоть и имею закалку бабулей».
Минут пять ехали молча: я думал и общался с дедом, подполковник смотрел то в окно, то на меня. Наконец, он не вытерпел или, скорее, решился:
— Скажите, Юрий Викентьевич, если это, конечно, не будет сочтено слишком личным или неприемлемым. Я заметил, что ваша реакция на упрощение условий службы нижних чинов оказалась очень уж… мммм… сильной и резкой. Вы, простите, не из сочувствующих революционерам ли будете? — И тут же сам рассмеялся, понимая, что ни бунтовщика, ни даже сочувствующего Государь своим флигель-адъютантом не сделал бы.
— Нет, что вы. Просто год назад имел сомнительное удовольствие хлебнуть службы именно в качестве нижнего чина. Пусть рядовым, точнее, вольноопределяющимся третьего класса, я был около недели, но впечатлений хватило. И, поверьте, тягот там более, чем достаточно, без того, чтобы их добавлять искусственно!
Подполковник как-то резко подобрался.
— Позвольте, но ведь вы тогда уже были обладателем титула⁈
— Да, уже года два как.
— Тогда я не понимаю, как такое могло получиться⁈
Я пересказал, как оказался на армейской практике в таком вот качестве, на что получил совершенно неожиданный ответ:
— Простите, но то, что вы рассказываете, не укладывается ни в какие рамки! Кто-то обязательно должен ответить за такое вопиющее безобразие!
— Да, сопровождающего следовало выделить, либо провести аттестацию…
— При чём здесь такие мелочи⁈ Титулованная особа, пусть даже носитель низшего из титулов, баронского, не может ни при каких обстоятельствах быть обращён в нижние чины! Никак и никогда, это, простите, несёт признаки государственной измены!
— Так уж и измены⁈ — Сказать, что я удивился, было бы преуменьшением. — Все выпускники начинали так, первую неделю…
— Не все. Вы просто, видимо, не видели других обладателей титулов. Настоящих, а не титулов вежливости. Возникают вопросы о том, почему вам не довели эту информацию на занятиях, но они вторичны. Обращение представителя владетельного сословия в нижние чины — это оскорбление для всего сословия, всех его представителей, вплоть до Государя Императора, как носителя высшего титула!
— А как же лейб-гвардия? Там рядовыми служат дворяне…
— Во-первых, в лейб-гвардии и лейб-конвое рядовые не просто так получают четырнадцатый классный чин, который уравнивает их с прапорщиками, то есть — с обер-офицерами. А во-вторых, не нужно путать дворян и аристократию! Многие сейчас не видят и не ощущают разницу между этими сословиями, что есть явное упущение системы образования. Откуда пошло дворянство, именуемое также «служилым сословием», само слово откуда, этому в школах учат?
— От слова «двор»? От придворных?
— Почти. От слова «дворня». Сейчас дворней называют всех слуг в имении, изначально же это лично свободные вооружённые слуги, в отличие от боевых холопов. То есть, на более поздний лад — дружина владетеля. Которая никак не могла стоять вровень с самим владетелем, который и был носителем титула. Носитель титула — представитель владетельного сословия, некогда безусловно полновластный на своей земле. Дворянин без титула — выходец из дружинников владетеля, служилое сословие. Нередко было, что младшие сыновья барона — или боярина, что ближе к нашим традициям, шли служить в дружину своего старшего брата и наследника, которого титуловали как должно, владетелем. Пусть и не рядовыми ратниками, а десятниками или воеводами, но — без титула. С учётом последних прискорбных изменений в школьной программе, продавленных теми самыми дворянами, что хотят считать себя вровень с владетелями, и того, что вы первый в баронском роду вам незнание таких тонкостей пока простительно. Но лет через пять скидок на неопытность уже не будет, учтите это.
На этот спич оставалось только кивнуть.
— Вам надлежало, получив такое оскорбительное предписание, немедленно обратиться как минимум в губернское Дворянское собрание, или напрямую в собственную, Его Императорского Величества Канцелярию для немедленного принятия мер по пресечению безобразий. Сейчас, конечно, время потеряно, кто-то может возомнить себя избежавшим ответственности, но оставлять подобное безнаказанным ни в коем случае нельзя! Я лично инициирую расследование по линии СИБ и по линии Геральдического совета!
— Считаете, что всё настолько серьёзно⁈ И чем это может закончится?
— Разумеется — серьёзно! Говорю же, деяние несёт признаки оскорбления Государя и государственной измены! Чем кончится? Если выяснится, что имели место вопиющие дурость и некомпетентность — отставка без сохранения чина, если злой умысел — каторга, минимум лет на десять. Если просто дурацкая выходка, без осознания всех последствий либо не менее глупая фронда — что-то среднее.
Дед только крякнул от осознания того, какие последствия для кого-то может иметь простой разговор в кабине, чуть ли не со скуки затеянный. Тем временем Орловский, которого всерьёз закусило, заявил:
— Я этим прямо сейчас займусь, пока другие дела не отвлекли!
Он вытащил мобилет и остаток пути вёл весьма эмоциональные, судя по жестикуляции, разговоры. Я же, вспоминая все перипетии пути из Могилёва к месту практики и заново переживая их, решил, что кто-то за это должен ответить. Каторга, конечно, перебор, но вряд ли там был умысел на оскорбление Величества или что-то подобное, так что, надеюсь, дело обойдётся нагоняем. В любом случае, от меня уже ничего не зависит.
До условного поля боя оказалось сорок семь километров, которые мы ехали почти два часа, и этот результат очень удивил моего спутника, который рассчитывал, что ехать будем часа три как минимум.
— Да уж, в этой части у вас в дружине всё более чем хорошо. Да что там говорить: ваш
